[ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Зарегистрироваться ]

СТИХИ О ЛЮБВИ

  Вход на форум   логин       пароль   Забыли пароль? Регистрация
On-line:  

Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5  ...... 89 90 91  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема

Автор Сообщение

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 00:09
Автора автора плз

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 00:10
ЯН ГОЛЬЦМАН

Чайка озерная — светло-озерного цвета —
Следом за лодкой долго перелетает.
Ждет молчаливо. Изредка, в нетерпенье,
Горестно так голосить начинает по-бабьи.
И отбивает поклоны — клянчит рыбешку.



Если спешу по делу без остановки,
Надвое гладь озерную рассекая,
Птица меня провожает недоуменно:
Перелетает, садится то слева, то справа.
И догоняет, и снова — то слева, то справа...



Нету со мной ни удочки, ни наживки.
Нету в садке ни окуня, ни плотицы,
Только трудно в это поверить чайке:
Если не ловишь рыбу, зачем же плавать?



Вот и мы ожидаем подачки, чуда,
Но плывет в своей синеве Всевышний:
На борту — ни удочки, ни наживки,
А в садке — ни окуня, ни плотицы...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 00:54
Иван Бунин

НОЧЬ

Ледяная ночь, мистраль,
(Он еще не стих).
Вижу в окна блеск и даль
Гор, холмов нагих.
Золотой недвижный свет
До постели лег.
Никого в подлунной нет,
Только я да Бог.
Знает только Он мою
Мертвую печаль,
Ту, что я от всех таю...
Холод, блеск, мистраль.
1952

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 01:03
Игорь ПОМЕРАНЦЕВ

ПЕРВОЕ ПИСЬМО

Звонят, пишут, спрашивают:
ты написал стихи, хотя бы одно?
Собственно, о чём они?
Я отвечаю: пишу публицистику. Естественно, о вас.
Дело дошло до того, что звонит из тюрьмы мой друг
и спрашивает: ты написал хотя бы одно?
Я отвечаю: исключительно о тебе.
Он хмурится.
Однако. Всё же.
Но.
С каких это пор стихи стали критерием выживаемости?
Хитренькие, не верят ничему, кроме стихов.
Нет-нет, не напрасно я их покинул
в пору цветенья ржавых бутонов проволоки.
Так им и надо,
отстаньте, кричу им,
с каких это пор?
Все окей, ол райт.
Упрямые,
уже стоя у стенки,
кричат:
хотя бы одно?
Разве это можно выдержать, я тоже не железный,
я тоже могу расплакаться, разреветься,
сломать, наконец, ручку.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 10:56
Юрий Шевчук

Мажоры

Я чествую вас, сыновья дипломатов,
Юристов, министров и профессоров.
Ожиревших актрис, журналистов, магнатов,
Многотомных поэтов и суперпевцов.
Короче, тех, кого всегда у нас вызывают на "бис".
Тех, кто везде легко пролезет без виз.

Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.

Кичевая дрянь завернута в тело.
Душа это? Нет? Какое вам дело?
И так всё легко соплякам и просто -
Папаша добьется служебного роста.
Папаша попросит весь зал кричать ему "бис".
Папаша исполнит любой сыночкин каприз.

Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" мальчики-мажоры.

Зарывшись в объемах секс-бюрократок,
Уткнувшись в плюющее спермой видео,
Нежась в миноро итальянских кастратов,
Мажоры грустят по испанской корриде.
И хочется бедным в Майями или в Париж.
Сан-Ремо, Флорида - о, да, о, это престиж.

А те из них, кто подрос немного,
Лепят фильмы о счастливом быте,
Варят статьи о прямых дорогах
Или открывают дверцы в МИДе.
Они уже - те.....
Они уже - те.....

Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" мальчики-мажоры.

Тут критик воскликнет: "Здесь всё в чёрном свете.
Ведь есть у тузов и молодцы сыновья".
Дружок, я вся знаю, я сам, брат, из этих,
Но в песне не понял ты, увы, ...ничего.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 11:15
Алексей Парщиков

Ягнёнок рассказывает о распре двух братьев, которые пытались поймать его для жертвоприношения, и о том, как родился нож

Казалось, неба поперёк
шли ординарные скоты,
крутя ухмылками хвосты,
и чаяли уснуть. Пастух
меж них похож на поплавок,
нанизанный на чистый дух.

Варилась тонна комарья,
и каждая из единиц
мир обегала вдоль границ,
их сумма жгла пружиной шерсть,
мне было больно. Думал я:
есть ангел и контрангел есть,

чьи черно-белые ряды
как в упаковке для яиц,
и с точки зрения овец
они выносливее всех
и неделимы. Завиты
галактики - их яркий мех.

Я убегал от них, родных,
в скачке мой пыл - угольник сил,
в скачке я сахаром застыл,
растаял и возник, паря,
я знал, что изо всех моих
ног не получится ружья.

Бег, из чего была земля?
Как два рельефа на одной
стене, они гнались стеной
за мной, о, их синхронный рёв
проснувшихся в крапиве. Я
расслабился в тени врагов.

За степью пролегал каньон:
скала, обрыв, скала, обрыв.
На скалах жил десяток трав,
висел на бурых корешках
травинок в пропастях озон
в каких-то призрачных мешках.

Из-за луны и мимо нас
катился весь в слезах клубок
простых колючек. Я залёг.
Они - искать! От сих до сих.
Но друг на друге взгляд увяз
преследователей моих.

Открылся чудный разворот
земных осей, я заскользил
вдоль смерти, словно вдоль перил
в зоосаду вокруг оград,
где спал сверхслива-бегемот
и сливу ел под смех солдат.

Масштаб менялся наугад.
Мой Боже, ты не есть часы.
Я есмь не для колбасы,
история - не след во мглу,
зачем вцепился в брата брат,
дай им двуручную пилу!

Сближаются. Взаимен слух.
И шаг. Мерцают кулаки.
Как проволочные мотки,
концы друг в друге ищут. Вящ
удар был брата брату в пах,
вспых! - над вознёй взлетела вещь.

Та вещь была разделена
в пропорции, примерно, пять
к двум, что поменьше - рукоять,
побольше - лезвие; соврёшь,
сказав: длина, ещё длина...
Спина подсказывает: нож,

ножа, ножу, ножом, ноже.
В проёме занавеса клин
так разбегается в экран,
как нож обнял бы небеса.
Он здесь, и - нет его уже.
Но это принцип колеса.

Вслед за блуждающим ножом
уходит человек-магнит.
Нож! оглянись! Моих копыт
раздвоенных печать в кружке
Земли.
Ночь.
Воздух пережжён.
Душа на подкидной доске.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 22-06-2011 11:21
В. Высоцкий

Я был завсегдатаем всех пивных...

Я был завсегдатаем всех пивных,
Меня не приглашали на банкеты -
Я там горчицу вмазывал в паркеты,
Гасил окурки в рыбных заливных
И слезы лил в пожарские котлеты.

Я не был тверд, но не был мягкотел.
Семья пожить хотела без урода:
В ней все — кто от сохи, кто из народа...
И покатился [я], и полетел
По жизни от привода до привода.

А в общем что — иду, — нормальный ход,
Ногам легко, свободен путь и руки.
Типичный люмпен — если по науке.
А по уму — обычный обормот,
Неоднократно братый на поруки.

Конечно, я немного прозевал,
Не отличу катуда от ануда,
Но где ты, где, учитель мой — зануда?
Глядишь теперь откуда-то оттуда...
Зря вызывал меня ты на завал!

Собою сами сгнили старики,
Большевики с двенадцатого года.
Уж так подтасовалася колода —
Они — во гроб, я вышел в вожаки,
Так как, никак, я всё же — из народа.

У нас отцы — кто дуб, кто вяз, кто кедр,
Охотно мы вставляем их в анкетки.
И много нас, и хватки мы, и метки,
Восшедшие, растем из самых недр,
Предельно сокращая пятилетки.

Я мажу джем на черную икру,
Маячат мне и близости, и дали.
На жиже, не на гуще мне гадали.
Я из народа вышел поутру —
И не вернусь, хоть мне и предлагали.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 00:04
РЕДЬЯРД КИПЛИНГ


СТИХИ О ТРЕХ КОТИКОЛОВАХ

В японских землях, где горят
бумажные фонари,
У Бладстрит Джо на всех языках
болтают и пьют до зари.
Над городом веет портовый шум,
и не скажешь бризу: не дуй!
От Иокогамы уходит отлив,
на буй бросая буй.
А в харчевне Циско вновь и вновь
говорят сквозь водочный дух
Про скрытый бой у скрытых скал,
Где шел “Сполох” и “Балтику” гнал,
а “Штральзунд” стоял против двух.

Свинцом и сталью подтвержден, закон Сибири скор:
Не смейте котиков стрелять у русских Командор!
Где хмурое море ползет в залив меж береговых кряжей,
Где бродит голубой песец, там матки ведут голышей.
Ярясь от похоти, секачи ревут до сентября,
А после неведомой тропой уходят опять в моря.
Скалы голы, звери черны, льдом покрылась мель,
И пазори играют в ночи, пока шумит метель.
Ломая айсберги, лед круша, слышит угрюмый Бог,
Как плачет лис и северный вихрь трубит в свой снежный рог.
Но бабы любят щеголять и платят без помех,
И вот браконьеры из года в год идут по запретный мех.
Японец медведя русского рвет, и британец не хуже рвет,
Но даст американец-вор им сто очков вперед.

Под русским флагом шел “Сполох”, а звездный лежал в запас,
И вместо пушки труба через борт – пугнуть врага в добрый час.
(Они давно известны всем – “Балтика”, “Штральзунд”, “Сполох”,
Они триедины, как сам Господь, и надо петь о всех трех.)
Сегодня “Балтика” впереди – команда котиков бьет,
И котик, чуя смертный час, в отчаянье ревет.
Пятнадцать тысяч отменных шкур – ей-Богу, куш не плох,
Но, выставив пушкой трубу через борт, из тумана вышел “Сполох”.
Горько бросить корабль и груз – пусть забирает черт! –
Но горше плестись на верную смерть во Владивостокский порт.
Забывши стыд, как кролик в кусты, “Балтика” скрыла снасть,
И со “Сполоха” лодки идут, чтоб краденое красть.
Но не успели они забрать и часть добычи с земли,
Как крейсер, бел, как будто мел, увидели вдали:
На фоке плещет трехцветный флаг, нацелен пушечный ствол,
От соли была труба бела, но дым из нее не шел.

Некогда было травить якоря – да и канат-то плох,
И, канат обрубив, прямо в отлив гусем летит “Сполох”.
(Ибо русский закон суров – лучше пуле подставить грудь,
Чем заживо кости сгноить в рудниках, где роют свинец и ртуть.)
–“Сполох” не проплыл и полных двух миль, и не было залпа вслед;
Вдруг шкипер хлопнул себя по бедру и рявкнул в белый свет:
“Нас взяли на пушку, поймали на блеф, – или я не Том Холл!
Здесь вор у вора дубинку украл и вора вор провел!
Нам платит деньги Орегон, а мачты ставит Мэн,
Но нынче нас прибрал к рукам собака Рубен Пэн!
Он шхуну смолил, он шхуну белил, за пушки сошли два бревна,
Но знаю я “Штральзунд” его наизусть – по обводам это она!
Встречались раз в Балтиморе мы, нас с ним дважды видал Бостон,
Но на Командоры в свой худший день явился сегодня он –
В тот день, когда решился он отсюда нам дать отбой, –
С липовыми пушками, с брезентовою трубой!
Летим же скорей за “Балтикой”, спешим назад во весь дух,
И пусть сыграет Рубен Пен – в одиночку против двух!”

И загудел морской сигнал, завыл браконьерский рог,
И мрачную “Балтику” воротил, что в тумане шла на восток.
Вслепую ползли обратно в залив меж водоворотов и скал,
И вот услыхали: скрежещет цепь – “Штральзунд” якорь свой выбирал.
И бросили зов, ничком у бортов, с ружьями на прицел:
“Будешь сражаться, Рубен Пэн, или начнем раздел?”

Осклабился в смехе Рубен Пэн, достав свежевальный нож:
“Да, шкуру отдам и шкуру сдеру – вот вам мой дележ!
Шесть тысяч в Иеддо я везу товаров меховых,
А Божий закон и людской закон – не северней сороковых!
Ступайте с миром в пустые моря – нечего было лезть!
За вас, так и быть, буду котиков брать, сколько их ни на есть”.
Затворы щелкнули в ответ, пальцы легли на курки –
Но складками добрый пополз туман на безжалостные зрачки.
По невидимой цели гремел огонь, схватка была слепа;
Не птичьей дробью котиков бьют – от бортов летела щепа.
Свинцовый туман нависал пластом, тяжелела его синева –
Но на “Балтике” было убито три и на “Штральзунде” два.
Увидишь, как, где скрывался враг, коль не видно собственных рук?
Но, услышав стон, угадав, где он, били они на звук.
Кто Господа звал, кто Господа клял, кто Деву, кто черта молил –
Но из тумана удар наугад обоих навек мирил.
На взводе ухо, на взводе глаз, рот скважиной на лице,
Дуло на борт, ноги в упор, чтобы не сбить прицел.
А когда затихала пальба на миг – руль скрипел в тишине,
И каждый думал: “Если вздохну – первая пуля мне”.
И вот они услыхали хрип – он шел, туман скребя, –
То насмерть раненный Рубен Пэн оплакивал себя:

“Прилив пройдет сквозь Фанди Рейс, проплещет налегке,
А я не пройду, не увижу следов на темном сыром песке.
И не увижу я волны, и тралеров, тронутых ей,
И не увижу в проливе огней на мачтах кораблей.
Гибель мою в морском бою, увы, я нынче нашел,
Но есть Божий закон и людской закон, и вздернут тебя, Том Холл!”

Том Холл стоял, опершись на брус: “Ты сам твердить привык:
Божий закон и людской закон – не северней сороковых!
Предстань теперь пред Божий суд – тебе и это честь!
А я утешу твоих вдов, сколько их ни на есть”.

Но заговоренное ружье вслепую со “Штральзунда” бьет,
И сквозь мутный туман разрывной жакан ударил Тома в живот.
И ухватился Том Холл за шкот, и всем телом повис на нем,
Уронивши с губ: “Подожди меня, Руб – нас дьявол зовет вдвоем.
Дьявол вместе зовет нас, Руб, на убойное поле зовет,
И пред Господом Гнева предстанем мы, как котик-голыш предстает.
Ребята, бросьте ружья к чертям, было время счеты свести.
Мы отвоевали свое. Дайте нам уйти!
Эй, на корме, прекратить огонь! “Балтика”, задний ход!
Все вы подряд отправитесь в ад, но мы с Рубом пройдем вперед!”
Качались суда, струилась вода, клубился туманный кров,
И было слышно, как капала кровь, но не было слышно слов.
И было слышно, как борта терлись шов в шов.
Скула к скуле во влажной мгле, но не было слышно слов.
Испуская дух, крикнул Рубен Пэн: “Затем ли я тридцать лет
Море пахал, чтобы встретить смерть во мгле, где просвета нет?
Проклятье той работе морской, что мне давала хлеб, –
Я смерть вместо хлеба от моря беру, но зачем же конец мой слеп?
Чертов туман! Хоть бы ветер дохнул сдуть у меня с груди
Облачный пар, чтобы я сумел увидеть синь впереди!”
И добрый туман отозвался на крик: как парус, лопнул по шву,
И открылись котики на камнях и солнечный блеск на плаву.
Из серебряной мглы шли стальные валы на серый уклон песков,
И туману вслед в наставший свет три команды бледнели с бортов.
И красной радугой била кровь, пузырясь по палубам вширь,
И золото гильз среди мертвецов стучало о планширь,
И качка едва ворочала тяжесть недвижных тел, –
И увидели вдруг дела своих рук все, как им Бог велел.

Легкий бриз в парусах повис между высоких рей,
Но никто не стоял там, где штурвал, легли три судна в дрейф.
И Рубен в последний раз захрипел хрипом уже чужим.
“Уже отошел? – спросил Том Холл. – Пора и мне за ним”.
Глаза налились свинцовым сном и по дальнему дому тоской,
И он твердил, как твердят в бреду, зажимая рану рукой:

“Западный ветер, недобрый гость, солнце сдувает в ночь.
Красные палубы отмыть, шкуры грузить – и прочь!”
“Балтика”, “Штральзунд” и “Сполох”, шкуры делить на троих!
Вы увидите землю и Толстый Мыс, но Том не увидит их.
На земле и в морях он погряз в грехах, черен был его путь,
Но дело швах, после долгих вахт он хочет лечь и уснуть.
Ползти он готов из моря трудов, просоленный до души, –
На убойное поле ляжет он, куда идут голыши.
Плывите на запад, а после на юг – не я штурвал кручу!
И пусть ёсиварские девки за Тома поставят свечу.
И пусть не привяжут мне груз к ногам, не бросят тонуть в волнах –
На отмели заройте меня, как Беринга, в песках.
А рядом пусть ляжет Рубен Пэн – он честно дрался, ей-ей, –
И нас оставьте поговорить о грехах наших прошлых дней!..”
Ход наугад, лот вперехват, без солнца в небесах.
Из тьмы во тьму, по одному, как Беринг – на парусах.
Путь будет прост лишь при свете звезд для опытных пловцов:
С норда на вест, где Западный Крест, и курс на Близнецов.
Свет этих вех ясен для всех, а браконьерам вдвойне
В пору, когда секачи ведут стаю среди камней.
В небо торос, брызги до звезд, черных китов плеск,
Котик ревет – сумерки рвет, кроет ледовый треск.
Мчит ураган, и снежный буран воет русской пургой –
Георгий Святой с одной стороны и Павел Святой – с другой!
Так в шквалах плывет охотничий флот вдали от берегов,
Где браконьеры из года в год идут на опасный лов.
А в Иокогаме сквозь чад твердят,
сквозь водочный дух вслух
Про скрытый бой у скрытых скал,
Где шел “Сполох” и “Балтику” гнал, а “Штральзунд” стоял против двух.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 00:34
Иоганнес Бобровский

Озеро Ильмень 1941

Чаща. Супротив ветра.
Недвижна. В песке
утонула река.
Обугленный хворост:
село, за ним пустота. И тогда
мы увидели озеро —

— День за днем озеро. Все из света.
За тропинкой, в траве
вдалеке башня. Бела,
как мертвец, убегающий из-под
надгробья. В разрушенной крыше
вороний грай.
— Ночь за ночью озеро. Лес
шаг за шагом тонет
в болотах. Старого волка,
ожиревшего на пепелищах,
пугают лица теней.
— Год за годом озеро. Медный
прилив. И воды нарастающий
мрак. Из небес
выбъет он однажды
птичий гром.

Ты видел парус? Пламя
стояло вдали. Волк
выходил на поляну.
Слушал звоны зимы,
Выл на огромное
облако снега.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 00:44
Шандор Каняди

По деревьям кто-то бредет неспешно

по деревьям кто-то бредет неспешно
зажигает и гасит твою звезду
бесстрашен лишь тот чья надежда
ушла от него на беду

надежда со мной значит страх мне ведом
милосерднейший сторож мой
он шагает за мною следом
по дороге моей земной

по деревьям кто-то бредет неспешно
но если в бездну я упаду
зажжет ли он снова во тьме кромешной
от огня моего звезду

или стану я жалкой крупицей
поглощенной вселенской тьмой
и душа моя не совместится
с народившейся вновь звездой

по деревьям кто-то бредет неспешно
повсюду господь во всех мелочах
говорят его сущность — надежда
говорят его сущность — страх

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 11:56
Вероника Долина

Няня

Ничего не помню больше -
Нет и не было покоя,
Нет и не было покоя,
Детство билось о края.
- Няня, что это такое?
- Няня, что это такое?
- Детка, что ж это такое?
Это - Сретенка твоя.

Ничего не помню дальше -
Нет и не было покоя.
Нет и не было покоя.
Стыла птица у воды...
- Няня, что это такое?
- Няня, что это такое?
- Детка, что ж это такое?
Это - Чистые Пруды.

Ничего не помню кроме.
Нет и не было покоя!
Нет и не было покоя!
Звёзды падали со лба.
- Няня, что это такое?
- Няня, что это такое?
- Детка, что ж это такое?
Это всё - твоя судьба.

Ничего не помню больше,
Голос делается глуше...
Я отстала, я пропала,
Я осталась позади.
Няня, няня, баба Груша!
Няня, няня, баба Груша!
Няня, няня, баба Груша,
Подожди, не уходи...

1982

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 12:42
Алексей Парщиков

Перенос

В свете времени я, словно актёр, схваченный в контражуре,

жмурясь от тьмы, вглядываюсь в человекообразную темь,

где ни брожу, а фигура моей интуиции возвращается к Джуне,



она разделяет меня на сто половинок и запускает в Кремль,

еле освоясь, я замечаю, что стою среди тех, кто

со стороны фундамента видит: сводов небесных - семь.



Над головами сидящих - минареты теней, будто с бухты

в сектор обзора входит предрассветный Каир,

или президиум снизу нанизан на маломощный проектор...



Аплодисменты и речи, идёт заседание и переходит в пир.

Первый - здесь, и - Шестой, а между ними, пялясь

выработанным нутром, шахта сидит, известная на весь мир,



Пятый выпячивает губу и задирает синхронно палец,

марганец кислый так растворяется, как танцовщица - ткань

газовую распускает по залу; Третий глядит, оскалясь.



Я различал в их движениях медленных некую грань,

дрянь ли, стекляшка, казалось, что остренький кубик

прямо за ворот попал им, - попробуй, достань!



Это был временной разнобой, словно ленту архивную крутят,

купол зала моргал, словно бык, понимающий, что - убит.

Мне ж открылся закон совпадения материалов и судеб.



Я любил побережья в морской капусте, под лунами - неолит,

и еще - если налит стакан каберне, излучённый маковым полем...

Нет, я здесь, я спускаюсь всё глубже в казённую мглу пирамид,



разделённый на сто половинок, я двигаюсь роем, застолье,

что ли, в шествие переходит, - все стремятся в тоннель,

и, сплетясь, как початок большой кукурузы, скрываются в штольне.



Что несли они? что заслоняли собой? какова была цель?

Ель шинельная с голубизной, отвечай мне прямой наводкой!

Годы смерти несли и великого страха постель.



Да, владыку несли, он мог быть разделён на щепотки,

он мог быть разделён на щепотки, щепотки, щепотки,

он мог передан быть по цепочке, цепочке, цепочке,



он - пылинкой по космосу мог бы и частью твоей красоты,

территория ты или дева - в дичающем слове не важно!

Расщепляясь, он мог бы себя уточнять до самой пустоты.



Как совок, изогнулось краями пространство и - ух! - протяжно,

дружно с мумией ящик спустили с державных плеч,

он лёг, застревая косо. Тут я ощутил подкожный



толчок и... очнулся в Грузии. Танцы. Иная речь.

Сигарету зажечь? У тебя - достоинство, у меня - свобода.

И на капельных рожках улиток переминалась ночь.



На плечах твоих - ягуар. На скулах твоих - позолота.

Всё в порядке. Разве этого мало? Гляди, в ворота,

как лимонная линза, в шелку пылая, за нами въезжает "Лада".

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 12:42
Новелла Матвеева

Горностай
О сердце, сердце! — рваться перестань
И вопрошать в горячности горючей:
— Куда запропастился
Горностай?
Почто остался с нами скунс вонючий?
Нас привела к обрыву Чистота.
Нам за Брезгливость нелюди отмстили.
СКУНС — ВОНЬЮ ЗАЩИЩАЕТСЯ ВСЕГДА, —
Вот почему вонючки победили.
В неслыханном бесстыдстве изощрясь,
Погрязла мразь в распутстве, в травлях, в линче...
А ГОРНОСТАИ ЛОВЯТСЯ НА ГРЯЗЬ, —
Вот почему и не видать их нынче.
Обмененный на сникерс, на крюшон, —
В каком раю их гордый род проснулся?
Зачем неизреченный мех пошёл
На царственную мантию для... скунса?!
О сердце, сердце, рваться перестань!
Не спрашивай у чудищ беззаконья:
— Куда ушёл из дебрей
Горностай?
Где сами дебри?
Где Родимый край?
Откуда гарь?
И отчего — зловонье?
18 августа 1998 г.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 23-06-2011 12:49
В. Высоцкий

Я все чаще думаю о судьях...

Я всё чаще думаю о судьях,
Я такого не предполагал:
Если обниму её при людях —
Будет политический скандал.

Будет тон в печати комедийный,
Я представлен буду чудаком:
Начал целоваться с беспартийной,
А теперь целуюсь с вожаком.

Трубачи, валяйте, дуйте в трубы!
Я ещё не сломлен и не сник.
Я в её лице целую в губы
Общество "Франс — Юньон Совьетик".

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 00:32
Уильям Шекспир


Ромео и Джульетта

Меркуцио

Все королева Маб. Ее проказы.
Она родоприемница у фей,
А по размерам - с камушек агата
В кольце у мэра. По ночам она
На шестерне пылинок цугом ездит
Вдоль по носам у нас, пока мы спим.
В колесах - спицы из паучьих лапок,
Каретный верх - из крыльев саранчи,
Ремни гужей - из ниток паутины,
И хомуты - из капелек росы.
На кость сверчка накручен хлыст из пены,
Комар на козлах - ростом с червячка,
Из тех, которые от сонной лени
Заводятся в ногтях у мастериц.
Ее возок - пустой лесной орешек.
Ей смастерили этот экипаж
Каретники волшебниц - жук и белка.
Она пересекает по ночам
Мозг любящих, которым снятся нежность
Горбы вельможи, которым снится двор
Усы судей, которым снятся взятки,
И губы дев, которым снится страсть.
Шалунья Маб их сыпью покрывает
За то, что падки к сладким пирожкам.
Подкатит к переносице сутяги,
И он почует тяжбы аромат.
Щетинкой под ноздрею пощекочет
У пастора, и тот увидит сон
О прибыльности нового прихода.
С разбегу ринется за воротник
Солдату, и ему во сне приснятся
Побоища, испанские ножи,
И чары в два ведра, и барабаны.
В испуге вскакивает он со сна
И крестится, дрожа, и засыпает.
Все это плутни королевы Маб.
Она в конюшнях гривы заплетает
И волосы сбивает колтуном,
Который расплетать небезопасно.
Под нею стонут девушки во сне,
Заранее готовясь к материнству.
Вот эта Маб...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 00:45
Джакомо Леопарди

ВЕЧЕР ПРАЗДНИЧНОГО ДНЯ

Безветренная, сладостная ночь,
Среди садов, над кровлями, безмолвно
Лежит луна, из мрака вырывая
Вершины ближних гор. Ты спишь, подруга,
И все тропинки спят, и на балконах
Лишь изредка блеснет ночной светильник;
Ты спишь, тебя объял отрадный сон
В притихшем доме; не томит тебя
Невольная тревога; знать не знаешь,
Какую ты мне рану нанесла.
Ты спишь; а я, чтоб этим небесам,
На вид столь благосклонным, и могучей
Природе древней, мне одну лишь муку
Пославшей,- чтобы им привет послать,
Гляжу в окно. "Отказываю даже
Тебе в надежде я,- она сказала,-
Пусть лишь от слез блестят твои глаза".
День праздничный прошел, и от забав
Теперь ты отдыхаешь, вспоминая
Во сне о том, быть может, скольких ты
Пленила нынче, сколькими пленилась:
Не я - хоть я на то и не надеюсь -
Тебе являюсь в мыслях. Между тем
Я вопрошаю, сколько жить осталось,
И на землю бросаюсь с криком, с дрожью.
О, как ужасны дни среди цветенья
Такого лета! Но невдалеке
С дороги песенка слышна простая
Ремесленника, поздней ночью - после
Вечернего веселья - в бедный домик
Идущего; и горечь полнит сердце
При мысли, что на свете все проходит,
Следа не оставляя. Пролетел
И праздник, и за праздником вослед -
Дни будние, и все, что ни случится
С людьми, уносит время. Где теперь
Народов древних голоса? Где слава
Могучих наших предков? Где великий
Рим и победный звон его оружья,
Что раздавался на земле и в море?
Все неподвижно, тихо все, весь мир
Покоится, о них забыв и думать.
В дни юности моей, когда я ждал
Так жадно праздничного дня,- и после,
Когда он угасал,- без сна, печальный,
Я крылья опускал; и поздно ночью,
Когда с тропинки раздавалась песня
И замирала где-то вдалеке,-
Сжималось сердце, так же, как теперь.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 01:12
ПААВО ХААВИККО

Похвала тирану.

1.Удар за ударом наносит судьба.
И вот ведь как в жизни бывает –
Того, кто без чувств упадёт –
ведь борьба–
Бесчувственный же добивает.

2.Мужайся, Овидий! Ещё не бывало,
Когда б наказание жизнь превышало.

3.Наша жизнь устроена логично –
Так, чтоб не хотелось жить вторично.

4.Но в преисподней всё гораздо хуже:
Там даже женщин нет – ты понял, друже?

5.Не ухмыляйся,
не то уподобишься Будде
С отвисшей в ухмылке челюстью.
Не насмехайся –
тогда над тобою не будут,
Нет смысла бороться с серостью.

6.К тирану иди на поклон
с головою, лежащей на блюде.
Но руку, несущую блюдо, согни –
голова целей будет.

7.Перед тем,
как справедливости просить,
Убедись –
её сумел ли заслужить.

8.На пустячные вирши тиран вдохновляет –
эстет!
После думает долго –
а что же нашёл в нём поэт?

9.Деревья сажайте, друзья!
Пускай вырастают большими.
Быть может, посадим не зря –
Увязнет в лесу тирания.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 12:40
Юрий Кукин

Ну, поедем

Дочери Кате

Ну, поедем со мной, ну, поехали
В край забытого детского сна.
Белка ждет с золотыми орехами,
Белоснежка глядит из окна.
Забредем в глушь лесную пахучую,
Забредем в предрассветный туман
И с дружком или просто с попутчиком
Будем петь про любовь и обман.

Где роса улыбается с листьев,
Солнцу свой распевая мотив,
Где стареют мужчины без писем
И подолгу молчат, получив.
Нервный гул городского движения,
Рев турбин над его головой
Нам шмеля заменяет гудение
На машины стекле ветровом.

Горы головы в землю упрятали,
Обхватив их руками дорог,
Спины темные с белыми пятнами,
Как у тучных ленивых коров.
Не удержат нас за руки площади,
Не вернут нас вокзалы назад...
Только память ручонкою дочкиной
Осторожно погладит глаза.

Мы уйдем на зеленые просеки
По дорогам, заросшим травой,
Мы уйдем, вы напрасно нас просите,
Мы вернемся, клянусь головой!

Июнь 1966

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 12:49
Алексей Парщиков

Две гримёрши

мёртвый лежал я под сыктывкаром
тяжёлые вороны меня протыкали

лежал я на рельсах станции орша
из двух перспектив приближались гримёрши

с расчёсками заткнутыми за пояс
две гримёрши нашли на луне мой корпус

одна загримировала меня в скалу
другая меня подала к столу

клетка грудная разрезанная на куски
напоминала висячие замки

а когда над пиром труба протрубила
первая взяла проторубило

светило галечной культуры
мою скульптуру тесала любя натуру

ощутив раздвоение я ослаб
от меня отделился нагретый столб

чёрного света и пошёл наклонно
словно отшельница-колонна

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 24-06-2011 13:00
Новелла Матвеева

Кто хитёр — не умён...

Подлец себя не судит. Он воображает себя всего лишь находчивым и распорядительным человеком там, где другие спят, как тюлени...

1. Инквизиторство зря называют “умом”.
Торжество над голодным, езду на хромом,
Лжи кривую повадку, житейскую хватку,
Свойства ХИТРОСТИ — зря называют “умом”!
2. Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.
От начала времён до скончанья времён
Неизменным останется вечный закон:
Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.
3. Блеск ума — с богатством путать не моги:
Знай, что ум с богатством — злейшие враги!
Даже у Смекалки — ни избы, ни скалки,
А у Достоевского — лишь долги одни.
4. Послушай-ка, умник (бездомных разувший к зиме!):
Бывают умы, а бывают — “себе на уме”!
Сервантес писал “Дон Кихота” в тюрьме долговой, —
Чего и в грабительской ты не напишешь тюрьме.
5. Признаваясь при всех (о любезность живая сама!),
Что от нас, дураков, ты скрываешь излишки ума,
Не скрывай! Всё равно перед нами открылся давно
Изворотливый ум твой... (Читай — заурядный весьма.)
6. Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.
От начала времён до скончанья времён
Неизменным останется вечный закон:
Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.

1970 и 13 дек. 98 г.

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5  ...... 89 90 91  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема
Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

KXK.RU