[ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Зарегистрироваться ]

СТИХИ О ЛЮБВИ

  Вход на форум   логин       пароль   Забыли пароль? Регистрация
On-line:  

Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5 6 7 8  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема

Автор Сообщение

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 06-08-2007 19:03
Анна Ахматова

***

Я давно не верю в телефоны,
В радио не верю, в телеграф.
У меня на все свои законы
И, быть может, одичалый нрав.
Всякому зато могу присниться,
И не надо мне лететь на "Ту",
Чтобы где попало очутиться,
Покорить любую высоту.

24 октября 1959
Кр.Конница. Ленинград

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 19:58
Анна Ахматова

***

Если б все, кто помощи душевной
У меня просил на этом свете, -
Все юродивые и немые,
Брошенные жены и калеки,
Каторжники и самоубийцы, -
Мне прислали по одной копейке,
Стала б я "богаче всех в Египте",
Как говаривал Кузмин покойный...
Но они не слали мне копейки,
А со мной своей делились силой,
И я стал всех сильней на свете -
Так что даже это мне не трудно.

1960

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 19:58
Анна Ахматова

Слушая пение

Женский голос, как ветер, несется,
Черным кажется, влажным, ночным,
И чего на лету ни коснется,
Все становится сразу иным.
Заливает алмазным сияньем,
Где-то что-то на миг серебрит
И загадочным одеяньем
Небывалых шелков шелестит.
И такая могучая сила
Зачарованный голос влечет,
Будто там вперели не могила,
А таинственной лестницы взлет.

19 декабря 1961

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 19:59
Анна Ахматова

***

Угощу под заветнейшим кленом
Я беседой тебя не простой,
Тишиною с серебряным звоном
И колодезной чистой водой -
И не надо страдальческим стоном
Отвечать... Я согласна, - постой, -
В этом сумраке темно-зеленом
Был предчувствий таинственный зной.

1961
Комарово

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 19:59
Анна Ахматова

***

Все в Москве пропитано стихами,
Рифмами проколото насквозь.
Пусть безмолвие царит над нами,
Пусть мы с рифмой поселимся врозь,
Пусть молчанье будет тайным знаком
Тех, кто с вами, а казался мной,
Вы же соединитесь тайным браком
С девственной горчайшей тишиной,
Что во тьме гранит подземный точит
И волшебный замыкает круг,
А в ночи над ухом смерть пророчит,
Заглушая самый громкий звук.

1963
Москва

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 20:00
Анна Ахматова

***

Не мудрено, что не веселым звоном
Звучит порой мой непокорный стих
И что грущу. Уже за Флегетоном
Три четверти читателей моих.

А вы, друзья! Осталось вас немного, -
Мне оттого вы с каждым днем милей...
Какой короткой сделалась дорога,
Которая казалась всех длинней.

60-е годы

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 09-08-2007 20:01
Арсений Тарковский

Рукопись

А.А.Ахматовой

Я кончил книгу и поставил точку
И рукопись перечитать не мог.
Судьба моя сгорела между строк,
Пока душа меняла оболочку.

Так блудный сын срывает с плеч сорочку,
Так соль морей и пыль земных дорог
Благословляет и клянет пророк,
На ангелов ходивший в одиночку.

Я тот, кто жил во времена мои,
Но не был мной. Я млажший из семьи
Людей и птиц, я пел со всеми вместе

И не покину пиршества живых --
Прямой гербовник их семейной чести,
Прямой словарь их связей корневых.

1960

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 11-08-2007 19:16
Арсений Тарковский

Памяти А.А.Ахматовой

I

Стелил я нежную постель,
Луга и рощи обезглавил,
К твоим ногам прильнуть заставил
Сладчайший лавр, горчайший хмель.

Но марта не сменил апрель
На страже росписей и правил.
Я памятник тебе поставил
На самой слезной из земель.

Под небом северным стою
Пред белой, бледной, непокорной
Твоею высотою горной

И сам себя не узнаю,
Один, один в рубахе черной
В твоем грядущем, как в раю.

Август 1968

II

Когда у Николы Морского
Лежала в цветах нищета,
Смиренное чужде слово
Светилось темно и сурово
На воске державного рта.

Но смысл его был непонятен,
А елси понять - не сберечь,
И был он, как небыль, невнятен
И разве что - в трепете пятен
Вокруг оплывающих свеч.

И тень бездомовной гордыни
По черному Невскому льду,
По снежной Балтийской пустыне
И по Адриатике синей
Летела у всех на виду.

Апрель 1967

III

Домой, домой, домой,
Под сосны в Комарове...
О, смертный ангел мой
С венками в изголовье,
В косынке кружевной,
С крылами наготове!

Как для деревьев снег,
Так для земли не бремя
Открытый твой ковчег,
Плывущий перед всеми
В твой двадцать первый век,
Из времени во время.

Последний луч несла
Зима над головою,
Как первый взмах крыла
Из-под карельской хвои,
И звезды ночь зажгла
Над снежной синевою.

И мы тебе всю ночь
Бессмертье обещали,
Просили нам помочь
Покинуть дом печали,
Всю ночь, всю ночь, всю ночь.
И снова ночь в начале.

Апрель 1967

IV

По льду, по снегу, по жасмину,
На ладони, снега бледней,
Унесла в свою домовину
Половину души, половину
Лучшей песни, спетой о ней.


Похвалам земным не доверясь,
Довершив земной полукруг,
Полупризнанная, как ересь,
Через полог морозный, через
Вихри света -
смотрит на юг.

Что же видят незримые взоры
Недоверчивых светлых глаз?
Раздвигающиеся створы
Верст и зим иль костер, который
Заключает в объятия нас?

3 января 1967

V

И эту тень я проводил в дорогу
Последнюю - к последнему порогу,
И два крыла у тени за спиной,
Как два луча, померкли понемногу.

И год прошел по кругу стороной.
Зима трубит из просеки лесной.
Нестройным звоном отвечает рогу
Карельских сосен морок слюдяной.

Что, если память вне земных условий
Бессильна день восстановить в ночи?
Что, если тень, покинув землю, в слове
Не пьет бессмертья?
Сердце, замолчи,
Не лги, глотни еще немного крови,
Благослови рассветные лучи.

12 января 1967

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 11-08-2007 19:17
Мария Петровых

***

Анне Ахматовой

Ты сама себе держава,
Ты сама себе закон,
Ты на все имеешь право,
Ни за кем нейдешь вдогон.
Прозорлива и горда
И чужда любых иллюзий...
Лишь твоей могучей музе
По плечу твоя беда,
И - наследственный гербовник -
Царскосельский твой шиповник
Не увянет никогда.

1963

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 11-08-2007 19:18
Мария Петровых

***

Анне Ахматовой

День ото дня и год из года
Твоя жестокая судьба
Была судьбой всего народа.
Твой дивный дар, твоя волшба
Бессильны были бы иначе.
Но ты и слышащей и зрячей
Прошла сквозь чащу мертвых лир,
И Тютчев говорит впервые:
Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые.

1962
Комарово

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 11-08-2007 19:19
Евгений Рейн

Сосед Котов

В коммунальной квартире жил сосед Котов.
Расторопный мужчина без пальца.
Эту комнату слева он отсудил у кого-то.
Он судился. Тот умер, а Котов остался.

Каждый вечер публично он мыл ноги
и толковал сообщения их московской газеты "Известия".
И из тех, кто варились на кухне и мылись, многие
задавали вопросы - все Котову было известно.

Редко он напивался, всегда в одиночку, и лазил,
было слышно и страшно, куда-то он лазил ночами,
доставал непонятные и одинокие вазы;
пел частушки, давил черепки с голубыми мечами.

Он сидел на балконе и вниз улыбаясь, ругался,
курил и сбрасывал пепел на головы проходящих;
писем не получал, телеграмм и квитанций пугался
и отдельно прибил: А.М.Котов - почтовый ящик.

Летом я переехал. Меня остановят и скажут:
- Слушай, Котова помнишь? Так вот, он убийца,
или вор, или платный агент. Я поверю. Мной нажит
темный след неприязни. За Котова нечем вступиться.
Если жил человек - рядом голос эпохи огромной
и простые предметы, скажем, ветер, деревья и птицы.
Равнодушье и мелочь показывал, праздновал, помнил.

...Что он прятал? И как за него заступиться?..

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 11-08-2007 19:20
Евгений Рейн

***

А.А.Ахматовой

У зимней тьмы печалей полон рот,
Но прежде, чем она его откроев,
Огонь небесный вдруг произойдет -
Метеорит, ракета, астероид.

Огонь летит над грязной белизной,
Зима глядит на казни и на козни,
Как человек глядит в стакан порожний,
Еще недавно полный беленой.

Тут смысла нет, и вымысла тут нет,
И сути нет, хотя конец рассказу.
Когда я вижу освещенный снег,
Я Ваше имя вспоминаю сразу.

Кандидат
Группа: Участники
Сообщений: 1488
 Добавлено: 29-08-2007 09:55

Во рту невкусное похмелье...
автор Маклай Миклухов

Во рту невкусное похмелье
Плюс амнезия на висках,
В руках невнятное веселье
И неустойчивость в ногах -

Сии тревожные сигналы
Мораль выводят дважды два:
Когда вам кажется что мало,
Берите больше, чтоб с утра...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:22
Евгений Евтушенко

КОГДА УБИЛИ ЛОРКУ

Когда убили Лорку,-
а ведь его убили!-
жандарм дразнил молодку,
красуясь на кобыле.

Когда убили Лорку,-
а ведь его убили!-
сограждане ни ложку,
ни миску не забыли.

Поубиваясь малость,
Кармен в наряде модном
с живыми обнималась -
ведь спать не ляжешь с мертвым.

Знакомая гадалка
слонялась по халупам.
Ей Лорку было жалко,
но не гадают трупам.

Жизнь оставалась жизнью -
и запивохи рожа,
и свиньи в желтой жиже,
и за корсажем роза.

Остались юность, старость,
и нищие, и лорды.
На свете все осталось -
лишь не осталось Лорки.

И только в пыльной лавке
стояли, словно роты,
не веря смерти Лорки
игрушки-донкихоты.

Пусть царят невежды
и лживые гадалки,
а ты живи надеждой,
игрушечный гидальго!

Средь сувенирной швали
они, вздымая горько
смешные крошки-шпаги,
кричали: "Где ты, Лорка?

Тебя ни вяз, ни ива
не скинули со счетов.
Ведь ты бессмертен,- ибо
из нас, из донкихотов!"

И пели травы ломко,
и журавли трубили,
что не убили Лорку,
когда его убили.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:23
Евгений Евтушенко

Памяти Ахматовой

I

Ахматова двувременной была.
О ней и плакать как-то не пристало.
Не верилось, когда она жила,
не верилось, когда ее не стало.

Она ушла, как будто бы напев
уходит в глубь темнеющего сада.
Она ушла, как будто бы навек
вернулась в Петербург из Ленинграда.

Она связала эти времена
в туманно-теневое средоточье,
и если Пушкин — солнце, то она
в поэзии пребудет белой ночью.

Над смертью и бессмертьем, вне всего,
она лежала, как бы между прочим,
не в настоящем, а поверх него,
лежала между будущим и прошлым.

И прошлое у гроба тихо шло
не вереницей дам богоугодных.
Седые челки гордо и светло
мерцали из-под шляпок старомодных.

Да, изменило время их черты,
красавиц той, когдатошней России,
но их глаза — лампады доброты —
ни крутоверть, ни мгла не загасили.

Шло будущее, слабое в плечах.
Шли мальчики. Они себя сжигали
пожаром гимназическим в очах
и в кулаках тетрадочки сжимали.

И девочки в портфельчиках своих
несли, наверно, дневники и списки.
Все те же—из Блаженных и святых—
наивные российские курсистки.

И ты, распад всемирный, не убий
ту связь времен,— она еще поможет.
Ведь просто быть не может двух России,
как быть и двух Ахматовых не может.

II

Ну, а в другом гробу, невдалеке,
как будто рядом с библией частушка,
лежала в белом простеньком платке
ахматовского возраста старушка.

Лежала, как готовилась к венцу,
устав стирать, мести, скрести и штопать,
крестьянка по рукам и по лицу,
а в общем, домработница, должно быть.

Быть мертвой — это райское житье.
За ней так добро люди приглядели,
и словно перед праздником дите,
и вымыли и чисто приодели.

Цветами ее, правда, не почли,
но был зато по мерке гроб подогнан,
и дали туфли, новые почти,
с квиточками ремонта на подошвах.

Была она прощающе ясна
и на груди благоговейно сжала
сухие руки, будто бы она
невидимую свечку в них держала.

Они умели в жизни все уметь
[писали, правда, только закорюки),
тяжелые и темные, как медь,
ни разу не целованные руки,

И думал я: а может быть, а вдруг,
но все же существуют две России:
Россия духа и Россия рук—
две разные страны, совсем чужие?!

Никто о той старушке не скорбел.
Никто ее в бессмертные не прочил.
И был над нею отстраненно бел
Ахматовой патрицианский профиль.

Ахматова превыше всех осанн
покоилась презрительно и сухо,
осознавая свой духовный сан
над самозванством и плебейством духа.

Аристократка? Вся оттуда, где
под рысаками билась мостовая!
Но руки на цветах, как на воде,
покачивались, что-то выдавая.

Они творили, как могли, добро,
но силы временами было мало,
и, легкое для Пушкина, перо
с усмешкой пальцы женские ломало.

Забыли пальцы холодок Аи,
и поцелуи в Ницце, Петербурге,
и, на груди сведенные, они
крестьянскою усталостью набухли.

Царица без короны и жезла,
среди даров почтительности тусклых,
была она прощающе ясна,
как та старушка в тех дареных туфлях.

Ну, а старушка в том, другом гробу
лежала, не увидевшая Ниццы,
с ахматовским величием на лбу,
и между ними не было границы.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:24
Евгений Евтушенко

Из цикла стихов
об Италии

Римские цены

Рим напокажет и навертит,
а сам останется незрим.
Коли Москва слезам не верит—
не верит даже крови Рим.

Он так устал от всех обманов,
от лжегероев, лжетитанов,
и хочет он в тени каштанов
пить безобманное винцо.
Быть может, столько в нем фонтанов,
чтобы от новых шарлатанов
скрывать за брызгами лицо.

В метро, трамвае, фаэтоне,
в такси гонялся я за ним,
за жабры брал в ночном притоне,
но ускользал он по-тритоньи,
неуловим, необъясним,
и на асфальте и бетоне
у Рима, словно акатоне',
почти вымаливал я Рим,

Но слишком я спешил, пожалуй,
с нетрезвой скоростью пожарной,
что внешне трезвости мудрей,
и тупики, руины, свалки
по доброте вставляли палки
в колеса резвости моей.

Я брел в растерянности жалкой,
Гигантской соковыжималкой
гудела жизнь. Я был смятен.
Вокруг бежали и стояли,
лудили, клеили, паяли,
чинили зубы и рояли,
штаны, ботинки и мадонн.

В уборных грязные обмылки
хранили тайны сотен рук.
У баров битые бутылки,
как Рима скрытые ухмылки,
косясь, осклабливались вдруг:
«Смотри,— в такой камнедробилке
тебе, что камешку,— каюк...»
Кричал неон: «Кампари-сода!»
В тазу детей купали. Сохла
афиша битлзов. Капли сонно
с белья стекали у стены.
И вкрадчивые, как саперы,
японцы щупали соборы
то с той, то с этой стороны.

Все на детали разлезалось,
несовместимые, казалось,
но что-то трезво прорезалось,
связуя частности в одно,
когда в лавчонках над вещами
бесстрастно надписи вещали:
«Уценено!», «Уценено!»

На книжках, временем казненных,
на залежавшихся кальсонах,
на всем, что жалко и смешно,
на застоявшихся буфетах,
на зависевшихся портретах:
«Уценено!», «Уценено!»

Я замирал, и сквозь рекламы.
как будто сквозь игривый грим,
облезлой львиной гривой драмы
ко мне проламывался Рим.

И мне внезапно драма Рима
открылась в том, что для него
до крика сдавленного мнима
на свете стоимость всего.

Постиг он опытом арены
и всем, что выпало затем,
как перечеркивались цены
людей отдельных и систем.
И, дело доброе содеяв,
он проставляет сам давно
на всех зазнавшихся идеях —
«Уценено!», «Уценено!»,

И если кто-то себе наспех
вздувает цену неумно,
то Рим уже предвидит надпись:
«Уценено», «Уценено!»

Но Рим, на все меняя цены,
в себе невольно усомнен,
боясь, что сходит сам со сцены,
что сам эпохой уценен,

И драма Рима — драма храма,
который в сутолке веков
набит богами, словно хламом,
и в то же время — без богов.

И в чем разгадка драмы мира?
Не в том ли, что для мира мнима
цена вещей, как и для Рима?!
И, если даже мир сполна
цены вещей не знает новой,
рукой насмешливо-суровой
крест-накрест — прежняя цена...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:25
Евгений Евтушенко

Процессия с мадонной

В городишке тихом — Таормина
стройно шла процессия с мадонной.
Дым от свеч всходил и таял мирно,
невесомый, словно тайна мига,

Впереди шли девочки, все в белом,
и держали свечи крепко-крепко.
Шли они с восторгом оробелым,
полные собой и миром целым.

И глядели девочки на свечи,
к в неверном пламени дрожащем
видели загадочные встречи,
слышали заманчивые речи.

Девочкам надеяться пристало.
Время обмануться не настало.
Но как будто их судьба, за ними
позади шли женщины устало.

Позади шли женщины, все в черном,
и держали свечи тоже крепко.
Шли тяжелым шагом
удрученным.
полные обманом уличенным.

И глядели женщины на свечи,
и в неверном пламени дрожащем
видели детей худые плечи,
слышали мужей тупые речи.

Шли все вместе, улицы минуя,
матерью мадонн, именуя,
и несли мадонну на носилках,
будто бы стоячую больную.

И мадонна, видимо, болела
равно — и за девочек и женщин,
но мадонна, видимо, велела,
чтобы был такой порядок вечен.

Я смотрел, идя с мадонной рядом,
не светло, не горестно на свечи,
а каким-то двуединым взглядом,
полным и надеждою и ядом.

Так вот и живу — необрученным.
и уже, быть может, обреченным,
где-то между девочками в белом
и седыми женщинами в черном.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:25
Евгений Евтушенко

Жара в Риме

Монахи, к черту все сутаны,
ныряйте в римские фонтаны!
А ну, синьор премьер-министр,
скорей к реке
и прямо вниз!
И, как ослы и как ослихи,
к воде — послы, к воде — послихи!
Миллионер, кричи в смятенье:
«Подайте на кусочек тени!»
Объедини хоть раз господ
с простым народом, общий пот!
Все пропотело, даже чувства.
Газеты — липкое белье.
Мадонна плачет...
Чудо!
Чудо!
Не верьте — катит пот с нее.
За сорок! Градусники лопаются.
Твистует пьяно ртуть в пыли,
как будто крошечные глобусы,
с которых страны оползли.
Все расползается на части,
Размякло все, и даже власти,

Отщипывайте мрамор храма
и жуйте вместо чуингама!
А бронзовые властелины—
герои,
боги —
жалкий люд,
как будто бы из пластилина:
ткнешь пальцем — сразу упадут,
На пьяцца ди Индепенденца
тону беспомощней младенца,
Асфальт расплавленный — по грудь,
«Эй, кто-нибудь!
Эй, кто-нибудь!»
Но нет, никто не замечает.
Жить независимо —
включает
и независимо тонуть.
А надо всем поэт-нудист
стихи пророчески нудит:
«Коровы на лугах протухли.
На небе Млечный Путь прокис.
Воняют люди и продукты,
Спасенье — массовый стриптиз!
Не превращайтесь, люди, в трупы,
не бойтесь девственной красы.
Одежду носят только трусы!
Снимайте радостно трусы!»
Дамы стонут:
«Озона! Озона!»
Объявили, портных окрыля,
наимодным платьем сезона
платье голого короля.
«Ха-ха-ха...» — из веков раздается ответ:
«Оно самое модное тысячи лет!»

«О депутат наш дорогой,
вы в села даже ни ногой,
а села обнищали...
Где все, что обещали!»
«Я обещал? Ах, да, ах, да...
Забыл... Простите — духота...»

«Что-то грустен, миленький,
Подкрепить вином?
Лег бы в холодильнике:
Попрохладней в нем...»

Ну а миленький в ответ:
«Что ты, душка,
даже там спасенья нет:
душно!»
Депутаты перед избирателями,
супруги перед супружницами,
убийцы перед прокурорами,
адвокаты перед убийцами —
все оправдываются добродушно:
«Душно...»

Душно, душно ото лжи....
Россия, снега одолжи!
Но слухи ходят — что за бред! —
что и в России снега нет.

И слухи новые Рим облетели,
что и на полюсе нету льдин,
что тлеют книги в библиотеках,
в музеях краски текут с картин.
И не спит изнывающий город ночей.
Надо что-то немедля решать,
если даже и те, кто дышали ничем,
заявляют:
«Нечем дышать!»

Из кожи мира — грязный жир.
Провентилировать бы мир'
Все самолеты, ракеты, эсминцы,
все автоматы,
винтовки,
а с ними
лживый металл в голосах у ораторов,
медные лбы проигравшихся глав
на вентиляторы,
на вентиляторы,
на вентиляторы —
в переплав!

Быть может,
поможет...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 29-08-2007 10:26
Евгений Евтушенко

Факкино

Неповоротлив и тяжел,
как мокрое полено,
я с чемоданами сошел
на пристани о Палермо.

Сходили чинно господа,
сходили чинно дамы.
У всех одна была беда —
все те же чемоданы.

От чемоданов кран стонал—
усталая махина,
и крик на пристани стоял:
«Факкино! Эй, факкино!»

Я до сих лор еще всерьез
не пребывал в заботе,
когда любую тяжесть нес
в руках и на загорбке.

Но постаренье наше вдруг
на душу чем-то давит,
когда в руках — не чувство рук,
в чувство чемоданов.

Чтоб все, как прежде, по плечу,
на свете нет факира,
и вот стою и вот кричу:
«Факкино! Эй, факкино!»

И вижу я: невдалеке
на таре с пепси-колой
седым-седой сидит в теньке
носильщик полуголый,

Он козий сыр неспешно ест.
Откупорена фляжка,
На той цепочке, где и крест,—
носильщицкая бляшка.

Старик уже подвыпил чуть.
Он предлагает отхлебнуть,
он предлагает сыру
и говорит, как сыну:

«А я, синьор, и сам устал,
и я бы встал, да старый стал —
уж дайте мне поблажку.
Синьор, поверьте — тяжело
таскать чужое барахло
и даже эту бляшку.

И где, синьор, носильщик мой,
когда один тащу домой
в одной руке — усталость,
в другой — тоску и старость!

Синьор, я хныкать не люблю.
но тело, как мякина,
и я шатаюсь и хриплю:
«Факкино! Эй, факкино!»

Отец, я пью, но что-то грезе.
Отец, мне тоже тяжко.
Отец, единственный мой крест —
носильщицкая бляшка.

Как сицилийский глупый мул,
таскаю бесконечно
и тяжесть чьих-то горьких мук
и собственных, конечно.

Я волоку, тая давно
сам над собой усмешку,
брильянты мира и дерьмо,
а в общем,— вперемешку.

Обрыдла эта маята.
Кренюсь: вот-вот я рухну.
Переменил бы руку,
но нет, не выйдет ни черта
другая тоже занята.

Ремни врезаются в хребет.
В ладони окаянно,
полны обид, подарков, бед,
врастают чемоданы.

И все бы кинуть наконец.
но жалко мне — не кину,
да и кому кричать, отец:
«Факкино! Эй, факкино!»

Мы все носильщики, отец,
своих и старостей, и детств,
любвей полузабытых,
надежд полуубитых.
И все носильщики влачат
чужой багаж безвинно,
и все носильщики кричат:
«Факкино! Эй, факкино!»

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 03-09-2007 12:32
"Золотые стихи" пифагорейцев
(Время Римской империи)(Издавались с комментариями Гиерокла) (
Прежде всего почитай бессмертных богов, соблюдая
Их старшинство согласно закону, и верным будь клятве,
Славных героев, подземных демонов чти по закону,
Мать и отца уважай, проявляй внимание к ближним,
С теми, кто доблестью всех превосходит, поддерживай дружбу.
Делать старайся полезное людям и следуй советам.
Не обижайся, сколь можешь, на друга за мелкий проступок,
Где, как известно, необходимость, там и возможность.
[ Ибо возможность близка к воплощенью в людских отношеньях. ]
Все это так и запомни. И не предавайся обжорству.
Сон ограничь, научись обуздывать гнев и желанья.
Не совершай ни сам, ни с другими постыдных деяний.

Пусть,- что важнее всего,- твоим главным судьей станет совесть.
Быть всегда в словах и поступках стремись справедливым
И никогда старайся себя не вести безрассудно,
Но запомни, что неотвратима от смертных кончина.
И что богатство то прибывает, то убывает.
Смертным по воле богов могут выпасть на долю страданья -
Ропот смири на судьбу, каким бы ни был твой жребий,
[ Ты ж свою долю, какая досталась, неси без роптаний. ]
И утешенье себе постарайся найти, если можешь.

Помни, что честные люди привержены меньше невзгодам.
Много люди слышат и добрых, и злых разговоров -
Веры слепой не питай, но не оставляй без вниманья,
Не раздражайся, узнав, что обман принимают за правду.
То же, что я говорю, всегда исполнить старайся:
Веры к тому не имей, чьи слова и дела ненадежны,
Сам же лишь то говори, что сочтешь из всего наилучшим.
Прежде, чем делать,- подумай, иначе получится глупо.
Бедные люди ведут себя порой неразумно,
Ты же делай лишь то, о чем сокрушаться не будешь.
[ То лишь ты делать решайся, о чем сожалеть сам не будешь. ]
Не занимайся тем делом, в котором ты не образован,
Но изучай то, что нужно, и жизнь твоя будет прекрасной.
Должно оставить беспечность, коль дело идет о здоровье.
Меру важно во всем соблюдать - в еде и в напитках
И упражненьях для тела, и мера есть то, что не в тягость.
Образ жизни старайся вести нероскошный и чистый.
Остерегайся деяний, которые вызовут зависть.
Не допускай непомерных расходов, как низкий душою,
Но и не слишком скупись. Основа всего - это мера.
Все дела сначала обдумай, чтоб не было худо.
В успокоительный сон не должно тебе погружаться,
Прежде чем снова не вспомнишь о каждом сегодняшнем деле:
В чем провинился? Что мог совершить? И чего не исполнил?
Перебери все в уме, начиная с начала и после.
Радуйся добрым делам и себя укоряй за дурные.
[ Сладкому сну усталые очи не дай смежить прежде, ]
[ Чем ты обсудишь дневные дела свои, так вопрошая: ]
[ Что преступил я? Что натворил? Какого не выполнил долга? ]
[ Первым начавши, припомни ты все по порядку, а после, ]
[ Коль дела дурны,- о них сокрушайся, добрым же рад будь. ]
Так поступай и усвой, к чему ты должен стремиться,
Так ты найдешь пути достиженья божественных качеств.
Именем клятву даю открывшего нам четверицу,
Неиссякаемый жизни источник. Берись за работу,
Лишь помолившись богам о ее окончаньи.
Помни, Так мирозданья бессмертных и смертных устройство постигнешь,
Что в вещах преходяще и что в вещах неизменно,
Всюду познаешь, насколько возможно, единство природы,
Мысли пустые оставишь и скрытое прежде откроешь.
Станет понятно: несчастные люди приносят страданья
Сами себе, они слепы и глухи, хотя им доступен
Путь совершенства, и мало кто знает спасенье от бедствий.
Эта несчастная участь лишает смертных рассудка,
Злая судьба постоянно бросает их с места на место.
Скрытый раздор, этим людям присущий, сопутствуя бедам,
Губит их. Не вызывай его, но избегай, уклоняясь.
Зевс, о отец! Поистине ты уберег бы от бедствий,
Если б раскрыл у каждого высшей природы начало!
Ты же будь твердым: божественный род присутствует в смертных,
Им, возвещая, священная все открывает природа.
Если не чуждо это тебе, ты наказы исполнишь,
Душу свою исцелишь и от множества бедствий избавишь.
Явства, сказал я, оставьте, что я указал в очищенье [-ях]
И в избавленье души, ко всему подходи с размышленьем
И руководствуйся подлинным знаньем - лучшим возничим.
Если ты, тело покинув, в свободный эфир вознесешься,
Станешь нетленным и вечным и смерти не знающим богом.

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5 6 7 8  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема
Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

KXK.RU