|
| [ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Правила форума ] -- [ Зарегистрироваться ] |
| On-line: |
| Философские проблемы платонизма и античной диалектики / / Античность и ЛЯПЫ о ней. |
| Страницы: 1 |
|
| Автор | Сообщение | ||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110 
|
Добавлено: 01-08-2006 09:27 | ||||||||||
|
Античность, это вечное "детство человечества", удостаивается разве что "небрежного шлепка по затылку";на треть эта эпоха замерла в известных образах ее мифов и легенд, ее легендарной же истории литературы; она остается в детской, или в младших классах гимназий, пока растущий европеец выходит в мир взрослых; ее факты и ее мифы перемешаны в нашем сознании, и ее действительность настолько не важна для нас, что мы веками можем повторять известную фразу связанную с античностью или свидетельствующую о ней, только потому, что легко узнаем в ней собственный нам хорошо знакомый смысл. Вот сказал Аристотель, и пошло гулять отношение... вот говорили римляне, и пошли учить в учебниках изречения... вот сказал Цицерон о Платоне, и поехали...Но это еще ничего - это точная ссылка на (пусть и заблуждающийся сам по себе) источник. А что если откровенные "ляпы" о ней? Ошибки, неточности, небрежности, повторяемые из года в год. Когда до античности и далеко и наплевать. В самом деле, если принятое веками утверждение - напрямую расходится с действительным положение вещей, что тогда? Это ли не "ляп"? (Есть и другой вопрос - чем этот ляп так любезен человечеству, что оно его столь слепо воспроизводит?..) Что вообще называть "античным ляпом"? Под Античным Ляпом, как нам кажется, здесь достаточно понимать: 1) предрассудок укоренившийся или в конкретных представлениях об античности, или о каком-то античном эпизоде, или, 2) широко распространенный миф, воспринимающий какой-то античный эпизод, - философский, исторический, литературный, - однобоко или просто неверно, - другими словами, ничего не имеющий, или, только по существу ничего не имеющий общего с действительным положением дел. (Хочется обратить внимание на то, что отношение к греческому мирочувствию в мифах и в текстах как к легендарной сказке, само является мифом, современным мифо-образом только, ни до какой античности не дотягивающимся.) Итак, ляпы об античности. Приблизительные, неверные, не точные представления, ставшие своего рода античными штампами. |
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 11-08-2006 09:20 | ||||||||||
|
ПЛАТОН МНЕ ДРУГ, НО ИСТИНА ДОРОЖЕ Некоторые стойко полагают, что это сказал Сократ...Большинство же, конечно, уверено, что "это сказал" Аристотель.Говорил ли это Аристотель, писал ли, или может быть, он говорил нечто похожее?...Но сначала я приведу высказывания из некоторых постов, на ту же тему. 1) например, я наткнулся на следующий пост (как некое веселое введение; источник неизв., но в нем очевидно творческое подражание - называющему себя поэтом, я его таковым конечно не буду называть, - одностишцу Вишневскому:
Итак. Фразы схожие только по смыслу, не по букве - у самого Платона (Федон), Аристотеля, Лютера; и по смыслу и по букве - у Сервантеса.
Как мы видим теперь, университетский историк тут был не особенно точен с цитатой, или с тем, что именно говорил Аристотель...И полностью выступает на стороне тех, кто фразу закрепляет за характером Аристотеля (ищет характерное, не фактическое; точнее, за неимением фактов по сути - более характерное, чем фактическое).
Здесь видно, что фразу Сервантеса один человек относит к Платону по смыслу, тогда как второй находит в тексте Никомаховой Этики эту же самую фразу, схожую с Сервантесовой \"Amicos Plato, magis amica veritas\".
Отметим, что фраза \"Следуя мне, меньше думай о Сократе, а больше об истине\", стилистически, а не логически, совершенно иная. А во фразе Лютера здесь значительное разночтение с этой же цитатой Лютера приводимой выше (и, м.б. -не преподносить, а \"превозносить\"- ?)
И опять. Если один говорит, что смысл фразы идет еще от самого Платона и доходит до Сервантеса, которому сама фраза т.о. принадлежит. То другой выделяет только Аристотеля. Почему? Потому что ему важен не смысл и история фразы, а характер, характер Аристотеля, который она по его мнению прекрасно выражает.Обратите внимание: не точный текст и адекватный фразе смысл, а - уже закрепленный во фразе, фразой, характер Аристотеля. Характер, общепринятый исторический характер Аристотеля оказывается важнее исторической точности, вот в чем дело... Далее.
Кажется, исчерпывающая информация наконец, причем любопытно, что последняя цитата Аристотеля из \"Никомаховой Этики\", так же как и предыдущая, разительно отличается от той же кажется цитаты приведенной выше, в 3., правда, в 3.ней не указана цифра текста, это так.
Практически идентичная \"история фразы\", с тем исключением, что сама фраза Сервантеса у первого цитируется с частицей \"sed\", а у второго без,что странно для точной цитаты.
А теперь нам видно, что писавший вот этот пост человек слушал в университете еще лекции товарища Чанышева, не иначе.
Все-таки, хотя оформление фразы относят к Сервантесу, все нашли ее там, - саму фразу (\"более витиеватый\", или характерный, как ранее, смысл.) влагают в уста Аристотелю, и делают это с достойным упорством. Постоянно упоминают что еще в Фелоне Платон относит тот же смысл к Сократу. Но \"пристает\" он именно к Аристотелю. Кстати, то что Аристотель критиковал этой фразой Платонову Атлантиду, есть чистый миф, и легенда, недаром нету никаких ссылок на места в текстах. Зато прекрасно это разъяснение подходит к столь же мифическому взаимооношению: Аристоля-\"взвешенного критика\", и Платона-\"человека идейного\"!Еще один пример, как любители поговоритпогадать об Атлантиде, поднимают со дна не-бывшего не-бывшее:
Еще несколько ссылок.
Итак. Если большая половина \"дознавателей\" все-таки влагает эту фразу в уста Аристотеля, как принципиальнейшего критика Платона, и такая оценка представляется им вполне органичной; то же, что Платон раньше, в Федре, уже употреблял сходную фразу, для многих оказывается пустым звуком, как будто исследуемая фраза характерна именно для Аристотеля и неотделима от его образа - все это заставляет нас всмотреться в Аристотеля повнимательнее. Для исследования вопроса, мог ли Аристотель так говорить, соответствует ли фраза ему, характеру мыслителя из Стагиры вообще, нам следует кое-что и кое-где \"покопать\" в той греческой истории, чему нам помогут Диллон и другие изв.исследователи ранней Академии. Вообще, подобная менторская фраза по отношению к своему учителю выглядела бы довольно невежливой, будь она произнесена в присутствии учителя или во времена пребывания философа в академии у Платона. Если учесть, что Платон был уже стар пока в течение 20 лет Аристотель посещал Сад Академии, хотя и проводил много времени в диалогических беседах и просто беседах, вряд ли имел дружественные отношения с Аристотелем. Этому предположению не может помочь и характер Аристотеля, довольно капризный, светский, по эстетски занятый собою и собственной жизнью, а не жизнью собственно академии и бытом живущего в доме в Академии Платона. Ценить - он высоко ценил Платона,но много \"доставал его\", и надо сказать, что много доставал его не по делу. Платон был безотказен, невероятно добр и терпелив, как терпеливы и внимательны были все они. Но отношения никак не могли быть такими, чтобы Аристотель небрежно потрепывал Платона по плечу и говорил (корреспонденту НТВ, как будто бы) в том духе, что вот он - друг мне, но истина превыше него. Кроме того. Истина - вообще-то предмет Платона, не Аристотеля. Об истине писал, думал, выводил, анализировал ее саму наконец - как раз Платон. Аристотель выводил истинные умозаключения, т.н. силлогизмы, рассматривал истинную сущность, но сама \"истина\", как предмет изучения, выскальзывает из его наук.Только опосредованно. Правда, из такого рассмотрения может выйти, что фраза \"Аристотель мне друг, но истина дороже\" именно по отношению к нему самому и могла быть произнесена каким-нибудь платоником, находившимся с ним в дружеских отношениях.. Кстати, сама фраза Аристотеля, из Никомаховой этики, \"Пусть мне дороги друзья и истина, однако долг повелевает отдать предпочтение истине\", где он спорит с Платоном, как раз не содержит этот панибратский акцент; Аристотель говорит не \"друг Платон\", а \"друзья...\", оказываясь чуть вежлевее своих будущих \"вторителей\". (Кроме того, фраза из Н.Э. выбирает как бы из 2-х изначально драгоценных вещей, тогда как оставшаяся от нее \"Платон мне друг, но истина дороже\" опускает этот момент, устанавливая, что истина дороже чем сама дружба.Ценность этой дружбы лишь относительна и никак не подчеркнута.) Поэтому, в устной обстановке фраза маловероятно что могла быть произнесена Аристотелем.Но будучи написанной и т.о. войдя в историю вместе с текстом, она создала художественный отпечаток этой аристотелевской рефлексии - иду на Платона, за истину, как и сам учил в свое время.... Именно эту фразу из Никомаховой этики \"Пусть мне дороги друзья и истина, однако долг повелевает отдать предпочтение истине\", - и следует признать уточненным и исправленным текстом известной фразы \"Платон мне друг, но истина дороже\". Первоисточником т.е. А не окончательную ее редакцию \"от Сервантеса\". Саму фраза он сократил, и только, а сам источник, \"кто говорит\" т.ск., пожалуй будет поважнее голого-то текста. Первая же фраза, от самого Платона, - \"Следуя мне, меньше думай о Сократе, а больше об истине\", сохраняет лишь логическое, но никак не стилистическое единство с фразами из Сервантеса и из Н.Э. Поэтому, "Платон мне друг но истина дороже", действительно следует признать ЛЯПОМ в вышеук.смысле слова. Во-первых, Аристотель этого не говорил, а писал, и писал несколько другой текст.Этот текст изменил совершенно иной автор, Сервантес, и теперь мы неизменно связываем сервантесовский текст с Аристотелем. В переводе Нины Брагинской, вот этот исходный текст из NE 1.4, являющийся ближайшим родителем фразы "Платон мне друг, но истина дороже.": 4 (VI). Лучше все-таки рассмотреть [благо] как общее [понятие] (to kalholoy) и задаться вопросом, в каком смысле о нем говорят, хотя именно такое изыскание вызывает неловкость, потому что идеи (ta eide) ввели близкие [нам] люди (philoi andrcs). И все-таки, наверное, лучше - во всяком случае, это [наш] долг - ради спасения истины отказаться даже от дорогого и близкого, особенно если мы философы. Ведь хотя и то и другое дорого, долг благочестия - истину чтить выше. Как мы видим, Аристотель при таком переводе гораздо более и мягок, и корректен, не так бесцеремонен, как в вошедшей затем в широкое употребление, расматриваемой нами фразе. Отказ "от дорогого и близкого" здесь прочитывается не только как отказ от дорогого человека, даже "дорогого сердцу учителя", но в том числе как отказ от "дорого и близкого" отношения этого человека, философского отношения, в котором однако истинному философу всегда следует отделять истину от не-истинного, и поскольку оно, т.е. философское рассмотрение, в равной мере является предметом (или делом) как первого, учителя, так и второго, ученика (ПОПУТНО собственно и объединяя их своего рода "философским родством", т.е. независимого,но предметного мышления), в силу такого общего положения, предмет безусловно требует собственного, конкретного, а поэтому формально-изолированного, но объективированного рассмотрения. Демократичность по отношению к высокой цели, выходит здесь на передний план. И такое понимание конечно подавляет образ, возникающий за позднейшими перефразами данного текста, где перед нами встает Аристотель как прагматичный, вне-этичный, черствый и бессердечный человек. Рисуя Аристотеля в этом ключе, совсем недолго до того шага, где он и вовсе станет безжалостным препаратором и манипулятором всего сущего и живого, возомнившим себя адептом единой Истины, Причины и Основания всего... Максимы, фразы, афоризмы, запечатляют собой отдельную мысль, заключая в одно целое прежде всего формально, языковой смысл, в котором соединена подобно ярким лоскутам материи, изначально неразрешаемая парадоксальность,опять и опять привлекающая к себе философское внимание, но они никогда не расстанутся с царством языка и с законами языкового восприятия и сознавания. Они есть литература, пожалуй больше, чем что бы то ни было в философском творчестве. Искать в них и за ними точности - особенно исторической - вещь поверхностная. Ее там не может быть. В них есть вспышки смысла, поданные стилистически и завершаемые первым же обостренным "сколом" логики.Вот что такое афоризм или максима. Языковые вспышки смысла. Но мы сейчас, говорим не о разоблачении философской максимы, как мы не затрагиваем и значения ее, не занимаемся критикой ее, - нет, мы выбираем те "максимумы", те фразы, которые уже перестали таковыми быть, не пробуждая ни вспышки смысла, ни удивления, у читателя, они просто и безропотно влачат за собою привычный шлейф восприятия неверного, а не уже не только не точного, материала, реальную историю коробящего, а не просто игнорирующего. Мы исследуем и выявляем ЛЯПы. Мы не критикуем философскую литературную фразу. А Ляп надо во-первых, найти, заметить, опознав в качестве такового, и обязательно разоблачить. Вывернуть и выпотрошить пыль, там осевшую, прочихаться всласть, еще раз убедиться в том что это так (мы могли и ошибиться при первом опознании...), посмотреть как он бегает, в естественном своем обличии, ну и забыть об этом хламе навсегда. Никогда за подобной фразой уже не допуская подобный поверхностный смысл. |
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 27-09-2006 01:51 | ||||||||||
|
не сотворит - по Пармениду - дважды "Гераклит", "Парменид", "Текстолит", "Монолит"... А лучше звучит: "Парменид". 1. И. Бродскому принадлежит много сочинений если можно так условно сказать, "на античную тему" - их действительно очень много, от переводов частей греческих трагедий и элегий по местам античных мифов и мотивам античных мифологических персонажей, до сложной лирики, глубоко втягивающей в себя (если не вдыхающей, как у О.Мандельштама, попутно рискнем предположить...) классический античный образный строй. Но он был поэтом, а поэзии пожалуй и свойственно - легко отрываться и уноситься от неживого, хотя и действительного факта, ко все более живому, знакомому, "трепещущему", к заключенному в слове, как в сердце, комочку вот этого вот человеческого бытия... Достоверность вымысла - когда художник и осмысляет историческое и приближается к нему, и исследует его - возносится на крыльях слова, освещая все вокруг - и нас самих, и героев поэмы, и историю саму...Древнее - оживает по настоящему здесь, у поэта, в поэзии, оживает настолько, насколько способно возрождать слово. Оно же способно и возрождать, и зарождать, и мы это знаем. От факта - самого исторического факта при этом может ничего не оставаться вообще. "Да что значит сам этот факт - по сравнению с той громокипящей жизнью, что льется на нас из словесного кубка поэзии?" - спросит нас иной человек, и нам пожалуй что нечего будет ему на это возразить. Впрочем, мы попробуем его понять:" Да. Факт безразличный, сталкивается с нами напрямую, живою речью, он проходится по нам "живьем", а сам по себе он и не нужен никому, пожалуй, да." "И вообще - подитожат наиболее далеко уходящие в своих выводах собеседники: лирика - и есть истинное измерение исторического. И тут мы точно совсем умолкнем, замолчим, прикусим губу, настолько нам нечего будет на эти последние слова возразить... Сражены, можно сказать, наотмашь, внезапными красками на небе ! И так, в известнейшем стихотворении Иосифа Бродского читаем: VI Я вас любил. Любовь еще (возможно что просто боль) сверлит мои мозги. Все разлетелось к черту на куски. Я застрелиться пробовал, но сложно с оружием. И далее, виски: в который вдарить? Портила не дрожь, но задумчивость. Черт! Все не по-людски! Я вас любил так сильно, безнадежно, как дай вам Бог другими---но не даст! Он, будучи на многое горазд, не сотворит - по Пармениду - дважды сей жар в крови, ширококостный хруст, чтоб пломбы в пасти плавились от жажды коснуться - "бюст" зачеркиваю - уст! Двадцать сонетов к Марии Стюарт. Существует известный перефраз Гераклитовского положения, в общем он звучит так: "дважды нельзя войти в одну и ту же реку". А восходит это к тексту Платоновского Кратила p402A: "Где-то говорит Гераклит, что все движется и ничто не покоится, и уподобляя сущее течению реки, он говорит, что невозможно дважды войти в ту же самую реку." (по: "Досократики",Харвест,1999) Платоновские диалоги читали все, и всегда, и подобная емкая характеристика поневоле оставалась в памяти у читателя. Разумеется, процитированная строчка характерна не для Парменида, этого философа единства сущего, единства бытия, - а именно для Гераклита, мыслителя не менее популярного, а я бы даже сказал, более популярного, - философа-поэта-тайнописца. Популярности свидетельствуют множественные перецитации и ссылки на него во все века греческой и эллинистической истории. Кроме того, Гераклитовские фрагменты дошли все-таки в виде кратких афористических высказываний, тогда как фрагменты Парменида "О природе" между собой взаимосвязаны длящейся непрекращающейся интуицией своего единого парменидовского бытия. Парменид был мощной и целостной философской фигурой, Гераклит же - фигурой, которая несла за собою мощь мифологической знаковой разбросанности, титанической и таинственной то же самое время. Не даром и он и тексты его утеряны глубже и безнадежнее, чем тексты Парменидовских поэм и мыслей, как будто они выгорели в солнечных лучах его религии в ту раннюю философскую эпоху дочерна, и свалились с самых небес в неопознанную океаническую глубину. 2. "Идея мира как саморегулируюегося процесса, знаменовавшая собой принципиально открытие принципиально новой картины мира, возникла", пишет Кессиди в книге "Гераклит", - "возникла на пути отхода от религиозно-мифологической традиции и поиска первоначала (архэ) вещей в самом мире". "Гераклит знаменит своим стилем - способом выражения своих идей.Одной из особенностей этого стиля является отсутствие четких определений, строгих понятий и однозначных высказываний; Гераклит оперирует образами-понятиями"(смыслообразами), художественными сравнениями, метафорами и символами; нередко его мысли выражены в форме парадоксов, афоризмов и загадочных изречений, а суждения, которые он иногда высказывает (путь вверх и вних - один и тот же, день и ночь - одно и то же), представляются вызовом здравому смыслу и логике." (Кессиди, ук.соч.) Но и этой "систематической невнятице и даже сумятице", как ни странно, находится обяснение. Так, Кессиди в ук. книге говорит, что для Гераклита сам Язык - это феномен, в "котором скрывается глубочайшая тайна всех вещей, их логос, их истинная сущность и смысл. В языке - разгадка многих загадок мира...отсюда пристальное внимание эфесца к языку, его пристрастие к фонетической интонации слов,к замысловатым оборотам речи, к ритмичному построению фраз и предложений". Кессиди находит даже "определенное симметрическое расположение слов и фраз". Замечательно, что Диоген Лаэерц. передает что Эврипид. дав Сократу почитать Гераклита, спросил его, какого он мнения о последнем, на что Сократ вроде как отозвался: "То, что я понял, превосходно. Думаю, что таково же то, чего я не понял. Впрочем, для него нужен делосский водолаз." Про классический Гераклитовский образ реки, как это принято считать, очень важный, характерный для его мысли, Кессиди говорит, что сегодня (смею полагать, это означает: вторая половина XX в.) в этом образе видят уже не только обычное "метафорическое выражение всеобщего течения и изменения вещей", но и отмечают конкретный и парадоксальный смысл реки собственно - река одновременно и равна и не равна себе, на этом образе философ "показывает и в этом смысле доказывает единство противоположностей - постоянства и изменчивости, причем единство это мыслится не во временной последовательности, т.е. не в процессе чередования, а в одновременном сосуществовании".(с.70) Другими словами, - ее стали толковать более диалектически, диалектически "глубже". Даже так - диалектика Гераклита заставляет себя отовюду у него ее "выковыривать", как своеобразный "драгоценный исторический изюм". (Что до Парменидовской философии, то она уже качественно иное, другое явление греческой мысли, смешивать же их подобно вульгарным историкам, размещающим этих двух философов по противоположным концам, а затем "синтезирующих" их учение в том, что становится следующей классической греческой стадией философии, мы не станем. Уже хотя бы потому что подразумеваемый в этом случае сам детальный разговор о "противоположности учений" Гераклита и Парменида, достаточно негативен, противокационен, тенденциозен, да и текстуально он спорен.) Итак, Гераклит, передают например такие его фразы:
3. Итак, Бродский называет Гераклита "Парменидом", и это его ничуть не останавливает."Бурлящий" текст, текст-игрушка, текст-гротеск, какие ему к черту философы? Что ему - философы, зачем? Парменид - как считают и многие мои знакомые, звучит в этом месте гораздо лучше Гераклита (не повезло Гераклиту с фонемой, что сделаешь...), и кстати говоря, лучше и "Монолита", и "текстолита", и "минингита", и этого одного более чем достаточно. Л.Баткин в книге эссе о Бродском "Тридцать третья буква": "Тоска и распахнутость уверения в исключительности своего чувства продолжены в строках 10-12, но уже с перепутанными (возможно, в знак машинальности, и потому безразличия?) ""Парменидом вместо "Гераклита". Как в чеховских пьесах, звучит одно ("Тарарабумбия"!), в воздухе разлито другое. "Парменид"... уже с признаками новой лихой (но тоже надрывной по сути) модуляции вниз. Которая и совершается в строках 13-14, где любовный пыл ПЛАВИТ ПЛОМБЫ В ПАСТИ..." Однако, у Бродского мы находим и еще одно стихотворение, где Парменид упомянут довольно явно, самим заглавием стихотворения, - - поздейшее "Из Парменида".
Возможно ли увидеть в этом перепевы мотивов Парменида, то есть тех его мотивов, которые мы находим в философской поэме "О природе"? С одной стороны кажется, что да. Смотрите - "быть причиной и следствием", - эта суховатая инородно-философская строчка вкралась в стих совсем не напрасно. И все-таки, по духу, она гораздо более подходит платонистическим мыслителям, или тому же Аристотелю, стоикам, хотя бы эти категории уже выделившими, - чем Пармениду или Гераклиту. Кроме того, у Бродского "причиной и следствием" хочет быть лирический герой, и таким образом речь уходит в личное бытие, деятельное, а это уже вовсе позднейшее отношение. Никакого разговора о причине и следствии бытия как о единстве бытия, здесь не заходит, разумеется. С одной стороны, задевается мотив единства Бытия, и действительно, строки Парменида "О природе" наполнены описаниями такого единства Бытия:
Но с другой стороны, в стихотворении Бродский не касается такого сугубого философского единого бытия, он касается - деятельностного бытия, просто бытия, но не сугубого Парменидовского, и поэтому мог бы с не меньшим успехом взять не Парменида, а Стагирита скажем, с его бытием, или того же Гераклита, с его непрерывностью связей, в том числе причинно-следственных. Но только возьмите заглавие: "Из Гераклита" - и это хуже, чем "Из Парменида". Объединяя оба рассмотренных стихотворных отрывка И.Бродского, - в отношении уместности в них именно Парменида и именно его учения, кажется, что здесь "Парменид" в них - просто обобщенный тип греческого философа, и даже не тип, а - имя греческого философа, "философская фонема", воплощенная в греческом мыслителе. Что есть в этом имени...пар, парма, память, менада, пирамида...? Что заставляет утверждать только это имя, а не скажем "Гераклита" - за которым сразу же рвется "Геракл", "Гераклитион"?Действительно, может быть поэт, глубоко работающий с мифологией, каковым был Иосиф Бродский, с Гераклом станет связывать сильные и совсем особые культурные сочетания, и хотя бы поэтому "Гераклит" окзывается менее удачным, чем фонетически "оригинальный" Парменид? Кто знает, кто знает. "Ляп" ли - подобное отношение? Спросим мы. Ляп - ответим. Как же, ляп, только ляп сознательный, намеренный, в этом же смысле мир весь, с его историчностью и реализмом есть лишь возможность , возможность мифа, очнувшегося в чьем-то личном слове и зажившем в нем, в новом качестве жизни как таковой , качестве живого поэтического слова. Делают ли поэты ошибки? Делают, так боже же мой! Влияют ли эти ошибки на - поколения? Дак влияют, яж вам говорю... слушайте меня. Будут ли это то что мы пробуем опознать в качетве исторического ЛЯПА ? Да будет, что ж говорить. Но будем ли мы судить за это поэта и, главное, - поэзию? Что касается меня, я - не буду. |
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 11-05-2007 03:33 | ||||||||||
|
стойкие стоики Бытующее мнение о стоицизме. И, конечно, если вдуматься, весьма искажающее истинное положение дел. Сначала, разложим на "составляющие". Прилагательное "стойкий" сразу приводит на память андерсеновского оловянного солдатика. Во-первых, и на одной ножке стоит, во-вторых, и с одной ножкой, он мужественный и благородный (как потом оказывается) принц. Или. "Стоять до последнего патрона! Отступать некуда. Позади - Москва" - кричит командир (или еще коммиссар), в известное время.Значит, мы связываем с этим прилагательным сильный, мужественный характер, прежде всего, и чаще всего какую-то военную задачу, или воина. Теперь "Стоя". Каково происхождение этого термина, давшего название школе стоиков. Имеет ли право внутренняя рифмовка в выражении "стойкий стоик", хоть какое-нибудь историческое оправдание, или, только семантическое, т.е. отношение к упрощенному смыслу самого стоицизма. У Диогена Лаэрция, нашего незабвенного источника всего и вся, читаем в 7 главе о Зеноне: "Рассуждения свои он излагал,прохаживаясь по Расписной Стое (собственно, она называется Писианактовой, но по фрескам Полигнота получила название Расписной), потому что искад места малопосещаемого; а именно здесь при Тридцати тираннах было погублено почти 1400 граждан. Сюда стали приходить люди послушать его и за это были прозваны "стоиками", равно как и его ученики, а до этого они назывались "зеноновцами", как об этом свидетельствует и Эпикур в своих письмах. Стоиками же раньше называли стихотворцев, препровождавших свое время в Стое (как сообщает Эратосфен в 7 книге "О древней комедии"), - от них-то и пошло это слово в широкий ход." Итак, Стоя - от "Стоа расписная", "стоа" - это крытая колланада. Почти тоже что и "Портик" (от лат. porticus), - выступающая вперёд часть здания, открытая на одну или три стороны и образуемая колоннами или арками, несущими перекрытие . Резюмируем. Стоа (греч . stoia stoa), в древнегреческой архитектуре общественное сооружение - галерея-портик (иногда 2-ярусная) для отдыха, прогулок, бесед, - дала имя философской школе, и затем, целому течению, - стоицизма, превратившись в "Стою". (Интересно, что, стоители знают, что существует тип стоительных лесов: "стойка-портик", изготовлены из высокопрочной стали, позволяют работать на высоте до 40 метров снаружи, и внутри здания.) Между стоа, крытой коллонадой, и "стойкой" Стоей, философским направлением,разница и есть, и ее нет. Смотрите - в крытой коллонаде мы видим ряды одинаковых (скорее всего...)колонн, высоких и гладких. Стойких! Колонна - и оловянный солдатик на одной ножке - вот они. Но их много, а солдатик Андерсена и всякий стоик - один, среди мира окруживших его бед и несчастий. Как это примирить? Трудно. Можно сказать, правда, о философе, прогуливающемся меж этих колонн, и изучающем стоические законы и стоическую же логику, тогда он оказывается один, среди одинаковых колонн, как и одинаковые стоические философы точно "стойкие колонны", существуют среди "бед и несчастий" этого мира, но это будет пожалуй что слишком... Но здесь мы можем пользоваться метафорой, как только что показали, и пробовать осмыслить эту прорифмовку двух разных понятий из разных эпох. А вот что будет, если мы бытующее выражение "стойкая стоя" будем относить уже не к этимологии, не к стоа-портику, а к самому этому стоицизму? Чует мое сердце, что, рассматривая сравнение по-существу, неточностей окажется слишком много. Места у нас нет, описать даже вкратце смысл и даже некоторые характернейшие стоические термины, отношения, стоическое впечатление, в логике, стоическое понятие лектон, в той же логике-лингвистике-эпистемологии, стоическое понятие "апатии", и др. Попробуем развернуть прилагательное "стойкий" в отношении стоика-философа, в наиболее емкую, и понятную, характеристику: мужественно претерпевающий все повороты судьбы своей, и словно колонна, одиноко и гордо, и просто, поддерживающий дух свой, так, как его должно поддерживать среди других высоких колонн, крытых сверху невидимой "коллонадой участи". Получилось слишком красиво и малоправдоподобно, но мы пробуем только повернуть выражение "стойкий стоик" лицом к историческому стоицизму. Более того, мы повернули его выше, ближе некуда. Теперь, только выясняется, сколь много и сколь большие различия. Наши понятия - и стоические понятия: Наша судьба, разговор о которой в любом случае подразумевает человека, с каким-то выбором и волей, и стоическая, где воля существует только действующая и действует только участь, только боги, помрачающие или благодетельствующие человека. Наш мир, где в центре человек, свобода его или несвобода его и др., - и тот мир, где в центре космос, единый космос, и закон этого конкретного космоса, с которым я, он, человек, - может конечно не соглашаться, дело его,мое, твое... (мало ли что боги на него нашлют в конце концов), но у самого-то человека нет никакого закона, никакого, кроме этог8о , единственного, космического, поэтому глупо, по меньшей мере, не соглашаться. Все равно что плевать против ветра. Поэтому, можно ли называть мужеством - "стойкость стоика". Кажется теперь, что и да, и нет, - ведь мужественный поступок стоика, никак не его заслуга, а - это должное, долг, отвага, это поцелуй богов, выковывающих высокие красивые фигуры, тянущиеся к небу духом своим, иначе говоря, это космическая необходимость, а не свободный выбор современного человека, свободного ото всего, в том числе и от космоса...(С др. стороны, в платоновом "Лахете", Сократ, выстраивает понятие "мужественного", друга, - помните? (В Государстве помоему еще..). Мы признаем, да, это оно, "мужество". Ничего с тех пор не изменилось. И опять. Не изменилось ли??) Где-то здесь, мы кажется и нашупали ту плоскость, в которой должен лежать ответ. Не вдаваясь в дальнейшие дистинкции стоического понимания судьбы, мойры, участи, апатии и др., тем более что как мне кажется, и разжевывание этих слов, не приблизит нас ближе к ответу, - я мог бы сказать примерно так. Стоицизм - поскольку он космичен, постольку же он вечен и жив, в своей языческой обстановке в том числе, до сих пор. В этом плане, наше выражение оказывается живучим, и наводит "мосты" между нашей стойкостью и древней. Но стоицизм - поскольку он безусловно безличен и не имеет ввиду человека и интересы человеческого, не может быть вопринят из нашей эпохи со стороны одной из важнейших человеческих характеристик, - через образ стойкого, мужественного борца, воина, или вообще человека, целеустремленно двигающегоя к цели, - слишком другой человек был человек той древней эпохи, слишком многим он мог поступиться ради достижения своих целей, чем не поступимся мы, и наоборот, достаточно перечитать историю эллинизма, и перечислить ценности живших например в эпоху II в до н.э. История - не просто приближает к себе, нас, не просто делает все узнаваемее и узнаваемее древний факт или древний текст, - но она приближает к себе так близко, чтобы оттолкнуть нас, и оттолкнуть еще дальше, чем мы были в самом начале... |
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 31-03-2008 16:39 | ||||||||||
|
античность чему-то предшествует, а если разобраться, то вообще всему предшествует и т.о. предлежит и культурно-историческому времени и самой культуре человечества существует отношение, к античности, отношение всеми разделяемое и в общем-то отчасти верное, связывающее античность как эпоху историческую, какое измерение не возьми - науки, искусство, всеобщую историю, др. - получается, что античность в большей степени чем любая иная эпоха, древняя эпоха, - скрыта от нас, от меня, под слоем исторических наслоений, толкований, и вообще, "пыли". Того несущественного исторического хлама, который сам по себе неважен, толстым слоем закрывает от нас прошлое, и содрать который с поверхности практически невозможно, что твою кожу, очередную кожу... Именно такая историзация, своеобразный гипер-историзм, в отношении к античности, делает ее не-реальной, не-действительной, загадочной, сказочной; мифологизация ее, кажущаяся вполне естественной, только способствует этому представлению о ней как об эпохе пред-снов и пред-чувствий будущего человечества. Но ведь, при ближайшем погружении в этот исторический контекст, при начальном же сколько-нибудь плодотворном герменевтическом анализе, возникающем при работе с первоисточниками, с первыми текстами эпохи, почти сразу же, возникают стены гораздо более высокие, чем эти "стены времени", "стены исторической закупоренности", - можно обозначить это "чувством культурной притирки", своего рода "культурной антипатией", когда узнавание нового значительно превосходит углубление старого знания об эпохе, и она становится в большей степени загадкой для внешнего путешественника, чем тайной для внутреннего путешествия. Внимание расширяется, и пропадает почти в бесконечности фактов и особенностей, оно не может установить в в этой чужой среде центр, точку, собирающую и упрощающую сбор разных исторических артефактов и просто фактов. А это сделать необходимо, ибо только так возникает субъективное, мотивированное моей жизнью, моим опытом, познание и понимание происходящего. Проблема ино-культурного, "непонимания античной культуры, ее чуждости, нечувствия ценностей ее, характеров, религиозных переживаний", и должна становиться такой вот отправной точкой, дальше установки которой идти незачем ибо на самом деле некуда. Ведь слишком очевидно, что именно античность нам одновременно и культурно анти-патична и культурно близка, нету другой такой эпохи для европейца, которая бы так манила и одновременно так бы отталкивала его. Путешествующий по земному шару, переносит тело свое, внимание свое, и сегодня они не там где были вчера. Путешествующий в античность, идет гораздо глубже и гораздо дальше, чем в себя, он идет туда в себе, что ему в большой степени было еще вчера чуждо и неприемлемо, но идет он не на уровне принятия некоторых ценностей, а на уровне вне-временного, до-временного, мифологического, испытания этих ценностей, конечно же, в истории, в античности, а не в самом себе. Античность - сразу же останется закрыта и ненужна нам, если за первой резкой культурной ее оценкой, мы забываем, что сделали эту оценку - что она достаточно груба, искусственна и сделана нами в познавательных целях. За эту первую грубую оценку нам надо все время отвечать, все время, платить тщательностью, фактическими и текстологическими доказательствами, за этот ее первый "могучий шаг", который сразу же приблизил к нам эту эпоху, "как будто приблизил". Если исследователь, если читатель, довольствуется этим первым объяснением эпохи, если все факты полузабытой эпохи после этого перед ним сразу же раскрылись и тайн никаких нет, тогда, или он забыл, насколько шаг этот был искусственным и требующим доказательства сам по себе, или же этому "исследователю" и требовалось только поверхностное путешествие по иной эпохе и иным ценностям: в этом случае чем искусственнее и чем резче, грубее первое всеобъясняющее культурное различие, тем конкретнее и установленнее становится внимание такого путешественника. Оно почти заменяет ему географию - т.е. перемещение в пространстве. Это - не то. Пока мы придерживаемся такого культурного отношения к действительности - "мы не мы".И "я - не я". Он, видя искусственность культурного приема, сознательно не исследует ее, данная искусственность вполне его устраивает. Примеры? Ну например, античность - связана с каждым из нас - персонально, (что может быть крепче, казалось бы?)- на уровне воли: античная воля усматривалась только в воли космоса,как в незыблемости,что хочет человек или имеет в виду, важно лишь в связи с этой волей; воля "нового европейца" очевидно, осознает индивидуальность свою, то есть, она сознает себя в среде и среди иных индивидуальностей, такой "атомизм индивидуумов", помноженный на известный персонализм,исключающий любое вне-персональное проявление, - ни о какой иной воле речи уже не идет, иная воля понимается как что-то собственным индивидуумом с его волей еще не соотнесенное должным ему образом. И что же? Хороший вход в античность? Нет, очень и очень недостаточный. Но какой-то, вход. Можно его сделать - а потом вернуться обратно. А можно взять этот культурный шаг и прошагать всю эпоху десять раз, извлечь сотни замечаний и заметок, и уйти из нее оставаясь совершенно довольным от такой лихой прогулки, однако, можно спросить, - ходил ли ты, - туда куда говоришь? Видел ли ты то, что ты видел? Существует огромное количество подобных культурных "входов" в эпоху, сразу же являющимися "выходами из нее", что и следует понимать исследовательски, т.е. как недоказываемую никогда предпосылку, а не просто принимать ее как метод. (Означенный в заголовке "сугубый историзм" античного мира из этого же числа, - когда между любым фактом исторической действительности и нами, "нашей эпохой", видится какой-то посредник - средние века,изменившие мнения о античности и др.; толща толкований и мнений, накапливаемых и закрывающих бывшие еще вчера в ходу в исторической рефлексирующей науке; толща т.н. культурно-исторических пластов в археологии, и т.д. и т.д. - вот такой историзм, хороший сам по себе, ведь посредники -то эти дейтвительно есть, однако, при всецелом своем "внедрении", делает предмет исследования более нереальным, - чем он сам, во всяком случае чем-то действительным становится уже исследование самого этого историзма и сам этот историзм! В таком случае, изучение предпосылок уже куда важнее, чего именно эти предпосылки... Все это конечно хорошо, но ведь слишком очевидно, что как раз методологически, предпосылки эти очень различны, сравните например те же археологические и философские, т.е. герменевтические подходы к собственным источникам, - объединяет их по прежнему только - общий факт, с которым они тем не менее живую связь уже потеряли, устремившись за методологически достоверными свидетельствами, т.е. в сугубый историзм.) Это ли и есть - "внутреннее путешествие", - вечно стоящая проблема предпосылочности, -без предпосылок нельзя, но они - только предпосылки. Конечно, разговоры о методологии постны и серы, они давно изъедены пылью и вроде бы всем известны, если сравнить их с живой красочной действительностью, кровавой, или поразительной, от них хочется скрыться, как из того пыльного чулана выйти в освещенный дневным светом огромный красивый парк, но вот ведь очень похоже, что в парке гуляем мы, а в захламленной неверными и искусственными културными приемами и допущениями "исторической мастерской", находимся не только мы, более того, очень похоже, что в этой пыльной мастерской - история выгуливает нас. И мы у нее на коротком поводке. |
|||||||||||
|
onomatodox магистр Группа: Участники Сообщений: 38 |
Добавлено: 01-04-2008 19:08 | ||||||||||
| Ежели серьезно, то совершенно ясно, что после Второго пришествия всякому желающему можно будет лично поговорить с Платоном или Сократом... так что не видно никакой пользы от занятий историей античности, поисков подлинного Платона... чего его искать? втретитесь в свое время... | |||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 30-04-2008 15:14 | ||||||||||
Приветствую вас, дорогой магистр, давно не виделись! Где теперича бываете? Что интересного? Хорошо бы конечно, коли так... Однако, если серьезно и попытаться без иронии. Второе пришествие, не только возможность встречи - с когда-то бывшими и дорогими нам людьми, вы понимаете, но в первую очередь пришествие Его и встреча с Ним, готовность к ней, и изменение этой встречей состава самого личного бытия, в т.ч. возможностей слова, общения в Слове и участия в Слове. Так нам говорит известная традиция. Захочет ли в этом Свете, Платон что-то сказать, мне ли или вам, захочу ди я что-то у него выспросить... честно говоря сомневаюсь. Вот сейчас, здесь и сейчас - да, хочу спросить, у него, у Плотина, у Ямвлиха... Но я впрочем даже не об этом. О чем я? Да о том, что в сущности, вызнать, доискаться самому - вещь куда более верная, чем "разжеванное", готовое, формализовано подаваемое вам знание - в нем, если угодно, запечатлен ваш гносеологический темперамент, ваша личность, в конце концов. Поэтому иногда представляется - что пробелы истории - лишь фикция, томление исследователей, нет их, пробелов. Все что до нас докатилось - и должно было докатиться именно в таком "качестве и количестве". Перед нами - ищущим взором исследователя - все есть, ищущий же обрящет то что обрящет ищущий. Вот такой вот "оголтелый субъективизм". А иначе, не выделяется объективный мир, и факт, и событие, не выделяется, это понятно. Кроме того - то что я могу выспросить у Платона - во многом - примерно тоже самое что я могу выспросить у некоторых моих знакомых, например, ориентированных определенно идеалистически; думаю, их личная реакция, "платонистически" или "не-платонистиески" ориентированная, будет не менее богата платоновскими смыслами. Но у них у всех один минус - исторически все они - после. История - протащила традицию Платона сквозь всю культуру европейскую и вспахала ее и будет пахать и далее "каждую весну", а эти мои знакомые - находятся в самом конце ее, этой длинной истории, и для того чтобы рассуждать о небе, об облаках, им не нужно ни того запредельного философского мужества, ни новых жанров, ни возможностей слова, которое потребовалось Платону. Они наследуют. И я наследую. Но они скажут о Платоне мне иногда поболее чем его тексты. Думаю, что здесь неверна - сама позиция - ученическая по отношению к Платону - его исследователя ли, или даже ученика. Ведь если я у него "учусь" - он только и может это до конца объяснить, понять до конца, какого-то конца, и конечно же тогда жаль что его нет, и я не смогу научиться... Но это не так, не совсем так. Не у Платона я учусь, и не у Платона учится его исследователь. (Равно как и Платон - не у самого себя учится, учился...) Исследователь Платона - это собственно ни что иное, как философ, работающий в определенной традиции мышления, здесь нет ни духовного ни религиозного поиска, нету и школьности: я учусь не для того чтобы научить других, я готов их в этом разубедить, коли пойму что положения неверны. Не ученик - но сотоварищ, родственник в некоторых подходах к рассмотрению вещей,такой же волк-одиночка, под тем же самым единым небом. Как знаете, - вот читали вы допустим Шеллинга, читали,(живете допустим в начале XIX века)- и поехали в Германию слушать его лекции. Ну, вы, как водится, в полном восторге от его идей, всё в себя собирающих мощных идей, - вы приезжаете, знакомитесь с ним - и что же? То ли он вас обидел ненароком, то ли у него приступ болезни какой - но не получилось у вас восторженной встречи с учителем. Не получилось "великой дружбы". Вам сказали - "Извини дорогой, некогда, не теперь". Бывает. Теперь - на следующий день вы конечно же открываете его книгу и читаете. У вас что-то изменилось? Изменится? Маловероятно. А вы говорите - личная встреча... Более скажу - это "психологизация", как раз платоникам, искателям "красивой изящной мысли", а не красивой изящной личности, такая психологизация представляется мне чуждой. (При том что сами эллины, да и любая прочая эпоха, всегда ориентирована персоналистически, насколько умеет, и психологически, что делать - но стоит почитать "Государство", и становится яснее как эпоха относится к "личности") Старая шутка - знает ли, понимает ли Платон себя так же хорошо, "отчетливо" - как. скажем, нынешний профессор, его изучающий? Дело в том, что, скорее всего нет, профессор его понимает лучше. Но это я говорю - что профессор понимает его лучше. Платон, живший в оны дни, - и вычленяющий способности познавать истинное в вещах, - безусловно как никто иной понимал что он хочет сказать и о чем... Иными словами, Платон, и личность его - такой же факт истории, как и его тексты, и те годы, и более того, - как и эти годы, и эти тексты. |
|||||||||||
|
onomatodox магистр Группа: Участники Сообщений: 38 |
Добавлено: 01-05-2008 15:53 | ||||||||||
|
Привет, Кипарис, привет! Ну, ежели серьёзно и попытаться без иронии, то Второе пришествие без нас состояться не может: "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною." Дверь-то отсюда заперта... Я же бываю теперича все больше у себя. Из интересного: довел я таки мои исследования, в коих помогали мне Лосев с его Платоном, до практических результатов. ;0) Скоро уже, очень скоро... |
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 05-05-2008 13:42 | ||||||||||
О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец" (Мк. 13, 32) - которые, кстати говоря,имеют такую традицию комментария (дело в том, что, по другому месту, "Отец в Сыне и Сын во Отце", поэтому знание Отца не м.б. поностью закрыто от Сына... ) - Словом "ни Ангелы" Иисус Христос предупреждает учеников Своих, чтобы они не старались узнать того, чего не знают и Ангелы. Словом "ни Сын" запрещает им не только знать, но и спрашивать об этом. Что слова эти сказаны Им с таким намерением, познай из того, что по Воскресении с большей силой запретил им любопытство, когда заметил, что они излишне предаются ему. Теперь упомянул о многих и бесчисленных признаках, а тогда сказал просто: "Не ваше дело знать времена или сроки" (Деян. 1, 7). (Иоанн Златоуст).
|
|||||||||||
|
vlad07 частый гость Группа: Участники Сообщений: 1 |
Добавлено: 19-05-2008 20:38 | ||||||||||
| Античность не просто предшествует, она сегодня актуальнее всей неклассической философии - новой форме философии эмпиризма (философии внутреннего опыта). Античная диалектика (Платон)и возникла как попытка преодолеть пороки эмпиризма. Вторая серьёзная попытка представлена в новое время в философии Гегеля. Неоплатоники трактовали Платона только в русле теологии, но у Платона этого не было. Неоплатоники ближе современной философии, неже6ли Платон. Но достаточно сравнить диалог "Парменид" (знаменитые восемь гипотез) со структурой логики Гегеля, с его концепцией снятия и сразу обнаруживается их идентичность (см.: http://eidos-plato.narod.ru/ Гл III, § 3.). В античности возникла не просто диалектика, а диалектическая логика. Какова она была две с лишним тысячи лет назад, такова она и осталась единственно верная. Всё остальное - просто отсутствие философского таланта. | |||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 20-05-2008 04:09 | ||||||||||
Зашел на указанный сайт. Увидел. Был приятно удивлен. Как я понимаю, Вы автор указанного труда, что же, что же, прекрасно.О Платоне если писать, то писать. Множество тем и даже положений "Диалектического субстанциализма"меня волнует и взволновало даже при таком вот беглом просмотре, какой я мог себе позволить. Почитаю.
я бы конечно не стал говорить об их идентичности; т.е. методологической идентичности; снятие, есть переход от предметной формы определенности к субъективной, (а наоборот, переход от субъективной формы определенности к предметной - есть положенность. Только вместе они "варят кашу..." для познающего субъекта. А что делать с "Единым" античности о котором говорят в Пармениде, ведь там то никакого субъекта, т.е. субъективного, и нет во многом потому, что объект - выбран,он - один. Имеено объект - апофатически - задает логику Парменида. Субъект же никак не важен (и не нужен)! Читатель Парменида по сути,есть созерцатель совершенной фигуры - но не субъективной формы, а предметной, объективной формы, - не он связывает фигуру с собой,но фигура чем далее тем более становится сама собою и говорит о себе так как она может логически говорить. (Опять же,я говорю об античном читателе и о Платоне-авторе. Современный читатель Гегеля читает его ). Фигуры Парменида есть фигуры самоописания Единого в ином, а не логическое упражнения философа. Кроме Единого - ничего нет, и это так. Но посмотрите - для философа то это совсем не так. Хотя вы меня заинтересовали, надо будет Гегеля посмотреть.
|
|||||||||||
|
Кипарис магистр Группа: Администраторы Сообщений: 110
|
Добавлено: 13-04-2009 15:54 | ||||||||||
|
Кое-что о методах преподавания греч.философии у нас... Ну вот , еще - можно сказать "ляп", хотя это и не столько ляп уже, сколько некая "корпоративная короста", междусобойчик или "заговор преподов...", как угодно. Мне приходится (интересно!выкладывают в инет) - тут иногда слушать самые разные лекции по истории греч.философии. Вырастают новые преподаватели, молодые, сильные, вроде бы "здоровые" умы. Трудно увидеть, рассмотреть что-то новое в давно известном материале,- "греческие тексты",но всегда радуешься, когда это кому-то удается... Удивителен настрой - в таком заведении как Московский университет, кафедра Зар.философии,- держаться непременно собственных традиций, подходов. Они могут ответить мне, что это вообще-то норма для любого Университета, для Университета как "системы знаний и универсума мысли" - да вот ведь, для убого совдеповского универа - какие традиции, какое наследство? Ну что им например - учебники Чанышева и Богомолова, первый с его смешными предфилософскими этапами, другой с невероятно рационализированным подходом, - всегда было известно (лет 30 учат в МГУ по энтим книжкам)- что учебники эти плохи, никуда не годятся, но других (читай - в МГУ, "у нас") нету, а поэтому - будут эти. Я понимаю этих людей с одной стороны. Все равно что читать. Главное - как читать. А в конечном счете - кто читает. Поэтому - пусть будет Чанышев.Растолкуем студенту, "что и почем..." Не в том дело что учебник плох, дело в том что преподаватель во всем хорош! Но - доколе... Почему же такой "густой" корпоративизм? Читают - и ныне - учебники "только из наших, только универ"? "Немец"Асмус, "ново-европеец" Майоров, "литературовед" Богомолов и "поэт-смогист" Чанышев. (Никто не занимался классич.философией, зато все были или наши или утверждены у нас в качестве уч.пособий 50 лет назад..). Остальные - книги, центры, авторы - не существуют в принципе ( "в природе м.б. и есть, пускай"). "Ибо существуем только мы - МГУ. И точка. Мы же - будем писать новые учебники. И читать по ним. Кому? Своим студентам.А Студенты эти - будут продолжать наши же традиции." Все это очевидно встает за подобным отношением.выбором основных учебных текстов. Вот как! В универе был всегда снобизм подобного рода.Но меня удивило, что философы - ведь эти-то как раз прекрасно видят, что преподают - преподают чанышевский негодный учебник с его бредовыми никчемными наукообр. предложениями! Ну хорошо, Лосева трудно на первом курсе, а переделывать Лосева или брать его книги о Платоне-Аристотеле например (в ЖЗЛе), дурной тон ныне, всяк норовит выказать свое к титану небрежение и подлягнуть Ал.Федоровича, дескать, смотрите, и я - такой же "синтезатор всего и вся." Но ведь есть и другие книги, и другие концепции преподавания, в конце-то концов! Шичалин вон переводит, его кабинет, два тома учебник по греч.философии, группа французских ученых, - книга сравнима со всеми указанными, в лучшую сторону. Выходят переводы, учебники, - или их никто не читает??? Теперь и в МГУ, молодой философ Бугай и другие, выпустили новый учебник, тяжелый черный том. Проснулись. М.б. теперь Чанышева впихивать не будут, отложат в сторону... И все-таки - только своих, только себя - читают. Издают. Дескать: мы - мыслители. Сами - преподаем. Сами пишем курсы (учебники). Преподаем классно, лучше всех. И учебники наши - лучшие. Зачем другие?... Вот такой вот всем привычный, универский снобизм (я и сам там учился когда-то, хотя по "другому ведомству"...)Опять же - если у тебя традиции Колмогорова, Тихонова - это одни традиции. А если у тебя традиции изговн...шегося филфака начала семидесятых, - столь уж эти традиции "совершенны"?? Возьмите вы Гегеля, "историю философии" и сделайте для первокурсников курс. Что - провокация! Глупость? Накопилось множество исправлений, в конце концов историческая наука стала богаче, точнее, многое с гегелевской эпохи исправила, и поэтому читать его книгу сейчас глупо? И так, и не только так. Действительно, вон, француз-неогегельянец Ж.Ипполит, видел в гегелевской философии конкретность, а не только и не столько систему и историч.всеобщность. Гегелевские историко-философские заметки также могут прочитываться конкретно, все по существу... А "существо" этого рода - "золото" философского анализа. Так возьмите Гегеля, тексты его "Истории философии", и дайте их детям, разумеется при собственном взвешенном критическом комментарии... Возьмите - именно лучшее. Будет мощно.(Не Чанышева же выставлять, под этим соусом впихивая "самое себя", т.е. свои личные представления - в этом случае "Чанышев" то же самое что "Маркс и Энгельс" - для проформы. А вот личность преподавателя - действительно мыслящая и дающая знание, "конкретная субстанция".) Ну хорошо, если Гегеля никто не позволит,(и это вообще территория "иной философской эпохи") - возьмите похожий вариант - аутенчиные первые тексты - т.е. возьмите для преподавания тексты Диогена Лаэрция, и возьмите комментарий к ним А.Лосева, в котором он растолковывает их, но дайте свой собственный комментарий и к Лосеву и к Лаэрцию. Два комментария к исходному тексту первоисточнику - это уже кое-что, вовлечение обучающихся в первые научные комментированные штудии. Это уже что-то. Но нет же! Как же, "опять энтот" Лосев! Лосева ныне все пинают, "всяк", (почему-то при этом утверждая что он насквозь советизирован,- вообще невежество! вы почитайте советские учебники-то!) - и что де он религиозен и вообще все перегородил, в свое время. В общем, от идеалистических мыслителей всегда старались избавиться и придерживаться "фактов" (то позитивисты, то материалисты, то маркисты, - и все указанные сидели и сидят в МГУ до сих пор...) Такой например аргумент, слышал - "Лосева , ребята, не трогайте. Во-первых, довольно сложен, во-вторых, всюду и во все он навязывает собственную религиозную философию." Нет уж позвольте! Вижу - обыкновенное стремление для универа оставаться на каких-то (где они?) вне-религиозных научно-корректных позициях, придерживающихся "фактов", аутентичной критики и герменевтики исходного текста. Нет таких позиций, это фикция что они есть. Дайте серьезному мыслителю курс т.н. "религиоведения" или "истории религий", - он заплюется, вы быстро устанете выносить тазики с его мокротами! Если мыслитель, ученый, что-то говорит, и доказательно говорит, его "уравнение" оказывается верным, - например он нам докажет как дважды два, что Бог есть - давайте ему верить. И давайте будем ему верить, если он докажет нам как 2x2 что Бога нет. Он доказывает - или ошибается? Вот что главное... Но эти ученые-"от философии как корректной науки" изобретают какую-то очищенную, "чистую науку" (позитивистически очищенное, выхолощенное мышление, вне-атропологии расположенное) и выделяют из него инородное тело - науку зараженную "метафизикой-религией-телогией", после чего утверждают например, что де последняя необходимо подразумевает аргументы Веры, аргументы допущения Трансценденции и т.п. - принципиально иные и по типу знания и по типу философского опыты, и по типу обмена "этим опытом", это - дисциплины теологические! Все, отослали. Лосев, дескать - "религиозный мыслитель" - а поэтому - "уже не прав". (Я даже слышал что он "русский религиозный философ"! Ну да. На кафедрах ново-современных по русским философиям Лосева так именуют. С других кафедр видать это слышат. Повторяют. Самим думать лень, лучше заниматься античной наукой и ее - т.е. науки современной - генезисом...) Все кто читал Лосева знают, и видят, что он был только комментатором Платона и Прокла, а под прокловским комментарием-синтезом платоновской мысли, он и состоялся как философ. Можно ли - зачем только? - комментатора Платона и Единого - хоть живущего в наши дни - называть оригинальным философом? Не понимаю - всеединство Лосева это старое как мир Единое Платона -Прокла, это видят все читатели Лосева. При чем тут оригинальная русская философия? Но это не умаляет - (при чем тут умаление-не умаление)) того что Лосевский комментарий к Платону ценой в 20 томов, сделал из него действительно оригинального по сравнению с окружающей философской позитивистической мошкарой, мыслителя. Ему вот только этого совершенно не надо было (Хотя всяк норовит - в очереди стоят - "убрать" Лосева, вынув его мысли например у отца П.Флоренского, В.Иванова, и др. Не знаю, не знаю. Почитайте "Эмпирею..." Флоренского. Вряд ли можно утверждать что отец Павел был "заражен" Прокловским синтезом, Парменидом,неоплатониками, хотя миф и магические имена безусловно многое намечают между ними... Так - прав Лосев или нет? Вот что главное. Не прав - давайте покажем... Если сложно - так и скажем - это сложно показать без того-то и другого-то. Вот когда это узнаете - к данному вопросу можно и вернуться... А когда с самого же начала утверждается, что это де философ религиозный, и поэтому дескать, он и мысль его по иному ведомству (дуйте ребято на факультет теологии например, в Сорбонну, хотя там то уж точно будете изучать Аквината, а про Лосева там и не знает никто...) - сразу же заявляется позиция некоей нейтральности нашего факультета и избранности - мы вне религии, вне веры, вне всего что не относится к нашей собственной традиции - а традиция наша смотрите (прямо скажем, мало хороших книг, мало - но какие-то тексты, абзацы, поцитировать можно, конечно, и спустя 50 -70 лет... О нем же, о Лосеве говорят, что произошел дескать он весь ("выполз" т.ск.) - из Вячеслава Иванова. Ну полно, знаем, было, было. Солярный миф, трагедия, некоторые антично-культурные представления.Но весь ли?..Да вы возьмите "Философию Имени" - там черным по белому назван тот, кому лосевский анализ обязан своей вменяемости в 20-е годы (равно как и Шпет назвал этого же мыслителя, поскольку для герментвтики это был "золотой методический клад") - Эдмунд Гуссерль! Конечно! Конечно он в первую очередь. А например в "Античном космосе и совр. науке " Лсев так и обозначает свои "категориальные щупы" - когда эйдос нащупывает эйдос, в эйдологическом анализе - как логико-феноменологический анализ! Безусловно Гуссерль. И безусловно Гегель, но не опрокинутый на историю и систему самоосозн.Духа, а занятый предметностью слова и имени. Два мыслителя - повлиявшие на мысль Лосева куда мощнее Иванова! А если сбда добавить Прокла, сформировавшего первые мощные синтезы Платоновского космоса и логоса, а если сюда добавить самого Платона, его "Парменид" наконец - получается еще более мощное "влияние"! Но как же - я все понимаю. И все все понимают. При всей дани - существу текстов, и "герменевтики смысла" и др.- для препод.МГУ важно не какую часть та или иная мысль занимает в мысли рассматриваемого мылителя, но важно что? - важно кто:кто его тренировал в первой юности его. Например Лосева кто тренировал - Иванов? Да, кроме всех прочих, Вячеслав Иванов. Значит - так и пишем: мысль Лосева - точнее: Лосев - "вытекает" из Вячеслава Иванова. Читай далее: Вас, юные горячие и безусые первокурсники кто сейчас тренирует? Я! Значит не важно что и о ком/о чем вы будете писать (написать можно все что угодно!) - вы будете моими учениками, я - вдохну в вас все ваши будущие возможности... Вот такая вот "нормальная школа", цеховая порука, а кто не в цеху, того и нет в науке. Причем - не придерешься: налицо как будто ничто иное, как непосредственеая, устная традиция передачи философской способности, профессиональное мастерство, "пифагорейские узы", передаваемые от учителя к ученику (а еще говорят что теология и допустимость иррационального нежелательна!) И правда, что, есть разве еще наука в антиковедении, окромя МГУ? Что, м.б. в Питере, какое-то "Платоноведение", в Новосибирске, какой-то "Центр классич.исследований"? Во Франции, в Англии? Неужели есть окромя МГУ? Да полноте, вам показалось - только мы, МГУ,только тут, больше никого нет, и не может быть, и если вы не понимаете этого сами, вам здесь не место, и вы не получаете замечательного шанса - в будущем - написать новый учебник по философии для студентов Московского Государственного... Наконец, если первокурсникам "втюхивать" исключительно "позитивизм-знания-факты", т.к.думать они покамест не умеют, не научены, значит, - пусть "копят пока",тренируются, - тогда античность "проскакиваема" уже стратегически. А коли стратегически, коли так - зачем делать хорошую мину при плохой игре?.. впрочем, как же - не делать - мину - при плохой-то игре?. Но так ведь можно и все в дальнейшем - "проскочить". Если мы отказываем в оценке мыслителю/критику на том основании что его позиции - теологические. Значит всякие религиозные позиции не м.б. рассматриваемы. Но ведь вся античная, древняя мысль, сквозь наполнена именно религиозными представлениями и понятиями, их придется все равно - рассматривать, обходить, обгладывать с каких-то внешних им и непонятно чему и кому внятных позиций, и т.о. - оценивать. Не оценивать - не удастся. И Пифагор, и Платон, да и Аристотель, теологичны. Что, стоики не теологичны? Эпикур, с его эсхатологической проповедью, не теологичен? Кого? Кого преподавать будете? Демокрита, - по советски, "по чанышевски"? Плотина, - как отвлеченного многоуровневого идеалиста, "по богомоловски"? И др? Это мы зайдем уже "слишком недалеко". На мой взгляд, в определенной степени плох любой корпоративизм и любая "кафедральная верность". (И это забота самой кафедры, а "не дядей со стороны".) Школа хороша тогда, когда предметность остается сама собою. Когда толкуют Библейские тексты - библеисты. А Платона - неплатоники. Когда историей науки занимаются историки науки и ученые. Но когда кафедра нацелена на воспроизведение принципов на которых выросли сотрудники этой кафедры - такие блистательные - по некоему высокому подобию знаменитых западных университетских традиций - всегда встает вопрос по существу - а что это за традиции? Там - и у вас? Что это за факультет, чему учат? На чем основано представление что эти сотрудники действительно значительные ученые? И пересмотр этих вопросов может приносить самые неожиданные ответы. 
|
| Страницы: 1 |
|
| Философские проблемы платонизма и античной диалектики / / Античность и ЛЯПЫ о ней. |