О соединении религии и государства (кн. 11)

  Вход на форум   логин       пароль   Забыли пароль? Регистрация
On-line:  

Раздел: 
Форум Олазарённых / Основной раздел / О соединении религии и государства (кн. 11)

Страницы: 1  новая тема

Автор Сообщение


Группа: Участники
Сообщений: 5
Добавлено: 17-02-2008 01:34
Догматичность религии, отсутствие обратной связи, то есть неприятие критики, сомнений, передается и государству, которое становится догматичным и агрессивным.

Всё очень легко списать на «догматичность», так и не задумавшись об истинном значении этого слова. Религия подразумевает собой веру, на которой основан религиозный культ, который олицетворяют церковные институты и которые представляют собой «веру в действии». Что из этих двух компонентов – церковный институт или веру – можно назвать «догматичным»? Что вообще такое «догмат»? Догмат – это «определение истины, учение церкви», «вероучительная истина». Догмат – это определение, относящееся к религии. Поскольку книги С.Н. Лазарева состоят из его выводов, основанных на его мировоззрении, к которому подводят его исследования, можно смело сказать, что основные из его выводов, на которых опираются все остальные, являются догматами. Например, что есть закон причинно-следственной связи. Или что Бог есть любовь. Догмат не является чем-то негативным. По мнению протоиерея О. Ведмеденко, негативом является «догматизм, выраженный в агрессивном консерватизме». Под этим определением понимается «обрядоверие вместо необходимых обрядов» (источник). Догматизм не присущ религии, вере. Догматизм присущ некоторым верующим, которые обрядоверие ставят выше веры в Бога. Поэтому говорить о «догматичности религии» - неправильно. Любая религия включает в себя вероучительные положения, которые не могут быть подвергнуты критике ровно в той же мере, в какой не могут быть и опровергнуты. Критика подразумевает доказательную базу. Какие доказательства можно привести в отношении того, что «нет Бога, кроме Аллаха», как считают мусульмане, или что «Бог есть Любовь, и Он явил Себя во Христе», как веруют православные? Нет тому прямых доказательств, поэтому вопрос заключается в личном отношении каждого человека к вере.
Агрессивность государства не сводится к принятию им того или иного вероучения в качестве государственного. У государства свои интересы, которые оно и стремится исполнять. Агрессия по отношению к любым вторжениям извне, в случае, если речь идёт не о светском государстве, это – защита, в которой, как и в любой защите, нет ничего плохого, но которая может принимать какие угодно формы, вплоть до противоречащих заповедям самой религии, которую оно – государство – защищает. В таком случае, говорят, цель не оправдывает средства. В отношении явления ваххабизма, мы имеем дело именно с таким примером отношения государств к религии. То есть, государство – это люди, а люди могут принять в качестве своей религии «догматизм, выраженный в агрессивном консерватизме», «обрядоверие вместо необходимых обрядов», таким образом, можно говорить, что явление догматизма никоим образом не относится к догматам религий, а является надрелигиозным искажением понимания людьми смысла веры, религии, жизни вообще и своего места в ней.

Жесткое соединение религии с государством превращает такое государство в агрессивную, не идущую ни на какие компромиссы структуру, чем обрекает человечество на все более серьезные конфликты, вплоть до взаимного самоуничтожения.

Это совсем не факт (как следует из всего вышесказанного). Например, история взаимодействия православной церкви с русским государством доказывает обратное, поскольку Русь не являлась ни агрессивной структурой, ни конфликтной, а напротив, очень лояльно относилась ко всем вероисповеданиям и долгое время была многоконфессиональной державой, в которой никогда не было серьёзных конфликтов на религиозной почве, инициированных именно государством.

А в христианских странах, где религия отделена от государства, агрессивность невысокая, но при этом налицо признаки вырождения общества. И это не только гомосексуализм, утрата веры, отсутствие нормальных семей, смещение нравственных принципов в сторону защиты тела и жизни в ущерб душе - перестают появляться на свет дети. Бесплодие поражает вес большую часть западной цивилизации, которая по инерции продолжает считать себя христианской.

Проблема европейских стран, которые приводит в пример Лазарев, состоит не в том, что религия отделена в этих странах от государства, а в социально-экономической структуре общества. Церковь, как уже показала история, даже будучи соединена с государством, не в состоянии заставить людей рожать детей, не в состоянии справиться с бесплодием и гомосексуализмом. Более того, церковь даже не в силах заставить людей верить. В царской России, во времена, когда всем чиновникам предписывалось посещать храмы в воскресенье и причащаться хотя бы раз в год, среди интеллигенции процветала эзотерика, еретические оккультные течения, пришедшие с Востока и противоречащие церковному вероучению, а посещение Церкви было во многом «для галочки», не исходило от личной воли и желания человека. Вывод: признаки вырождения общества никак нельзя увязать со степенью отделения религии (церкви) от государства.
В то время как в африканских странах, где религия также отделена от государства, и где государственное образование чуждо социально-культурной среде, то есть, где государств в общепризнанном смысле вовсе не существует, проблем с бесплодием, гомосексуализмом, и прочими прелестями западной цивилизации, почему-то не наблюдается, что приходит в противоречие с выводом Лазарева относительно того, что степень вырождения общества напрямую зависит от отчуждённости государства от религии.
Здесь, пускаясь в философские рассуждения, Лазарев допускает одну грубейшую логическую ошибку. Он рассматривает не конкретно христианство, в историческом аспекте взаимодействия церкви и государства, (и даже не конкретно православие, протестантизм и католичество, как три основные ветви христианства по отдельности); вместо этого, он рассматривает аспект проникновения в государственную политику религии без уточнения, о какой именно религии идёт речь, то есть, «религии» как понятия. В этом смысле, рассмотрение религии древних майя, включавшей в свой религиозный культ человеческие жертвоприношения, в аспекте её проникновения в государственную систему, приведёт к одним выводам; в то время как рассмотрение в подобном же ключе, например, буддизма, который подразумевает непричинение вреда любому живому существу на Земле, приведёт, несомненно, к выводам противоположным. Отсюда вывод №2: невозможно рассматривать степень проникновения той или иной религии в государственную систему без уточнения относительно того, какая именно религия имеется в виду, без дифференциации конкретных признаков данной религии – то есть, вне догматического контекста.

государство умирает, если отказывается от религии, и так же умирает, если соединяется с ней.

Неверная гипотеза, основанная, как выяснилось, на ложных подходах к исследованию данной проблемы, игнорированию исторических фактов и необоснованном притяжении различного рода представлений под фактическую основу.

Выход, вероятно, единственный: другим должно стать государство и другой должна стать религия

Какова гипотеза, таков и вывод.

Страницы: 1  новая тема
Раздел: 
Форум Олазарённых / Основной раздел / О соединении религии и государства (кн. 11)

Отвечать на темы могут только зарегистрированные пользователи

KXK.RU