|
| [ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Зарегистрироваться ] |
| On-line: |
| Константин Серафимов - Книжная полка / "Записки спасателей" Константин Б.Серафимов, 1988-1996 гг / 05 - Ленинакан - будни. |
| Страницы: 1 |
|
| Автор | Сообщение |
|
КБСыч |
Добавлено: 26-12-2004 18:55 |
|
ЛЕНИНАКАН - БУДНИ ===================== Смерть представляется ужасной Цицерону, желанной Катону, безразличной Сократу. Мишель Монтень Суббота, 17 декабря ------------------–––- Есть такие вещи, которые надо делать регулярно, через не хочу. Например, писать дневник. Сегодня снова работали на улице Ширакаци.  Нас осаждают корреспонденты: и советские, и зарубежные. Французы рядом с нашей палаткой раскинули станцию прямой телетрансляции в Париж. Все в ярких фирменных комбинезонах. Очень контрастно на фоне нашей разномастной толпы. Яркая форма спасателей не роскошь, а целесообразность. - Эй! Эй! - кричат французы, отгоняя любопытных из-под прицела антенны. И недвусмысленно показывают пальцем, согнутым вниз: не ходи, мол, а то "стоять" не будет! Смеются и лопочут по-своему. Сегодня ходили под завалы - кранами приоткрыли щели в провалившиеся в подвалы нижние этажи. Юра Бессергенев прошел в помещение магазина, я страховал наверху. Только мертвые. Стараемся не дышать носом - запах разложения, кажется, въелся в кожу. Юра рассказал о заваленных в магазине пакетах с товаром. Все это, скорее всего, растащат. И сейчас многие ходят в американских дубленках из гуманитарной помощи, берут только импорт, остальную гуманитарную помощь попросту топчут в грязи - об этом говорят в комсомольском штабе. Говорят также, что поднялся спрос на альпинистов - местные "покупают" их на съем вещей с устоявших зданий. Интересно, кто берет при этом деньги? Наши не должны. Значит, в штабах. Олег Гвоздев: "Появились дельцы, которые предлагают приезжим ребятам-альпинистам за деньги снять их вещи с верхних этажей совсем не обрушенных зданий. Короче, все покупается и все продается даже при всенародном горе. Зла не хватает!" Сергей Хардиков: "В соседнем доме мужик услышал стоны о помощи. Устремляемся туда. Там под обломками несколько пустот. Юра обследует одну. Чехи другую. Юра находит труп (он завален, над лазом висят одни ноги). Чехи добираются до женщины. Она лежит заваленная трупами. Живая!!! Вытащить ее очень сложно, надо разбирать завал. Все начинают жутко суетиться. Каждый хочет хоть чем-то помочь в снятии живой женщины с завала. В результате бардак. Мы встаем цепочкой, передаем обломки наверх. Вокруг толпа зрителей, человек 80. Мой взгляд натыкается на одного мужика. Одет он солидно, дорого (как и большинство армян), и взгляд у него такой презрительно-надменный, что охота запустить в него камнем."  Олег Гвоздев: "Между тем наши ребята по соседству нашли еще один ход. Юра снова полез и обнаружил труп мужчины, придавленный балкой. Впоследствии рядом с ним нашли тела двух детей, засыпанных обломками." Вход к живой старушке закрывал труп, который оказался довольно грузной женщиной. Долго вози-лись, пока вытянули ее из-под плит, привязав за ноги веревкой. В спасении живой женщины главную роль опять же сыграли чешские пожарники со своими приспособлениями. Без них мы просто задавили бы ее, когда поднимали наваленные сверху потолочные перекрытия. К моменту изъятия старушки на объект набежало много иностранных репортеров, изрядно мешавших ходу работ." Сергей Хардиков: "В это время появляется наш "папа". Он начинает отчаянно жестикулировать, показывая, что опять пригнал нам трейлер с горячим обедом, и если мы провозимся, то можем пролететь, так как желающих много. Но как тут уйти? Пропадай наш обед. Прибежал Шынгыс: - Жители нашего дома выражают глубокое неудовлетворение по поводу нашего долгого отсутствия. Каждый должен работать на своем месте. Они, вероятно, решили, что раз "папа" нас кормит, то мы у них вроде бы как в найме. "Аварийно-спасательные батраки"! Наконец, из-под обломков достают седую женщину, она что-то лепечет по-армянски. На животе у нее темные пятна. Вероятно, от трупов, что на ней лежали.”  Олег Гвоздев: "Спасенная оказалась действительно бабушкой. А может, постарела так за то время, пока была в завале. Десять суток в холоде и мертвечине - не шуточки. У бедняги были раздавлены ноги и, похоже, она сошла с ума. Уж больно дикое было выражение глаз." Вот так и нам довелось участвовать в спасении из-под развалин живого человека. Благо, рядом были чехи с их пневмоподушками, поднимающими плиты до 30 тонн, и домкратами. Рассказывали, что эта женщина болела, не вставала с постели, к ней пришли попроведывать ее родные, и в этот момент упал дом. Ирония Судьбы - все погибли, кроме нее. Что может быть страшнее смерти? Наверно, вот это - пролежать 9 суток под трупами своих родных... Сколько достали мертвых - сбился со счета.  Сергей Хардиков: "Дело сделано. Идем обедать. Сегодня "папуль-ка" расстарался: сосиски, куры, мясо, каша с тушенкой, макароны, колбаса, сыр, масло, чай, варенье, яйца - бери, что душа желает. И в любом количестве. К этому он прибавил 2 бутылки водки. Ну, на толпу, конечно, с гулькин нос вышло. Помянули погибших. Покурили. В это время подлетает пара с видеокамерой: - Вы не могли бы дать интервью для мексикан-ского телевидения?" (французы уже уехали). Серега Шалыга встал в позу и степенно и обстоятельно (как он все делает) поведал мексикан-ским телезрителям, что мы - это группа специально обученных людей из Восточно-Казахстанского обла-стного клуба спелеологов "Сумган" из Усть-Каменогорска. Ведем спасработы. Сейчас приняли участие в снятии с завала живого человека. До этого были только трупы. - Какие у вас есть проблемы?  Тут Серега замешкался (русские с удовольствием хают свои порядки, но терпеть не могут, когда это делают иностранцы). Так что трясти нашим грязным бельем перед мексиканской телекамерой он не стал: - Проблем особо нет. Питание автономное, снаряжение свое, палатки, спальники есть. - Ну, а холод? Мы чуть не засмеялись. На улице -3"С, а им холодно. У нас в Якутии -70"! Когда мексиканцы ушли, Саня Ван чуть не съел Шалыгу: - Как ты мог сказать, что у нас нет проблем? Ты мог сказать, что не хватает элементарных лопат? Что мы работаем в основном руками? Сами врем, а потом удивляемся, что в газетах врут. Пусть весь мир знает, какой тут бардак!!! Может, и наше правительство почешется. Порычали и пошли дальше работать." * * * Обед кончился. Похолодало. Утром были заморозки. Это хорошо, может быть, не будет эпидемии. Все-таки уже девять дней. Все эти дни на нашем развале работал один сухонький немногословный дедок в рабочей униформе: телогрейка, ботинки, рукавицы. Очень толково руководил своим участком работ. Потом дошел до своей квартиры, и сегодня его нет. После Папа сказал, что это директор ленинаканского холодильника. Сергей Хардиков: "Дедок этот меня достал конкретно. Постоянно дышит в затылок. Руками водящий работник, в Бога душу... Я откопал целую кучу чешской бижутерии. Показал деду: - Это не вашей дочери? - Моя дочь такое барахло не носит! У нее только золото! Сегодня мы, наконец, подняли плиты и роем квартиру его дочери (5 этаж). Думаю, завтра он уже здесь не появится. Выгребли довольно солидную библиотеку (почти не пострадала), весьма солидные залежи французских духов и дезодорантов (все упаковано на ноль, ни разу не пользовались). Вся парфюмерия и косметика исчезает в сумке какой-то тети (имеет ли она какое-нибудь отношение к дочери старика - факт сомнительный). А у меня так потел глаз на эти ароматные флаконы - попшикал бы респиратор, глядишь, и трупный запах малость заглушил. Ну да Бог с ним. Переживем. Родственников набежало десятка три. Гребут, ковыряют, трясут ковры. Откопали какую-то хру-стальную вазочку (целую). Выкапывают пачки червонцев, судорожно распихивают их по карманам. Наблюдать это неприятно. Солома митингует: - Я за отсоединение Армении от СССР. На фига нам нужны такие братья? Ван ворчит: - Мы что, приехали сюда чужие шмотки выкапывать или людей спасать?" Если приехали, надо работать. Подвиги, понятно, легче совершать. Но армяне действительно порой достают - у всех железные двери и деньги под матрацами. И откуда они берутся, эти местные, когда дело доходит до финала? Стоит вскрыть очередную квар-тиру, откуда-то, как вороны с окружающих деревьев, слетаются родственники. И так же бесследно исчезают, как только все мало-мальски ценное вытащено. Вот так бы работали все время - вдвое быстрее шли бы раскопки! И снова корреспондент: - ChSSR? - No, USSR. - Ну, блин. А я думал - вы чехи! Ошибся из-за наших цветастых гидрозащитных спелеокомбинезонов. ...Мистическая картина - двое мужиков погрузили в короб крана гроб, залезли сами, и теперь эта композиция плывет в белесом небе над развалом. Значит, нашли еще кого-то.  Сергей Хардиков: "Квартиру старика выгребли полностью. Дочь так и не нашли. Сейчас толпа родственников спешно растаскивает узлы с барахлом по разным углам го-рода. Дед впал в апатию, сидит понуро возле кост-ра. Небритый, в каком-то солдатском бушлате. Десять дней он ковырял эти руины в надежде откопать дочь. Три дня он командует нашим отрядом, не давая отклониться ни на метр в сторону. Мы уже за-рылись, как кроты. Над нами висит здоровенная стена обломков. Бессергенев охрип доказывать деду, что надо разгребать равномерно. Тогда и толку будет больше. Где-то в этом мусорном утесе - лестничные пролеты. Во время землетрясения народ, скорее всего, сыпанул в подъезд (в соседнем доме раскопали лестничные марши и сняли сразу 11 тру-пов). В это время прибежал мужичок с того дома, где сняли живую (он от нас в 15 метрах. Точнее, здесь были три 9-этажки, которые, рухнув, образовали один сплошной вал обломков). Пока мы обедали, из той же щели сняли 4 трупа. После чего весь народ разбежался. Мужичок просит помочь. Я, Волков и Фитисов идем туда. Ковыряемся потихоньку. С нами роют двое местных. Присели покурить. Мужичок откопал детскую сумочку. Сел, вертит в руках: - Это сумка моей дочери. Жену я уже откопал. Где-то здесь еще лежат мой брат, мой сын и моя дочь. Я вспомнил про те ноги, которые видел Юра, проползая в завале. На том месте лежит плита. Поддолбили, завели трос, застропили, подняли кра-ном. Мужик аж взвыл: - Брат, брат!!! Видна скрюченная фигура лилово-фиолетового цвета. В это время раздаются истерические рыда-ния. Поднимаю голову. Куда девался тот надменный взгляд? Тот самый дядя плачет: что смотрел на нас, как на скотов, когда мы живую доставали. Мы одеваем респираторы и резиновые перчатки, лезем откапывать. Оказывается, там все трое. Му-жик прижимает к себе двоих детей. Кричим, чтобы принесли гробы. Заворачиваем покойников и складываем их по гробам. Хорошо, хоть водки хряпнул, делаю это сравнительно спокойно. Все. В этой квартире наша миссия закончена."  И снова трупы и трупы... Андрей Волков: ...Троих доставали мы с Серегой вдвоем (потом третьего помог Витя вытащить). Очень тяжело смотреть на все это. Я стараюсь внушить себе, что это не люди, а что-то такое, что надо доставать очень осторожно, и, по возможности, меньше касаться. Но все равно трудно. Вообще-то мне говорили, что у меня чересчур сильное воображение, но тем не менее когда этот паренек сказал, что здесь у них кухня была и его мама, наверное, обед тогда готовила, мне вдруг как-то даже плохо стало. К черту такие воображения." * * * Сергей Хардиков: "Возвращаемся на свое место. Дед все-таки нашел свою дочь. Он прорыл лаз вбок (именно туда, куда Бессергенев сразу и предлагал). Теперь думает, как ее вытащить. Торчат одни ноги, остальное крепко прижато. Позвали чехов. У них уникальные пневмодомкраты. Плоский коврик просовывается в любую щель, наполняется газом и поднимает до 64 тонн на 50 см. Мы в это время раскапываем другую квартиру. С нами роется молодой парень. Гвоздь вообще подме-тил интересный момент: вместе со спасателями роют только те, кто ищет родных. Если же все живы, завалило только вещи, - толпа будет стоять за спиной и ждать, когда же мы все это отроем. Зато стоит показаться барахлу - тучей слетаются. Разговорились с парнем. Здесь лежит его жена. Дети были в садике и остались живы. А она врач и отсыпалась после ночной смены... Парень показывает на обрывки электропроводки: - Видишь, провод красный? Это была наша кухня. - А ты откуда знаешь? Сам что ли под штука-турку заглядывал? - А как же! Платишь 350-500 рублей. Казенный провод весь выбрасывают и кладут какой хочешь. Только сейчас я обратил внимание, что почти во всем доме вместо стандартного алюминия, лежит многожильная медь - дефицит. - Вообще это был очень престижный дом. Центр города. Заселиться в него можно было только по блату. - И сколько же надо было забашлять, чтобы сю-да попасть? - По разному. Если ты большой человек, то достаточно двух-трех звонков нужным людям. Если ты маленький человек, и тебе некому звонить, то 3-4 тысячи рублей. Мы не стали выяснять, сколько платил он сам. Тем более, что теперь он бездомный. Спит здесь же на развалинах, укрывается куском полиэтилена, возле костра."  Олег Гвоздев: "...Я был не прав относительно того, что счи-тал жильцов "нашего" дома простыми рабочими-крестьянами..." Андрей Волков: "...И в то же время как-то совсем не вяжется такое дело... По-моему, их всех (этих людей) развратила такая легкость (даже чересчур) обращения с деньгами. Одну женщину вытащили, она просто вся в золоте. ...Случайно проходил мимо одного небольшого дома, позвали посветить (у них света нет, а у ме-ня налобник). Они заполняли несколько свидетельств о смерти. Погибли их близкие люди, чей-то сын, брат, дети. И тут же разговор о породистом щенке, о размере компенсации. Меня просто пере-дернуло от всего этого. Вообще - что за народ? Ну, я понимаю... горе, близкие погибли, дом разрушен. Но такое дело, например. Подходит хачик, весь чистый из себя, говорит, ребята, помогите там раскопать. Мы пошли там копать - одно шмутье. А он сам встал наверху, руки в карманы (именно, что в карманы!) и стоит смотрит. Как будто мы это так себе, роботы или рабочий скот, а вот ему самому в падлу там ко-паться. Кому-то там еще стал объяснять, мол, это я так, племянник (в смысле, не такой уж близкий родственник)." * * * Сергей Хардиков: "Закончили работать, собираемся домой. Заскочили в лагерь москвичей (у нас там стоит палатка со снарягой). Москвичи сегодня башляли. От щедрот отвалили нам 2 бутылки водки. Оказывается, сейчас получил развитие своего рода бизнес. Вешаешь на руку бухту веревки и идешь по городу. Подлетает какой-нибудь ара: - Эй, брат, послушай, ты скалолаз? Вон в том доме я жил, он наполовину развалился. На третьем этаже у меня остались ценные вещи. Сколько тебе заплатить, чтобы ты вытащил антикварный сервиз? (или, к примеру, бутылку моего любимого оливкового масла). Шабашка выгодная, но опасная. Дело даже не в том, что дом может рухнуть. Если увидит патруль, сложно будет доказать, что ты снимал не для себя, а "вон тому дяде". ВВ просто задержит, а десантники сначала расстреляют, а потом начнут разбираться. Но дареному коню в зубы не смотрят. Пусть это остается на совести москвичей. Берем водку и идем на базу." Вечером по ТВ передали, что задержан 41 мародер (у нас в фойе есть телевизор и электричество к нему). Ребята-ленинградцы рассказали, как француз тяпнул лопатой по голове гада, снимавшего золото с трупа женщины. Интересно, а если бы это сделал один из нас? Андрей Волков: "В общем здесь за один день можно увидеть такого, что никогда не видел. И дай бог никому не видеть. Все происходит, как в каком-то кошмарном сне. ...Сейчас вон Серега рассказал, как один француз увидел, что армян снимал с женщины коль-ца, так этот француз, не долго думая, хватил армяна лопатой по голове. Простые французские нравы. Его можно понять. Жаль, что просто лопатой. Говорят, по телевизору сказали, что поймали 41 мародера. Я сомневаюсь, что всего 41. Да и говорят, что просто поймали. А про линчевание молчат. Сказали, будто народ требует официального подтверждения о расстреле. По-моему, надо. Это ведь кем надо быть, чтобы с мертвых-то, когда кругом у всех такая беда. Это ведь хуже всех фашистов. У своих же. Убивать их всех надо, тут же на месте. Только это их остановит. (Да и то вряд ли, такие гнилые люди). Еще бесит эта сплошная дезорганизация, бардак. Вон на улицах квалифицированные спасатели, экстра класс, разносят по спасгруппам медикамен-ты. Вместо того, чтобы делом заниматься. Кругом распускают такие слухи, один хлеще другого, иногда аж до смешного, смех и грех. А телевизор по-слушать, газеты почитать, так у нас здесь все в ажуре." Да, агентство “ОБС”(Одна Баба Сказала) здесь работает во всю дурь. Вот только что какие-то два туркмена из Ашхабада пустили среди наших слух про ожидаемые новые толчки. Слух ли? Страшно. Но официальных сведений и прогнозов нет. Сергей Хардиков: "Не успели войти домой, следом ломится пара ребятишек: - Парни, мы из Ашхабада. Можно у вас переночевать? - Нет. В городе вводится карантин, так что контакты с посторонними крайне нежелательны. Места кругом много, ищите себе угол, Бога ради. Тогда парни сообщают, что идут сейчас из штаба горкома ВЛКСМ, где их предупредили, что завтра ожидаются новые толчки. Я где-то слышал краем уха, что по городу ходят специально обученные люди, которые пугают народ повторным землетрясением, чтобы вызвать дестабилизацию обстановки (хотя стабильной ее и так не назовешь). Однако на всякий случай идем с Шалыгой в штаб, прокачать кое-какие вопросы. В штабе я обалдел. Мы там зарегистрировались. Нам отметили командировки, поставили на учет, за-казали билеты на 25 декабря. "Ребята, только до Москвы, с Ереваном теле-фонной связи так и нет, отправим отсюда военным самолетом. А дальше уж сами. Дадим бумагу в московский штаб, они помогут". После чего нам выдали какие-то импортные лекарства (дезинфекция), ящик минеральной воды, 4 банки сливового сока, банку соленых огурцов, пару ОЗК (общевойсковых защитных комплекта) и приняли заявку на продукты на завтрашний день: сгущенка, тушенка, рис, вермишель, карамель и т.д.: - Приходите завтра в 7 вечера на планерку, будут представители всех отрядов нашего района. Скажете, что вам надо, постараемся сделать. Вот это да! Бардак-то уже кончается. И ВЛКСМ не такая уж гнилая контора. Несем захваченную добычу в свою берлогу."  * * * Да, с продовольствием мы не бедствуем. Папа снова угостил водкой. "Глав-бух" Шалыга сбился в подсчетах. Хватает и жратвы, и антисептиков. Умы-ваемся и обтираемся канадскими лекарствами. Папа здесь наместник Бога на земле. Один псих-одиночка с Украины пытался пристро-иться в нашу компанию. Все аномальные явления и события притягивают множество людей с покорежен-ной психикой. Есть и такие, как этот шизо-спасатель. К счастью, мы его быстро распознали и отправили подальше. А то ведь и в горах встреча-ются люди, паразитирующие на наших законах походного братства и гостеприимства. Тем более, есть они здесь - в мешанине беспорядка и человеческого горя. Над городом летают вертолеты. Шалыга через комсомольский штаб заказал обратные билеты на 25 декабря. Пора позаботиться о путях эвакуации. Среди спасателей дым и мат. Глушим себя куревом и похабщиной. Благо, не водкой. На работе у нас практически сухой закон. Позволяем себе толь-ко вечерами. Нас постоянно преследует запах: устойчиво навевает не то камфарой, не то тухлятиной. А может быть, это нервное... Сегодня Киселев не пришел. После ужина собрались у наших соседей смотреть телевизор. Несколь-ко раз до этого мы смотрели "Новости", слушали, как Рыжков и прочие негодяи из правительства лга-ли в глаза целой стране о положении дел в Армении. Сегодня мы смотрим фильм "Плюмбум или опасная игра". Сильный фильм, такой же черный, как окружающее. А сам я уже не могу фотографировать. Устал от всего. Сергей Хардиков: "Поужинали. Мужики отрубились спать. В это время наши соседи ходили за водой, приносят... мандарины. Там в столовой дают всем желающим. Я пару раз пнул Гвоздя, мы берем мешок и отправляемся на промысел. Действительно, в той самой разбомбленной столовой уже навели порядок, кормят всех желающих бесплатным горячим ужином и стоит 20 ящиков мандаринов. Народ сидит и степенно кушает. - Мужики! Кто здесь мандарины выдает? - А никто. Сколько надо, столько и бери. Мы выгребаем один ящик в мешок и тащим его домой. Вот мужики завтра обалдеют, как проснутся! Гвоздь довольно рокочет: - Я согласен еще месяц в таком коммунизме жить! Высыпаем на стол - нашим парням, половину завтра унесем москвичам. Долг платежом красен." Олег Гвоздев: "Я хоть раз за всю жизнь до отвала и сытой отрыжки наелся цитрусовых. Бесплатно!" Сергей Хардиков: Однако уже 2-45 ночи. Пора спать." Олег Гвоздев: "...Сегодня первый раз почистил зубы: стало лучше с водой. А то кажется, что трупом уже и изо рта несет." * * * Воскресенье, 18 декабря ---------------------––––- Сергей Хардиков: "Забыл вчера описать один маленький момент. Вчера, когда старик все-таки вытащил свою дочь (одна рука у нее при этом оторвалась), толпа родственников притащила гроб (их кругом навалом), но гроб деда не удовлетворил. Он что-то сердито по-гыркал, и откуда-то возник настоящий дворец, оби-тый черным бархатом и украшенный золотым позументом, с каждой стороны 4 ручки (тоже обитые бархатом). Шесть мужиков подхватили гроб, поставили его в тот ящик, в котором мы обломки выгребаем, застропили, и крановщик перенес их в кузов тут же подъехавшей машины - это меня просто озадачило. Спросил у одного мужика, показав на деда: - Это что, большой человек? - Да, он директор завода по производству холодильников. Вот тебе и дедок в помятой кепке и армейском бушлате! И почему-то мелькнула мысль: "Дед 10 дней рыл эти развалины, чтобы откопать дочь, значит, он ни разу не появился на своем заводе и даже не знает, сколько народу там погибло, а кто живой. Ну, что ж, он в первую очередь отец, а уже потом директор завода". Ну, слава Богу, теперь не будет в затылок дышать."  Сегодня мы вскрыли, наконец, потолок папиной квартиры. Сразу видно, что он директор книготорга - книги вязанками. На 15 тысяч, как доверительно сообщил Папа. Сергей Хардиков: "Раскопали "папину" библиотеку. Слов нет. Это квинтэссенция всего лучшего, что издавалось у нас за последние 15-20 лет. Это все его состояние. Растроганный "папа" разрешил взять что-либо из книг, в знак благодарности. Хапать было просто неудобно, ибо там было все от Монтеня до Моруа, масса альбомов по искусству, около 100 томов при-ключений и фантастики и т.д. Я попросил Омара Хайяма, Ван - Вальтера Скотта. Стемнело, пошел снег. Завтра будем искать его дочь." Значит, докопались до квартир 3-го этажа. Дом представляет собой страшную мешанину. При толчке верхние три этажа слетели и, падая, перевернулись, так что 9-тый оказался под 8-мым, тот под 7-мым, 6-й, 5-й и 4-й сложились по спирали в плотную стопку искрошенных панелей, нижние этажи переломились поперек и провалились в помещения магазина и подвал. Дочку директора книготорга, который привел нас в эти дома, так пока и не на-шли. Душу резанула тетрадочка первоклассника: фото девочки, фото первой учительницы и стихи, выве-денные детским почерком: "И от школьного порога В жизнь откроется дорога... 1984г . * * * И ложатся в дневник черные строчки: Ну, давай за гробом, дело кончено. Все готово? Ну, что ж, понесли. Слишком долго летели мы, хлопчики. Видно, ждали нас... Не дождались. И за все проволочки безбожные Мы несем на себе этот гроб. Ах, вы, сволочи! Как же вы можете? Мы спросили б, коль знали, с кого. Этот стон обезумевшей матери На душе, как запекшийся шрам: - Что ж так поздно, сыночки-спасатели?! Они ж были живые вчера... Хоть кричи, объяснить не получится, Что три дня ждали мы самолет. И отводим глаза мы. Ох, лучше бы Лег на нас тот бетонный пролет. Ну, какие с нас нынче спасатели? Мы в бетонный вгрызаемся ад. И чернеют кресты наши красные, Как кресты похоронных команд. * * *  С каждым днем время летит все быстрее. И результаты сходят на нет. Сегодня откопали только одного погибшего. Приходил парень из краснодарской контрольно-спасательной службы с серым в пятнах догом. Дог тщательно обнюхал развалины. И собак, и нас часто сбивают расплющенные холодильники, из которых несет тухлым мясом. Поиск в хаосе завала чаще всего ведем теперь именно по запаху. Постоянно хочу спать. Не сказать, чтобы устал, но засыпаю. Много курим. Идет снег. Что будет завтра?  * * * Шалыга ходил в штаб: вернулся с какими-то парнями в пуховках - альпинисты, что ли? ...Мы уже потеряли надежду применить нашу спецподготовку. Выбор прост: либо искать себе применение, либо просто и тупо работать. Через пару дней уезжает Володя Киселев - мудр, как всегда. Спелеологам здесь уже делать практически нечего. ...Горькая мысль: в наших условиях самое правильное - работать рядовыми, кидать камни, будь ты хоть альпинист, хоть спелеолог, хоть кто. Но это в "наших" условиях. Чудовищно нерационально так использовать специальные кадры! Это какое-то царство всеобщего беспорядка, бестолковщины, неумения (или нежелания?) грамотно и эффективно ра-ботать. Складывается ощущение, что в стране вообще нет представления о том, как следует организо-вывать работу в таких условиях. Возможно ли ее в принципе организовать? Уверен, что да. Вот только не в условиях нашей сов-системы. Разве что вопреки ей. Наши вожди привык-ли засыпать рвы, затыкать амбразуры телами лучших бойцов (давить массой, а не умением или четкой организацией). А кончается все тем, что власти расписываются в несостоятельности и отбывают в кусты. И все решает героизм простых людей, отчаявшихся дождаться толку сверху и взявших инициативу в свои руки. Но какой ценой! На черта нужен этот героизм при нормальной организации? * * * Тщательно дезинфицируемся перед каждой едой и так, на всякий случай. Папа снабжает так обильно, что парни смеются: - Хоть немного поживем при коммунизме! Изменимся ли мы после этих дней? По себе чувствую, как как-то матерею, что ли. Думаю, что и остальных не обходит стороной прессинг обстановки. Сегодня узнали: та женщина, что мы достали из завала, прожила только 2 часа. Многие, извлечен-ные живыми, умирают или сходят с ума. Андрей Волков: "...А вообще говорят, что из тех, кого вытаскивают живыми, почти никто живым не остается. Есть такой синдром сдавливания, и против него на-до знать как бороться." К вечеру пошел снег, крановщик отказался работать в темноте. Сегодня это к лучшему. Наступа-ет какой-то кризис, излом в самочувствии и на-строении. И ложатся на бумагу случайные стихи: Скоро ты меня разлюбишь. Скоро ты меня разлюбишь. Это будет поздно ночью: Ты почувствуешь - прошло... Удивившись опустенью, (Желтый свет на белых стенах), Перед листиком бумаги Не отыщешь нужных слов. Ты меня разлюбишь скоро. Не таю в словах укора, Принимаю неизбежность, У твоих склоняясь ног. Я твои слова читаю, Словно жизнь свою листаю, И глазами обнимаю, Что объять не суждено. Жизнь несет меня по свету: На вопросы нет ответа, Ты меня разлюбишь скоро - Вот расплата за судьбу. На душе усталость-камень, И бессильными стихами Я прошу тебя: (в чем смысл?) Разлюби, но не забудь. 18 декабря 1988 года, Армения, Ленинакан, спасработы.  Это релаксация, разрядка. Усталость, в том числе и эмоциональная, не имея выхода, накапливается. Надо вовремя разряжать это напряжение, что-бы не допустить нервных срывов. В чем-то помогают "наркомовские" по вечерам, в чем-то разговоры по душам: о прошлом, о жизни, о будущих планах. Именно разговоры о будущем помогают не зацик-ливаться на настоящем. Жизнь идет, и нельзя под-даваться ощущению, что она замерла. Психологическая подготовка не последняя вещь в квалификации спасателя. Это важно для любого занимающегося экстремальными видами деятельности. Каждому из нас известны такие понятия как "глубинная психологическая адаптация", "высотная адаптация". Здесь другое - необходима адаптация к человеческому страданию. К работе под постоянным давле-нием намного более разнообразных, чем в горах, раздражителей - в контакте с людьми, их эмоциями, мнениями, желаниями, горем. Работать в условиях, когда от тебя мало, что зависит - вот главное отличие спасательных работ при стихийных бедствиях от спасработ в горах или пещерах. Под землей все или почти все зависит от тебя. Здесь же нет элементарной логики и здравого смысла. К этому следует готовиться. Нужна адаптация, приспособление, но не привыкание, не утеря сострадания, избави Бог. И каждый из нас снимает стресс, как может. Олег Гвоздев: Из-за обрыва кабеля с работы пришли рано, в восьмом часу. Отдохнули, пошли в фойе на втором этаже с Нуриком, маленько "поиграли" (изобразили кое-что из восточных единоборств). Тренировку пришлось прервать, так как на лестнице начали скапливаться пьяные ивановцы, поглазеть на нас." * * * Распугав толпу, наши каратисты возвращаются. От примусов раздается голос Ержана Аюпова: - Картошка закипела. Что делать? - Ясно что - красную ракету! Хохот. Добродушный юмор - лучшая разрядка. Вернуться к предыдущей главе Перейти к следующей главе |
| Страницы: 1 |
|
| Константин Серафимов - Книжная полка / "Записки спасателей" Константин Б.Серафимов, 1988-1996 гг / 05 - Ленинакан - будни. |