Страницы: 1

Автор	Сообщение
Мгла Лекарь-одиночка Группа: Почитатели Сообщений: 59	Добавлено: 24-05-2006 13:43
	Надеюсь, кто-то читал сие произведение(я про книгу). Если нет - советую!! Действия происходят в последней книге – Судьба Шута, но появляется новый персонаж – о ней очень мало известно, лишь то, что она старая подруга Кетриккен и при дворе её зовут Леди Силинг (Silver string – серебряная нить), а ещё, что у неё очень развита интуиция и она когда то жила в Баккипе и зарабатывала тем, что ткала гобелены. В Баккипе с утра был ужасный переполох. Приезжала старинная подруга королевы. От пышного празднества решено было отказаться, но все равно, королева хотела, что бы всё выглядело идеально к приезду её подруги. Она настолько была озабочена её приездом, что все представляли себе как минимум строгую, чопорную даму, взирающую на всех с нескрываемым презрением и пренебрежением. И какое же было у всех удивление, когда вместо холодной старухи, с кучей свиты, прибыла на удивление миленькая девушка, лет двадцати пяти, не больше, одна, без свиты, верхом. Кетриккен сама вышла встречать её и надо было видеть, каким счастьем осветилось её лицо, при виде этой девушки. Легко спрыгнув с коня и небрежно бросив поводья конюху, девушка поприветствовала королеву со всем уважением и почтительностью, которые только могли существовать. Королева ответила ей несколько рассеяно и пригласила лично к себе в покои. Среди встречающих появился и лорд Голден, в начале, аристократка прибывшая столь странно, не заметила его, но лишь только она увидела его, она мимолётом глянула в глаза лорда, но тут же отвела взгляд и старалась больше не на кого не смотреть, пока не пребыла в покои королевы. Там, королева отослала слуг и придворных, что бы остаться с леди Силинг наедине. Как только все ушли, от царственности Кетриккен мало, что осталось, ровно, как и от чопорности леди Силинг. - Что привело тебя к нам? – Немного устало начала Кетриккен. Леди Силинг глубоко вздохнула и грустно улыбнулась. - Мне легко соврать и сказать, что я просто очень по тебе соскучилась, потому что так оно и есть, но врать я не стану. Я прибыла сюда из-за одного человека. У меня плохие предчувствия. Ты знаешь – я не провидица, но мои предчувствия никогда меня не обманывали. Ему грозит опасность. Сегодня в толпе я увидела его, и поняла по его глазам, что он знает о своей скорой гибели. - Кто это? Неужели… – Напряженно спросила Кетриккен. - Нет. – Покачала головой леди Силинг и улыбнулась. – Как раз Фитцу то ничего и не угрожает, и его я видела мельком в толпе. Угроза нависла над его другом. Я не знаю, как он теперь себя называет… но мне кажется далеко не так, как называл себя раньше. – Кетриккен понимающе кивнула и ответила. - Да, теперь он не тот, кем был раньше. Сейчас он лорд Голден. Богатый аристократ. А Фитц играет роль слуги – Тома Баджерлока. – Услышав эти слова, Силинг тихо рассмеялась. - Роли поменялись…что ж, всё в этой жизни меняется. Знала я их детьми, а теперь знаю взрослыми… - Детьми? – удивленно переспросила Кетриккен. – Ты никогда не говорила мне, что бывала в Баккипе раньше. - Бывала и не раз. – Вздохнула Силинг, - только не под этим именем и не с этим лицом. И Голден меня узнал, а Том и не видел никогда…а если и видел, то не придал мне никакого значения. Да, что говорить. Вот – посмотри. – Показала она на красивейший гобелен, на котором был выткан Верити в полный рост. – Моя работа. - Но он же был выткан много лет назад! Ещё до воины с красными кораблями! – Воскликнула королева, изумленно переводя взгляд с гобелена на свою подругу. - Да, а я и не говорила тебе никогда, что я молода. – Ухмыльнулась Силинг. – Но поговорим об этом позже, хорошо? Я очень устала и хотела бы немного поспать. Я находилась в путь больше суток - О да, конечно! Прости, пожалуйста! Твои комнаты уже подготовлены… Я не знала, что ты знаешь лорда Голдена, но там самые приличные комнаты во всём замке…так, что твоя комнаты неподалёку от комнат Голдена и Тома. – Силинг лишь устало улыбнулась и полувопросительно сказала. - Надеюсь только, что в моих комнатах мягкие ковры, не пропускающие сквозняков. - Конечно. – Возмущенно ответила Кетриккен. – Как же я могла забыть про твою нелюбовь к сквознякам. Надеюсь, тебе хватит для отдыха суток. Завтра я устраиваю небольшой приём, он всё равно был запланирован, на котором представлю тебя как уважаемую иностранку, что прибыла в наш край, для ознакомления с нашей культурой. - Как угодно. – Слегка поморщилась Силинг, поднимаясь с кресла. – Я знала, что ты придумаешь что-то удобное. Главное, чтобы не начались пересуды. А теперь надеюсь, меня проводят в мои комнаты? – Кетриккен кивнула и позвала прислугу. Вскоре измученную дорогой Силинг привели в её покои. Оказывается, Кетриккен была очень прозорлива и в комнате, Силинг уже ждала бадья с горячей водой. Отослав служанок, Силинг решила сама вымыться, но едва она забралась в бадью, послышался стук в дверь. Поморщившись, девушка рявкнула совсем не кротким голоском. - Кто?! – За дверью, по звукам, кто-то поперхнулся, но, справившись с голосом, наконец, ответил. - Прошу прощенья, что отвлекаю, но это лорд Голден. Я хотел первым после королевы поприветствовать вас в Баккипе. – Раздражение Силинг как рукой сняло, она резко выскочила из бадьи и, быстро надев халат, открыла дверь, впуская лорда. Как только он вошел, она тут же захлопнула дверь и незаметно повернула ключ в замке. После, она повернулась и с милейшей улыбкой сказала приторно-ехидным голосом. -Приветствую вас, лорд Голден. Ведь я права, и вас привело сюда отнюдь не желание поприветствовать меня? – Голден усмехнулся, совсем не лордовской усмешкой и, усевшись на стул ответил. - Конечно, нет. Я лишь хотел удостовериться, что ты - это ты. Когда я увидел тебя, я не поверил глазам. «Не может быть!» – Сказал я себе. – «Она же старше меня, по крайней мере, на пятнадцать лет! А выглядит так, будто младше на двадцать!» - Но, поймав твой взгляд, я понял, что не ошибся. Как тебе это удалось? – Выслушав речь Шута (а теперь Силинг не сомневалась, что перед ней сидит именно он), она рассмеялась и, опустившись в кресло, пояснила. - Ты многого обо мне не знаешь, в прошлом шут. Я буду жить столько, сколько пожелаю, а вот ты, как вижу, совсем из ума выжил. Решил помереть раньше времени, и так короткому. Заешь же, что в походе том тебя смерть ждёт. И всё равно туда идёшь. Как баран. - Ты не понимаешь. – Помрачнел Шут. – Это моя судьба… я предвидел свою смерть. - Значит, теперь предвидь то будущее, где её не будет. – Отрезала Силинг. Шут посмотрел на неё жалобно, но ничего не сказал, лишь встал со вздохом и ушёл, оставив возмущенную девушку наедине со стынущей ванной. - Фитц, мы поступаем правильно. Ты же сам хочешь спасти его. - Не только Фитц хочет спасти Шута. - Добавила Силинг входя в потайную комнату. – Я могу оставить надёжных людей, которые будут держать его хоть год, хоть два. - Кто вы?! – Прохрипел Чейд вскакивая с кресла. - Спокойно! – Улыбнулась Силинг, поднимая руки в успокаивающем жесте. – Не нужно так кричать! Чейд, разве вас не предупредили о том, что теперь в замке появится нахальная особа, которая будет повсюду шнырять, совать нос во все интриги, но держать язык на замке? – Чейд недовольно пробурчал. - Да, мне известно о вас, извините, что не узнал сразу – леди Силинг. - Ну, вот и ладненько. Объясняю для присутствующих здесь – я прибыла в Баккип лишь для того, что бы попытаться спасти жизнь Шуту. - Но зачем это нужно вам? – Холодно спросил Фитц, который смотрел на Силинг с неприкрытым подозрением, но смутил её не взгляд, а сама фраза. - Хм…Это слишком сложный вопрос…Но я могу уверить вас, что никакой собственной выгоды я не хочу. Я стараюсь для этого дурака. – Сказала она, и сама улыбнулась своим словам (п.а. Fool – шут, дурак), но никто больше не заметил иронии, казалось и Чейд теперь проникся подозрениями Фитца и теперь от девушки ждали полного отчёта. Некоторое время она молчала, обдумывая ответ, а затем собралась, наконец, с мыслями и спокойно спросила. - Я надеюсь, что мои последующие слова не вылетят из этой комнаты? – Силинг обвела вопрошающим взглядом присутствующих в комнате. Фитц и Чейд поочерёдно кивнули. - Что ж. Поверю вам на…кивок. – Она ухмыльнулась, но тут же продолжила, не держа паузы. – Признаваться мне в этом тяжко и неудобно, можете мне поверить, но Шута я люблю. Да, как это ни странно, люблю того, кто любовь свою отдал одному лишь человеку. И не хочу, что бы он узнал это от кого - либо кроме меня. А я, уж постараюсь, скрывать это как можно дольше. – Выпалив всё это на одном дыхании, Силинг откинулась на спинку кресла и вдохнула, а затем печально признала. – Да, раскрыть свой стыд было сложно… - Почему же стыд? – Тихо спросил Фитц, теперь в его голосе больше не было небрежно скрытой угрозы. - Потому, что я стыжусь того, что даю волю чувствам, но знать, что он умрёт, и ничего не делать я не могу. – Чейд, которому, по видимому, уже надоели слезные темы, перевёл разговор в более нейтральное русло. - И как вы собираетесь нам помочь? - Я предвидела ваш вопрос и заранее подготовилась. Я собрала самых честных и проверенных людей, которые продержат Шута в специальной хижине хоть год. Сама я собираюсь отправиться с вами в путешествие. - Ну, год думаю не понадобиться…дня три вполне нас устроит, но зачем вам отправляться в столь опасное путешествие? - У меня есть причины. И уж их – то я называть вам не намерена. Можете поинтересоваться у королевы – она дала разрешение на моё присутствие. - Хорошо. – Чейд был явно устал и раздражен, он то и дело прихлёбывал из бокала, в котором, по запаху, находилось вино с пряностями. – Пожалуй, я так и сделаю. А теперь, предлагаю объявить наше маленькое собрание закрытым, как не прискорбно это признавать, но мне всё же требуется иногда отдых. – Уважая решение Чейда, Силинг и Фитц ушли, каждый своим ходом, но, зная, что уж что-что, а отдыхать Чейд сейчас точно не будет. До отъезда, Силинг почти никто не видел. Если она и появлялась на людях, то только в кругу людей Уита, что, несомненно, вызвало множество сплетен и пересуд, до которых, впрочем, Силинг не было никакого дела. В день отъезда же, Силинг появилась у порта чуть ли не раньше других, и первой, после капитана и команды, взошла на борт, она лениво с ленивой грацией кошки наблюдала за тем, как погружались на корабль остальные, как портовая стража пыталась разобраться с лордом Голденом. Когда корабль, наконец, отчалил, к Силинг подошел недовольный Чейд и потребовал объяснений, почему Голден еще свободно разгуливает по городу. Девушка, улыбнувшись, ответствовала, что сегодня же он окажется в безопасном месте, где и пробудет дня три. Этим она слегка успокоила Чейда, но недостаточно, впрочем, теперь ей было на всё наплевать, она знала, что она спасла того, кто ей дорог и этим не изменила его пророчеств. Она собиралась сделать то, о чём никому не говорила. Она собиралась заменить собой Шута. Умереть вместо него. Довольно улыбаясь, она посмотрела на солнце. Примерно сейчас Шуту относили наскоро написанную записку, чтобы он не мучался в неведение, о том, почему он оказался там и кто приложил к этому руку. Силинг не хотела, что бы Шут подумал на Фитца, не хотела сделать ему (Шуту, а не Фитцу) больно. Путешествие прошло для Силинг лучше, чем для Олуха, она постоянно находилась в кругу людей Уита, слушала их рассказы, рассказывала свои истории, случавшиеся с ней. За это на корабле её слегка начали недолюбливать, а может, просто сказалось угнетённое состояние на корабле, что, кстати, ни коем образом не отразилось на Силинг, она была даже более весела и непринуждённа, чем обычно. Несколько раз наведалась к Фитцу, помогая с Олухом, и мило болтала с этим дурачком, каким то образом прекращая на время его морскую болезнь. А вечерами она забиралась на нос корабля, печально смотря в даль, к ней пытались подойти и спросить, что у неё случилось, но она весело отшучивалась и, в конце концов, все поняли бесполезность такого вида расспросов. Приезд на остров для Силинг был…как самая большая радость в жизни. Улыбка не сходила с лица девушки, а глаза горели в предвкушении чего – то,…но до похода за драконом оставалось так много времени… Для Силинг было настоящей пыткой, ждать… ждать сначала в одном месте, потом в другом, в доме у нарчески, а когда Чейд попытался не взять её в путешествие, она так разозлилась, что чуть было не убила его…спас дело как ни странно Олух. Он заявил, что без Силинг не двинется с места, а с ней он согласился даже войти на корабль, правда перед отплытием Силинг, куда-то делась, и Олух подрался с Фитцом и на корабль его заводил Уэб, а никак не Силинг. Но это не изменило того, что она отправилась с ними. - Какой чудный день! – Мурлыкнула Силинг пританцовывая по палубе (матросам это не нравилось, и её провожали целым градом ругательств, но ей было всё равно). – Наконец-то мы причалим! Какой красивый берег! – И тут она встала как подкошенная, она увидела то же, что увидел Фитц, что стоял с белым, как мел лицом, и смотрел на одинокую фигуру на пристани. - Нет… - Тихо прошептала Силинг, на её глазах навернулись слёзы, что тут же были сдуты ветром. Она так сжала в пальцах край борта, что раздался тихий хруст, а с её пальцев начала капать кровь. – Только не это. Я же всё предусмотрела! Как он сбежал? – На девушку было жалко смотреть. От милого румянца не осталось и следа, щёки будто бы кто-то осыпал мелом, глаза не видели никого, да и не хотели видеть… Когда корабль причалил, Силинг прошествовала мимо лорда Голдена, будто бы он был просто наростом на пристани. Она поставила свою палатку, чуть вдалеке ото всех, и нырнула туда. Через некоторое время, когда все уже устроились, она выскользнула из палатки закутанная в длинный, чёрный плащ. И направилась к палатке лорда Голдена. Там, заметив, что свет не горит, она улыбнулась чему-то своему и просунула в щель палатки записку, затем повернулась и твердым шагом направилась на приглянувшийся ей обрыв. Обрыв она увидела ещё с корабля и подумала, что от туда, наверное, очень хороший вид, а главное, что этот обрыв был довольно плохо виден со стоянки…во-первых он был далеко, а во-вторых слишком высоко, что бы разглядеть его край, нужно было глупо задирать голову. Никому этого делать не хотелось, и Силинг рассчитывала остаться незамеченной. Забираясь на обрыв, девушка глянула сверху на лагерь и успела заметить, как в палатку лорда Голдена кто-то входит, она решила, что это и был Голден, и вздохнула, уже жалея, что поддалась слабости и написала ему прощальную записку и продолжила путь. На самом верхе, она, отдышавшись, выпрямилась в полный рост и, расправив плечи, посмотрела вдаль. Вид и вправду был превосходным, но это больше не занимало девушку, с довольной улыбкой, она развязала лямки на плаще, он же легко заскользил по плечам и упал на землю. Под плащом оказалось прекрасное платье, тёмно бардовое (правда в сгущавшихся сумерках было не видно оттенков, но и смотреть на них было некому), открывающее плечи, но полностью закрывающее спину, с низким, но не вызывающем вырезом. В свои последние секунды Силинг не смогла отказать себе в удовольствии быть красивой. Она подошла к краю. Оставалось или сделать шаг, или, раскинув руки просто податься вперёд. Девушка выбрала второй вариант. Раскинув руки, будто бы хотела напоследок обнять весь мир, она качнулась на туфлях вперёд. Падение уже началось, Силинг закрыла глаза, рассчитывая, что упадёт с видением мора, а не скал, но полёт внезапно прекратился. Её нагло оттащили от края, невежливо схватив за пояс. Силинг возмущенно открыла глаза, думая, что сейчас увидит какого ни - будь сердобольного стражника и обругает его такими словами, каких он никогда и не слышал (ну там, книжкой назовет, например), но к своему удивлению, на неё смотрели полные гнева глаза…Шута. «Как же он успел то…» Подумала она, и тут заметила, как глубоко он дышит, но развить мысль ей не удалось, Шут, наконец, справившись с дыханием, вложил ей в руку записку, с вопросом. - Что это за глупость?! - Это не глупость. – Вздохнула Силинг, опуская глаза. – Это прощальное письмецо. - Нет. Это именно глупость. И ты сама написала это! - Я написала, что делаю это из-за своей глупости! Что никто в этом не виноват! Только я одна! Это моя жизнь и я хочу прекратить это! – Вскинулась Силинг и, не дожидаясь ответа Шута, ушла… На этот раз, держа путь в свою палатку. Несколько дней ни она, ни Шут даже смотреть друг на друга не хотели, не то, что разговаривать. Силинг шла со всеми, правда, в отличие от других, она не проверяла снег палкой, хотя шла, чуть ли не первой. Но на одном из привалов, убедившись, что Шут в своей палатке один, она решилась на разговор. - Можно войти? - Негромко спросила девушка, подойдя к палатке. - Можно, входи.- Раздался слегка недоумённый ответ. Аккуратно отряхнув с себя снег, Силинг вошла. И не дав Шуту даже спросить о цели её визита, она начала тщательно отрепетированную речь. - Сейчас послушай меня и не перебивай, но главное восприми это всерьёз. А то я знаю тебя с детства. Сделаешь свои выводы и рад. – Шут усмехнулся, но Силинг и не думала замолкать. – Я не знаю, зачем ты спас меня тогда. Благородство ли взыграло или ещё что. Но знай, я попытаюсь ещё и ещё, потому, что жить, когда тебя не будет, я просто не смогу. Ты ведь не собираешься переживать смерть Фитца. А покончить с жизнью сейчас, пока сердце ещё живо, пока не угасло с тобой, это для меня гуманнее. Жажды жизни ни в этом теле, ни в этой душе нет, поэтому думай о моей смерти как о благе для меня. Всё. – Силинг говорила медленно, но всё равно запыхалась, будто бы бежала несколько часов без передышки. Закончив, она повернулась, намереваясь тут же выйти, но Шут её остановил. Он проворно подскочил к ней и, взяв за плечи, и, повернув к себе, твёрдо сказал. - Стой. Я выслушал тебя, не перебивая, теперь послушай же и ты меня. Я уже пережил однажды смерть Фитца. И остался жив, как видишь, умирать тебе я не позволю. Сколько я помню тебя, в твоих глазах горела жажда жизни, новизны. Теперь я и, правда, не вижу этого в тебе, но и стремления к смерти я тоже не вижу в твоих глазах. Лишь страх перед болью. Неужели ты и вправду так боишься боли? Скажи настоящую причину? Что на самом деле случилось с тобой? - Хорошо. – Вздохнула Силинг. – Я скажу. Я могу жить вечно. Это связано с тем, что у каждого человека есть двойники в мирах, я же не из этого мира, в этом мире мой двойник умер в детстве, и когда я попала сюда, получился какой-то сбой. Я живу уже сто двадцать пять лет. Хотя я и не меняюсь… Я обладаю уитом, и у меня была партнёрша – пантера. Я ушла ото всех, закрылась от всего мира, от людей, от общения, от любви…и тут, моя пантера отказалась принять от меня жизненных сил, она умерла у меня на руках. Я видела, как её жизнь утекает по капле. Для того, кто закрылся ото всего, эта смерть была настоящим ударом. Меня нашли люди из горного королевства, там я и познакомилась с Кетриккен, вы, тогда как раз скрывались там. Тогда я увидела тебя и узнала того королевского шута, который когда-то подточил моё нестойкое вечно девичье сердце. Хотя и ты, и я были друзьями Кетриккен, мы с тобой не виделись, я тщательно скрывалась. Не хотела, что бы ты меня видел. Довольно долго я успешно скрывалась от тебя. Ты же почти не выходил из своей хижины. А потом появился Фитц, только тогда я почувствовала, как сильно ты его любишь. Уж поверь мне, что-что, а чувства всех живых существ я чувствую, будто бы они мои. Когда вы ушли, я ещё долго жила в том королевстве и лишь недавно, начала просыпаться в холодном поту. Я почувствовала, что тебе грозит опасность. Смерть. Тогда я решила, что должна это предотвратить, я прибыла в Баккип, ну а дальше ты знаешь. – Силинг так и подняла глаз, пока говорила всё это, а потом тихо добавила. – Прости мне, что так получилось, если сможешь, конечно. – Шут очень долго молчал, лишь его пальцы на плечах девушки сжались так крепко, что почти наверняка оставили синяки на не слишком изнеженных плечах девушки. Он молчал настолько долго, что Силинг всё же решила поднять глаза, она увидела в глазах Шута сострадание, настолько сильное, что из его глаз текли слезы. Заметив, что она смотрит на него, Цитировать
Мгла Лекарь-одиночка Группа: Почитатели Сообщений: 59	Добавлено: 24-05-2006 13:45
	Шут крепко обнял девушку и прошептал. - Теперь я понимаю, почему ты настолько боишься боли. Я могу попросить тебя об одном одолжении мне? - Конечно, что угодно. – Ответила Силинг, безмерно удивившись, когда Шут, несколько секунд помолчав, сказал. - Останься сегодня со мной. – И, конечно же, она осталась, да и как она могла не остаться… Впрочем, на следующее утро они оба повели себя, как будто ничего не произошло, только вот Силинг больше не помышляла о самоубийстве. А потом и не стало времени об этом думать, они, наконец, дошли до дракона. И начались раскопки. Силинг тоже помогала всем, как могла. А могла она многое, в её руках была воистину не женская сила. Силинг спокойно отнеслась к тому, что Фитц, Олух и Шут должны были отлучиться на время. Если бы она не загоняла себя чуть не до смерти (хотя умирать она, как говорилось ране, уже не собиралась), то почувствовала бы опасность, но интуиция подвела её на этот раз. Когда они задержались, она начала несколько беспокоиться, а когда увидела, что беспокойство и на лицах Чейда и принца, то её интуиция, наконец, проснулась. В этот момент она как раз работала с киркой, но когда Силинг попыталась аккуратно отрыться своим ощущениям, кирка вылетел из её рук, а сама она, сложившись пополам от боли, упала на землю. К ней тут же подбежали, но она бредила, всё время рвалась спасти, уберечь…её продержали в палатке вплоть до прихода Фитца, а после его прихода в этом уже не было необходимости, Силинг настолько ослабла, что с трудом выходила из палатки. Впрочем, когда освобождали дракона, она вышла и была там всё время…она слышала, как Приор сказал Фитцу, что лорд Голден мертв. Нет, Силинг не стала рвать волосы и проклинать небеса. Она просто рванулась к рушащимся проходам…но и тут ей не дали встретить смерть с любимым…её кто-то удержал и держал до тех пор, пока она не успокоилась и не повисла бессильная на его руках. Её сочли раненой, из-за того, что она не приходила в сознание, и обращались соответственно, на носилках отнесли на корабль, очнулась она уже в Баккипе. К ней заходили поочерёдно все кто знал, и у неё постоянно была лекарь. Когда Силинг оправилась немного, она решительно начала собираться. Когда об этом услышала женщин лечившая её, у неё (у лекаря не Силинг) чуть не было срыва… Она чуть ли не силой пыталась уложить Силинг обратно в постель, но девушка была непреклонна. - Я справлюсь со своими проблемами сама, и только сама. Сейчас у меня есть одно дело, и я обязана его выполнить. - Но в вашем состоянии! - В моём состоянии нет ничегошеньки необычного с этим мне помогут в любой деревне. А если это увидят здесь. Ну, вы сами понимаете, что может произойти. - Понимаю, даже лучше чем вы,…но возможно вы хотя бы возьмёте кого-то с собой, чтобы облегчить ваше путешествие. - Нет, нет и ещё раз нет. Денег у меня достаточно, что бы в каждом городе хорошо питаться в хороших гостиницах и снимать там номера, а между городами ничего страшней бандитов не может быть, а именно их я и собираюсь избегать, прокладывая путь через лес. - Но! - Никаких «но», «а если», «а вдруг». Я выхожу завтра же утром. – Она сдержала слово и вышла на следующее утро, ещё затемно. Путь она свой держала в ту школу, где учился Шут. Она сама не знала, что её тянет туда, она хотела забрать у них все свитки о белой женщине и сжечь их. Силинг казалось, что тогда миссия Шута была бы полностью выполнена. Она примерно знала куда идти. Силинг в дороге не торопилась, шла неспешно, останавливалась в гостиницах иногда и на два, а порой даже и на три дня. В зависимости от того, как она себя чувствовала на данный момент. Буквально с каждой неделей идти становилось всё сложней и сложней. Ведь болезнь у неё была самой обычной, обычной для женщин – Силинг носила под сердцем дитя. Она жила то теперь только из-за этого, не родившегося младенца. Потому, что его ребёнок значил для неё всё. Она путешествовала пешком, поэтому времени на дорогу у неё уходило довольно много и когда настало её время, она была ещё в пол пути от цели…и при том находилась в густом лесу. На первые схватки она просто не обратила внимания, продолжая идти дальше, но потом они стали чаще, и протерпеть на ходу уже стало невозможным. Силинг прижала руку к животу и глухо застонала, прислонившись к дереву. Краем глаза она заметила какое то движение за листвой, а её Уит помог определить, что это была лиса. «Прекрасно» - Подумала Силинг. – «Значит, теперь кровь почувствуют и другие обитатели леса и всё… я, и ребёнок станем их закуской» Но на этот раз Силинг ошибалась. Ей несказанно повезло. Она чуть – чуть не дошла до поселения людей Уита, а эта лиса тут же сообщила своей партнёрше, что в лесу находится человеческая самка, готовая рожать. Вскоре роженицу занесли в натопленную уже баню, рожать ей помогали две женщины, у каждой из них уже было по ребёнку. Роды прошли гладко, и вскоре уставшей Силинг уже протягивали закутанную в пелёнку, маленькую, орущую девочку. Она не была белой, но менее любимой от этого не стала. У отзывчивых людей, Силинг провела неделю, а затем вновь собралась в путь. На этот раз её никто не останавливал, они уважали волю человека, но недовольство её уходом отражалось на лице каждой женщины. Они справедливо считали, что нечего женщине с ребёнком, да ещё и без животного партнёра, что может защитить от опасности, отправляться в путь. Но Силинг будто бы кто-то подгонял. Теперь, когда ребёнок был привязан подобием рюкзака у неё на груди, а не находился внутри неё, идти она могла быстрей…могла, да поначалу не сумела. Она и не подозревала как ослабла после родов, в деревне, где её почти не надо было ходить, это не чувствовалось, но в пути это сказалось очень даже хорошо. В конце концов, она всё же решилась и приобрела неплохую лошадь. Теперь она двигалась несколько быстрей, правда всё равно уставая. Приходилось держаться ногами за круп лошади, придерживать одной рукой дитя, чтобы её не колыхало слишком сильно, а другой держаться за поводья. Правда, уже ближе к концу путешествия, лошадь пришлось продать, потому, что дороги стали настольно неудобными для проезда, что с ребёнком на руках там проехать можно было лишь в повозке или пройти пешком. Силинг выбрала второй вариант, до города, где находилась школа (а теперь было намного легче, все прохожие указывали на это место), она шла пешком. В том городе, Силинг нашла домик с краю у дороги, где жила одинокая женщина, и договорилась с ней, что за плату, Силинг с ребёнком будут жить у нее, и она будет иногда присматривать за маленькой Хоуп (Силинг назвала свою девочку Хоуп – надежда). Устроившись, она направилась в школу. Но там её ждал провал, её не просто не послушали, её еще и погнали палками со двора, и домой она пришла, избитая, с одной недействующей рукой, но не таким человеком была Силинг, что бы сдаваться. Вновь и вновь она ходила туда, и вновь и вновь её гнали палками. Она отлёживалась денёк другой и шла опять. Когда всё её тело было как один большой синяк, она сходила к лекарю и на огромную сумму купила мази от синяков. Мазь помогала хорошо, синяки исчезали буквально на следующий день. Правда от в кровь разбитых губ она не помогала, но они и заживали побыстрей синяков. И вот однажды, когда её в очередной раз выкинули на мостовую перед школой, на этот раз избитую очень сильно, она еле встала и, пытаясь не упасть, побрела домой. И тут случилось то, чего не случалось уже месяц, пока она добивалась свитков. Кто-то предложил ей руку. Растеряно, Силинг приняла эту руку и подняла глаза, что бы увидеть неожиданного благодетеля. Ей рассекли в тот день бровь, и она плохо видела, но этого человека она узнала бы из тысячи других. Это был Шут. Рядом с ним стоял незнакомый Силинг очень смуглый человек. Огромных усилий стоило девушке не упасть в обморок, судя по выражению лица, Шут её не узнал…ну и не мудрено, кем она была – здоровой, красивой девушкой и кем была сейчас, уставшей, измождённой оборванкой, к тому же и избитой. Еле – еле справившись с голосом, Силинг попросила отвести её в дом той добросердечной женщины. Уже у самого порога она неожиданно спросила. - Вам есть, где остановиться? – Шут признался, что негде, но они и не собирались задерживаться в этом городе. Силинг срывающимся голосом настояла, что бы она сняли комнату у этой женщины (она знала, что у той была ещё одна свободная комната с двумя постелями.) Хозяйку уговорить было легко, деньги никогда не могут помешать, а тут еще и два постояльца, правда за которых заплатила Силинг, но деньги они всё равно деньги, от кого - бы не исходили. Утром Силинг слегка пошатываясь выползла в общую комнату, улыбчивая хозяйка поставила перед нею миску с куриным бульоном, но Силинг, вместо того, что бы есть, начала печальный сказ. - Представляете…вчера, или сон или видение какое-то, но я видела человека, которого без памяти любила….да и, чего уж сейчас скрывать, люблю до сих пор… Вот, дитя от него ращу. – Хозяйка очень любила поговорить и спросила. - А как же он, бросил вас что ли? - Нет…не специально…он умер. Уже год тому. Странно. – Силинг горько усмехнулась. – Но прошел уже год, а боль от осознания его смерти всё ещё не проходит…даже не становиться меньше. Сердце отказывается верить, что его больше нет, а жизнь есть… если бы не Хоуп, мы бы с вами сейчас не разговаривали… Она моя надежда на то, что я таки смогу это пережить… - И, не дав ей договорить, дверь, ведущая в комнату Шута и чёрного человека, открылась и на пороге появился Шут. Силинг повернула голову на звук отрываемой двери и ложка с бульоном выпала из её пальцев. Она поняла, что всё, что видела вчера, было не сном и не виденьем, а настоящей правдой. - Не может быть…ты же мёртв. – Прошептала она, но в гнетущей тишине это прозвучало криком. - Нет. – Улыбнулся Шут. – Пришел Изменяющий – и изменил мою смерть. – Чувствовалось, что слова давались ему с трудом. Ему было больно говорить о Фитце. Силинг почувствовала это, и его боль слилась с её, тогда тщательно удерживаемые весь этот год слёзы, не выдержали и свободно покатились по её щекам. Она вдруг поняла, что некоторое время они были в одинаковом положении. Она потеряла его, и он потерял своего Фитца. И теперь она разделяла обе боли, и ей казалось, что сейчас она разорвётся, настолько это было ужасное чувство, но в тоже время она знала, что боль Шута сейчас у неё, и он не страдает в этот момент. От этого в ней поднималось такое счастье, что оно затапливало всю боль и все страданья. Правда, слёзы лились в обоих случаях. Шут не ожидал такой бурной реакции на своё воскрешение, он подошел и попытался успокоить её…в каком то смысле у него получилось, она уткнулась лицом ему в плечо и потихоньку задавила рыданья. - Как же ты мог…как же ты мог…ни весточки, ничего… - Прошептала она, отклеиваясь, наконец, от его плеча. - Прости. Я был занят другим. – Тихо извинился Шут. - Ладно. Это ты меня прости, я должна была понять. – Уже спокойным голосом, чересчур спокойным, ответила Силинг, вновь становясь несгибаемой сильной женщиной. – Как я поняла, ты прибыл сюда затем же, зачем и я…изменить их представления о белой женщине. Отлично, тогда мне в этом городе больше нечего делать. Я рада, что увидела тебя и рада, что ты жив…но ребёнку нужна мать и я должна о неё заботиться, а до моего домика ещё довольно долго нужно добираться…боюсь не успеть до зимы. – С этими словами она поднялась и направилась в свою комнату, дабы собрать вещи. Шут пару секунд стоял, ни чего не понимая, а затем бросился за ней. - Ты думаешь, я брошу своего ребёнка? – Ошеломлённо спросил он. - Нет. – Преспокойно ответила Силинг. – Конечно, не думаю. Ты будешь с ней видится. Сколько хочешь. Завершай дела и приезжай за ней посмотреть. - Почему ты так. – Прошептал потрясённый Шут. - Я почему? Я же тебе хочу сделать лучше. Я не кидаюсь к тебе на шею с требованиями растить своё дитя, я не требую, что бы ты жил со мной, только потому, что у меня от тебя ребёнок, я говорю тебе, что ты можешь видеть дочь сколько угодно, принимать участие в её воспитании…что тебе не нравится?! – Выкрикнула она, еле сдерживая слёзы. Сначала, Шут ничего не ответил, он просто подошел и обнял Силинг, а затем тихо, но твёрдо сказал. - Меня больше нет в истории, и я могу стать не тем, кем надо, а тем, кем хочу. А я хочу стать твоим мужем и воспитывать свою дочь. И прошу тебя, не оскорбляй меня тем, что, считаешь, будто бы я могу любить только одного Фитца. Я и короля Шрюда любил, я и родителей своих любил, и сестру. А теперь я люблю тебя. – Силинг недоверчиво подняла глаза и встретила мягкий взгляд Шута. Он не соврал, он на самом деле любил её и их дочь. На взаимные чувства девушка не могла даже надеяться. Она почувствовала, что потихоньку, её всю наполняют неземное счастье, нежность и любовь, но годы без любви приучили её к недоверию, она подумала, что эта его любовь…это другое, но она ничего не сказала. Она хотела, как можно дольше продлить тот прекрасный момент, которого она и ждала и, в то же время, не верила в который. Когда один человек (ну, не совсем человек), становится смыслом жизни, то пойдёшь на любую боль, только бы он был рядом, и он был счастлив. Причем второе становится намного важнее первого. Силинг хотела, что ни будь сказать, хоть что ни будь… но не смогла издать и звука, так они и стояли там, в тишине, пока хозяйка не раскричалась, что обед сейчас окончательно остынет. Услышав недовольные крики, Силинг и Шут переглянулись и, неожиданно, рассмеялись. Громко и звонко, как смеются только дети. Они смеялись и не над чем, и, в то же время, надо всем миром. И не было людей счастливей. Этот день они провели вместе, а на следующий, Шут и черный человек отправились в школу. Силинг не пошла с ними, ей нужно было собираться. Вернулся Шут под вечер, усталый, но довольный. И без чёрного человека. На вопрос где он, Шут изобразил целое представление оглядываясь и ища его, но потом, честно ответил, что тому предложили место хранителя библиотеки. - Теперь ничего в этом мире не связывает нас! – Рассмеялся он и, подняв на руки Силинг, закружил по комнате, сбив по пути пару тарелок (дело происходило в гостиной). Свадьбы не было, Шут, по-видимому, о ней забыл, а Силинг боялась напомнить…хотя она ей и не нужна была. Они вместе отправились к ней в домик, Силинг купила коз, корову, и пару кроликов. Теперь свежее молоко, и мясо было у них весь год… И было ещё одно событие, Силинг, растопленная добротой и нежностью Шута, исцелила боль от прежних ран….и связала себя с… собакой. Щенком овчарки. Звали собаку Охотница. Через несколько месяцев. Силинг только, что выкупалась в ручье и сидела, сушила длинные золотистые волосы, расчёсывая их гребнем. Одеваться она и не подумала, ещё чего…они жили очень далеко от других людей, а жара стояла такая, что хоть вообще голой ходи. И тут она услышала позади себя слегка смущенное покашливание. Она резко повернулась, на ходу прикрываясь взятым с собой полотенцем. Позади неё, буквально в нескольких шагах стоял Шут. - Что ты здесь делаешь? С кем Хоуп? – Недоумённо спросила Силинг. - С Охотницей, она за ней проследит. – Да, могу подтвердить, я послежу за твоим щенком сестра. Раздался тихий голос Охотницы в голове Силинг, а Шут тем временем продолжал. - Я тут подумал…Пусть у нас не было свадьбы, но я тут понял неожиданно, что у нас и первой брачной ночи то не было. – Усмехнулся он и тут же продолжил. – Так пусть у нас будет брачный день. – После этих слов шут подошел к Силинг и поцеловал её. На этом и началась их настоящая семейная жизнь…Вместе они прожили долго…и у Силинг был ещё один ребёнок... тоже девочка, но на этот раз белая как снег… но это уже, совсем другая история. Цитировать

Страницы: 1

Отвечать на темы могут только зарегистрированные пользователи