Истории, рассказанные драконом.

Раздел:  --== Все разделы ==-- ------------------------------------------------------------- Магистрат Центральный проспект Гильдия Воинов Гильдия Магов Жилые районы Летописи боёв и походов Сады Лиры Шатер-балаган Мир за городскими стенами Призрачный город / Сады Лиры / Истории, рассказанные драконом.

Страницы: 1

Автор	Сообщение
KEMAN Гость	Добавлено: 28-08-2004 02:44
	Истории Расказанные Драконом.
KEMAN Гость	Добавлено: 28-08-2004 02:45
	Интересное завтра -Чтоб тебя... - разъярённый черноволосый мужик лет сорока, дородный, слегка полноватый, в бешенстве хлопнул дверцей потрёпанной \"восьмёрки\". Я повернул тумблер центрального замка. -Ты, мать... ... ... м...к недо..., тебя кто за баранку посадил?! - безрезультатно подёргав двери, он попытался сунуть руку в машину, вероятно желая схватить меня за горло. Я чуть отодвинулся и нажал кнопку стеклоподьёмника. -Гражданин, успокойтесь, - унылый, чем-то похожий на мокрую весеннюю ворону, ГИБДД-шник говорил вяло, тягуче. Откуда он появился, я не заметил. - Никто не пострадал... -Никто?! - мужик окинул милиционера таким взглядом, словно это он, а не я, только что срезал левое зеркало его \"восьмёрки\". - Да вы знаете, во что мне сядет ремонт?! Б...ь, я ж собирался на днях толкнуть тачку! А кто теперь её купит?! Скажут, битая! У-у-у, сволочь сытая! - это он обернулся ко мне. Молчать дальше не имело смысла. Вздохнув, я нашарил в бардачке документы и открыл дверь. -Готов оплатить ущерб - сказал спокойно. Мужик этого явно не ожидал и проглотил фразу о моих предках. ГИБДД-шник удивился меньше: -Надо составить протокол ДТП, - заметил он, отрешённо разглядывая мой \"Судзуки Самурай\". Этот малюсенький джип я купил только ради названия; ездить в нём было так же приятно, как в \"ЗИЛ\"-е с убитыми рессорами, трясло хуже чем в \"Ниве\", и вдобавок брезентовый верх протекал по месту креления к кузову. Зато я получал удовольствие всякий раз, вспоминая имя своей машины. -Обойдёмся без протокола, - я протянул милиционеру паспорт, чуть приоткрыв его на последней страничке. Унылое выражение быстро покинуло лицо стража порядка. -Так... Гражданин Иванов... - он перелистал паспорт, вздохнул и протянул его обратно. - Оплатите ущерб на месте? -Да. -Пятьдясят зелёных, - с нажимом сказал пострадавший водитель. Зеркало от \"восьмёрки\", даже новое, стоило двадцать, но торговаться мне не хотелось. -Получите, - я протянул ему банкноту. Размер пачки, откуда я её вытащил, заставил и мужика, и ГИБДД-шника одновременно сглотнуть. Первым опомнился милиционер. С вызывающей уважение находчивостью он развёл руками и повернулся к пострадавшему: -Если вы примете оплату в долларах США, я не смогу отметить в протоколе факт ДТП и вы лишитесь права подать в суд на виновника аварии. -Согласен, - пробормотал мужик. Ему было очень непросто отвести взгляд от толстой, хрустящей, зелёной пачки, пахнущей дорогим одеколоном \"Арчибальд\". - А... это... Моральный ущерб? -Моральный ущерб причинили мне, - сказал я холодно. - Вы называли меня нецензурными словами в присутствии свидетелей, однако я спешу, и не стану требовать извинений. Инцидент исчерпан? - я обернулся к милиционеру. Тот пожал плечами. Ещё бы, ведь в паспорте лежала двадцатка. -Разбирайтесь сами. -Вы удовлетворены? - спросил я водителя. Он почесал в затылке. -Не совсем... -Послушайте, - я начал терять терпение. - Меня ждут в больнице. Я доктор Емельян Иванов, психиатр, и прежде чем наши машины столкнулись, спешил к пациенту. Если вы хотите больше денег - так и скажите, не заставляйте меня тратить время! Мужик отпрянул, заколебался, но гордость нашлась даже в нём. Вздёрнув подбородок, он сунул банкноту в нагрудный карман и направился к своей \"восьмёрке\". Милиционер не обернулся; он высматривал на дороге следующую жертву. *** Дальнейший путь до бывшей Центральной, а ныне \"Психиатрической клиники проф. Капштейна\" протекал без приключений. На стоянке оказалось необычайно много машин; я с трудом нашёл местечко для своего микроджипа. Рядом угрюмо темнела громада 140-го \"кабана\" с хромированным шильдиком V12. Задний бампер моего \"Самурая\" приходился как раз там, где у Мерседеса начиналась передняя дверь. Одно несомненное достоинство машины стоимостью в 120 тысяч долларов состоит в том, что снаружи невозможно понять, есть ли кто-нибудь внутри. Я закрывал джип, когда за спиной послышался едва уловимый шелест гидравлики и знакомый густой баритон радостно произнёс: -О, доктор Иванов! Гидравлические стеклоподъёмники означали, что Мерседес бронирован по классу B7, и его цену надо умножить на пять. Голос означал, что у меня неприятности. -Марат Сергеевич... - вызвав на лицо дежурную улыбку, я обернулся. - Какими судьбами! Дверь весом в девяносто килограммов беззвучно повернулась на молибденовых петлях. Марат Каракалов, председатель совета директоров \"Киргиз АгроБанк\", внешне вполне соответствовал облику своей машины. Представьте слоновью тушу... Нет, слоны почти безволосые. Представьте тушу мамонта, скрещённого с индийским носорогом, добавьте интеллект буйвола, хватку пираньи, характер саблезубого тигра и десять миллионов годового дохода. Уловили идею? -А мы вас ждём, да, - расплывшись в улыбке, Каракалов протиснул своё туловище в дверной проём и, радостно улыбаясь, придавил меня к грязному борту джипа. - Доктор, у нас дело. Я постарался улыбнуться так тепло, как только мог. -С радостью выслушаю вас, Марат Сергеевич. Но давайте продолжим разговор через час, я опаздываю на обследование... -Я вас провожу! - немедленно отозвался Каракалов. - Дело, оно, такое, отлагаться не любит, да, - он приторно вздохнул. Мне ничего не оставалось, кроме как сказать: -Хорошо, идёмте - и протиснуться между машинами. Каракалов моментально оказался рядом. -Доктор, сынка моего надо бы осмотреть, да, - с необычной тревогой в голосе заметил он. - Летом на сафари летали, так он странный был, непонятливый. Да. А как вернулись - институт бросил, книги читать стал... Каракалов тяжело мотнул головой. -Неделю назад я ему бабу подвёл, готовую, красивую, так он её не оприходовал, а всю ночь грузил книгами своими дерьмовыми, да уж, прости господи... Мне с огромным трудом удалось сдержаться. Нет, конечно, я уже привык, что тинэйджер, читающий книги, в глазах сверстников готовый пациент нашей клиники, но чтобы отец практически незнакомому человеку заявил \"я привёл к сыну бабу\"! -Это переходный возраст, - мы быстро шли к центральному пропускному пункту. Каракалов, несмотря на комплекцию, был энергичным и сильным мужчиной, поспевать за мной ему удавалось играючи. - Ничего страшного... -Да я не всё рассказал! - перебил Марат Сергеевич. - Мальчика кошмары донимают. После сафари я в его комнате скрытую камеру поставил, чтобы, значит, за дитём наблюдать, и такое видел, да... - Каракалов озабоченно покачал головой. - Друг у него есть институтский, еврейчик, парень забавный, смешной, хоть и не нашего круга... -Минутку! - мы подошли к проходной и я предъявил пропуск. Поскольку Марат Сергеевич отставать явно не собирался, пришлось сказать \"он со мной\". - Слушаю вас. -Да, так вот, - тяжёлая, потная рука легла на моё плечо. - Доктор, пару дней назад они встретились, болтать стали, да, а я-то, лентяй, только вчера запись посмотрел. Да... Такое увидел... - Каракалов вздохнул. - Надо бы осмотреть мальчика, да, доктор? В конце коридора показалась Женя, но, увидев, с кем я говорю, молча прошла мимо. Мысленно высказав всё, что рвалось из души, я обернулся к толстяку: -Вы привезли кассету? -Конечно! - Марат Сергеевич просиял. - И мальчика привёз, он в машине. -Ему придётся подождать, вначале я должен осмотреть больного, - жёстко сказал я. - Очень тяжёлый случай... - тут на меня нашло вдохновение и, не задумываясь, я выпалил: - Желаете присутствовать при осмотре? Каракалов остановился так резко, словно получил удар в челюсть. Не дав ему опомниться, я продолжил: -Это очень полезно, Марат Сергеевич. Вы получите представление о наших методах, а также увидете настоящего пациента клиники Капштейна. Это поможет вам решить, нуждается ли мальчик во врачебной помощи. -Я не уверен... - начал Каракалов, но я хлопнул его по плечу: -Не волнуйтесь, это безопасно! В палате будут постоянно находиться два санитара с инъекторами, стальные решётки не дадут больному напасть на вас. -Решётки? - Марат Сергеевич оглянулся на далёкую дверь. - Пожалуй, я подожду вас в машине, да. -Ну что вы, идёмте... -Я подожду, - он сунул мне маленькую 8-и миллиметровую кассету и поспешно направился прочь. Надеюсь, не услышав моего облегчённого вздоха. Оставшись один, я забежав в стерилизатор, вымыл руки, переоделся в рабочую одежду и наконец почувствовал себя дома. В психиатрической клинике. *** В палате уже собрались все наши. Когда вошёл я, Женя отвернулась к стене, Виталий улыбнулся, Антон скрестил руки на груди. Взглянув на часы, я невольно выругался. -Емеля, ты опоздал на сорок минут, - заметил профессор Капштейн, колдуя над новой гипнопедической установкой. Сегодня ей предстояло первое испытание. -Меня задержали... - пробормотал я. Женя скептически подняла брови. -Мужчина, с которым ты говорил в коридоре? - она всегда была холодной, но сегодня её взгляд буквально замораживал воздух в палате. - Любопытно, когда ему выписали пропуск? Вздохнув, я прошёл к своему креслу и смахнул с него толстую кошку Дуню, служившую чем-то вроде талисмана клиники. Женя и остальные ждали ответа. -Мадам, этого мужчину зовут Марат Каракалов, - я уселся в кресло. - Таким, как он, пропуска не нужны. -Не совсем верно... - заметил Капштейн, продолжая настраивать установку. Виталий возразил: -Емеля прав, профессор. С ними лучше не связываться. -А как ты его отшил? - с интересом спросил Антон. Талантливый электронщик, он был лет на двадцать моложе любого из нас и подсознательно верил в собственную неопытность, поэтому старался казаться \"своим в доску\". Иногда это раздражало. -Пригласил понаблюдать за обследованием, - усмехнулся я. Антон преувеличенно бодро рассмеялся и вернулся к прерванному занятию: заправке лазерного принтера. Чтобы отвлечься, я уселся перед своим компьютером и вызвал на дисплей историю болезни нашего сегодняшнего пациента. Константин Владимирович Редько. Пятьдесят два года, женат, двое взрослых детей. Мастер по ремонту советских телевизоров и другой радиотехники, работает в маленькой частной мастерской вместе с сыном. Место жительства - пригород Москвы, судимостей нет, хронических заболеваний нет, отмеченных случаев помешательства среди родственников нет. Экономическое положение - за чертой бедности. Владеет автомобилем \"Москвич 412\" 1979 года выпуска. Состоит в коммунистической партии. Таких, как он, на просторах России - миллионы. Едва сводящие концы с концами, люто ненавидящие \"новые порядки\", ветераны перестройки. Обычно их называют обывателями, но я не люблю это слово. Есть в нём что-то унизительное. Человек, любой - это гораздо больше, чем запись в анкете. Тысячи, миллионы Константинов Редько медленно доживают свой век за границами больших городов. В городах они обычно не выживают; естественный отбор внутри вида Homo гораздо сильнее, чем в природе. Обычные люди влачат обычную жизнь - и больше о них сказать нечего. Но изредка с ними случаются вспышки, порождённые бесчеловечными условиями в \"новой России\". Львиная доля таких людей гасит отчаяние и гнев в водке, некоторые - в преступлениях. Константин Владимирович Редько не попал в их число; он тихо и мирно сошёл с ума. И словно в насмешку, когда рассудок уже покинул пожилого телемастера, ему - наверное, впервые в жизни - крупно повезло; профессор Исаак Капштейн, директор одной из самых престижных (и дорогих) мировых клиник, вытянул фамилию \"Редько\", когда решал, кому предоставить ежемесячную благотворительную возможность бесплатного лечения. Реклама, ничего не поделаешь. Знай мы, что Константин Владимирович Редько окажется болен совершенно новым, неизвестным науке видом психического расстройства - думаю, Капштейн сам заплатил бы ему, лишь бы начать лечение в своей клинике. Так что, в некотором роде повезло и нам. -Виталий, - позвал я. Ассистент профессора поднял голову. - Вам удалось выяснить характер бреда Редько? -Мы не уверены, - Виталий бросил смущённый взгляд на Капштейна. - Профессор считает, что перед нами типичный резидуальный бред... -Интерпретативный! - голосом, способным заморозить вулкан, оборвала Женя. -У лиц, проявляющих гебефренический синдром, очень редко встречается интерпретативный бред, - заметил Капштейн, отвернувшись наконец от своей установки. -Почему вы решили, что Редько проявляет гебефрению? -Женя, но это же очевидно, - вмешался я. - Гебефренический синдром ярко выражен. -Не факт, - упрямо заявила она. - У нас есть показания жены и детей. Сравнительный анализ их слов и наших записей показывает, что патоморфологические изменения коснулись не только количественного, но и качественного состава синдромов истерического расстройства, что позволяет говорить о интрасиндромальном и интерсиндромальном патоморфозе как самой клиники расстройства, так и его динамики. Это началось гораздо раньше появления первых признаков гебефрении. Женя взглянула на нас поверх очков. -Я полагаю, что гефебрения развилась в процессе патогенеза, а подлинным источником расстройства явилось какое-то событие, оставившее на личности Редько незаживающий шрам. -Женя, - профессор Капштейн обернулся к ней. - На сегодняшний день описано более четырёхсот видов обсессий, сотни видов рецепторных, менто- и конфабулярных расстройств, которые в той или иной форме встречаются у большинства людей. История психиатрии как науки, насчитывает уже два века. И тем не менее, мы не можем определить, чем болен Редько. Если источником его расстройства было какое-то реальное явление, то я думаю, за двести лет нам бы встретился хоть один похожий случай. -Не обязательно! - Женя подалась вперёд. - Гипотетическое событие могло сыграть роль катализатора, резко ускорив течение болезни... - она запнулась. Капштейн с улыбкой кивнул. -Безусловно, так всё и было. И сейчас мы пытаемся узнать, что за болезнь таилась в недрах его сознания. Смущённая Женя уткнулась в монитор. Профессор вздохнул. -Установка настроена. Емеля, у тебя всё готово? -Да, Исаак Абрамович. -Что ж, - Капштейн откинулся в кресле. - Начинаем. Надеюсь, сегодня нам улыбнётся удача. Кивнув, я открыл толстую стальную дверь и вошёл в бокс для особо опасных помешанных. Редько не представлял опасности; он сам потребовал вести беседы в закрытой стальной комнате. *** Константин Редько был низеньким, щуплым человеком с изрытым морщинами лицом и водянистыми голубыми глазами. Волос у него осталось очень мало, а те, что сохранились, давно покрылись инеем. Двигался он удивительно. Раньше я бы никогда не поверил, что обычный человек, не обученный с детства ниндзюцу, способен на такое. Маленький, растрёпанный телемастер буквально плыл над полом, едва касаясь его носками. Каждое его движение завершалось не моментально, а с чуть заметным запаздыванием, формировавшим поразительное ощущение могучей, тяжёлой машины, способной просто смять любое препятствие. Всякий раз, видя Редько, я вспоминал, почему его упрятали в лечебницу. Соседи и жена просто боялись этого человека, хотя он ещё никому не причинил вреда. Вокруг щуплого пожилого мастера растекалась аура, свойственная разве что сытому, довольному тигру, который милостиво позволяет людям гладить себя. Он не был опасен; но вам ведь не пришло бы в голову, взглянув на спящего хищника, решить что он мирный и добрый зверёк, которому можно жить в соседней квартире? Вот-вот, соседям Редько это тоже не пришло в головы. -Здравствуйте, Константин Владимирович, - я встал из-за стола и вышел ему навстречу. Редько быстро, по-кошачьи огляделся. -Здесь только вы? - спросил он напряжённо. - Нет камер? Нет микрофонов? Они не должны слышать мои слова. Они не должны слышать мои слова. Они не должны знать про меня. Они не должны. Не должны, вы понимаете? Не должны! -Всё как и раньше, Константин Владимирович, - я поспешил его успокоить. - Палата закрыта на два замка, бокс полностью изолирован. У нас даже есть собственный аккумулятор и кислородные баллоны, - я показал, - Видите? А камер и микрофонов здесь нет. До окончания разговора сюда никто не войдёт. -А окна? В палате есть окна, а стены бокса металлические. Вы знаете, существуют лазерные микрофоны! -Здесь двойное остекление и толстые, бархатные шторы, - ласково ответил я. - А рядом проходит электричка. Любые вибрации от голоса будут поглощены. Редько немного расслабился. Я подвёл его к креслу. -Садитесь. Сегодня в вас чувствуется тревога... -Потому что я видел одного из них, - хрипло произнёс Редько. - Он проходил по улице и смотрел в окно моей палаты. Это был он. Я видел! Параноидальная мания преследования составляла заметную часть его болезни. -Даже если вы не ошиблись, здесь нас никто не услышит, - я придвинул своё кресло поближе. Это безошибочный метод; любой человек воспринимает такой жест как знак доверия. - Расскажите мне о НИХ, Константин Владимирович. -Я уже рассказывал, - нервно отозвался Редько. -Но этого мало, - я покачал головой. - Вы описали лишь самые общие факты. Теперь я знаю, что они не люди. Но кто же тогда? Пришельцы? -Не мелите чепухи! - внезапно вспылил Редько. - Пришельцев на Земле нет и не будет ещё очень долго! Я серьезно кивнул. -Да, помнится вы рассказывали что первый контакт произойдет в двадцать пятом веке. -Две тысячи четыреста десятый год, - нервно отозвался Редько. - Семнадцатого ноября сообщат о первом контакте с внеземной формой жизни. -А вы видели пришельцев? - не удержался я. Редько ответил с таким выражением, словно отмахивался от надоевшего вопроса: -Видел, конечно. Ящеры двуногие. Зачем вы спрашиваете? Разве вас интересуют пришельцы? - он внезапно встревожился. - Вы не похожи на доктора! Скачете с темы на тему... Так не ведут обследование! Я с трудом подавил улыбку. -Мы не психоаналитики, Константин Владимирович. Вас обследует техника, а я лишь поддерживаю разговор... Как ни странно, упоминание о технике всегда его успокаивало. Вот и сейчас, Редько с заметным облегчением откинулся в кресле. -Да, я видел вашу установку, - сказал он неожиданно спокойно. - Как она работает? Я насторожился. Такого осмысленного поведения Редько пока не проявлял. -Вы не того спрашиваете, Константин Владимирович, - пришлось развести руками. - Я не техник. -Но должны же вы хоть что-то знать! - он вновь занервничал. Я поспешно кивнул: -В общих чертах, да, знаю. На потолке этой комнаты укреплены сенсоры, которые считывают волны вашего мозга. У меня на запястье... - я показал - ...есть приборчик, который колет меня током, если вы начинаете нервничать. Таким образом, я сразу определяю темы, которые вас волнуют, и могу задавать более точные вопросы. Редько презрительно скривил губы. -Каменный век. -Чем богаты, тем и рады, - я улыбнулся. - А вы уверены, что прибыли из будущего? -Я похож на лжеца?! - щуплый телемастер вскинулся, и в его движении была такая МОЩЬ, что я невольно отпрянул. Редько сузил глаза. -Вы мне не верите, доктор? -Я такого не говорил, - возразил я. - Но согласитесь, все это очень странно. Вы ведь известный, пожилой человек, у вас есть семья. В вашей анкете написано, где вы родились, где работали... -Не я! - Редко взмахнул руками. - Это не я! Это всего лишь тело! - он схватил себя за волосы и сильно дернул. - У них не было выбора, пришлось брать первого попавшегося человека! Браслет ощутимо кольнул меня током. Но я и сам затаил дыхание: в словах больного впервые прозвучал намек на искомую нами информацию. До сегодняшнего дня Редько наотрез отказывался говорить, почему в один прекрасный день он заявил родным, что больше не является человеком. -Неужто нельзя было подобрать тело получше? - спросил я с легким налетом небрежности. Это сработало. -Вы... - Редько тигриным движением пригнулся к столу, словно собирался прыгнуть. - Вы знаете, откуда я бежал? Знаете, ЧТО со мной собирались сделать?! Думаете, у меня был выбор? Думаете, я ХОТЕЛ попасть в ваше доисторическое болото?! -Что же вам угрожало? - спросил я, допустив в голос чуть-чуть заинтересованности. Редько расслабился, с шумом выдохнул. У него постоянно наблюдались внезапные переходы от агрессии к апатии. -Вы все равно не поймете... -Но расскажите, быть может мы вместе найдем выход? - предложил я, тоном давая понять, что ни в какой выход я не верю. Эта, казалась бы, абсурдная стратегия, с Редько еще ни разу не двала осечек. Так и сейчас, помолчав, он странным движением встряхнулся. Я никогда не видел подобного: казалось, по его телу прошла волна от ног до шеи. -Что вам рассказать? - бесцветным голосом спросил Редько. -Кто вы? Откуда бежали? -Мое имя Ким Фанг Лаар. Я прибыл из будущего. -Это вы уже говорили, - заметил я. - Но почему, по какой причине вы явились к нам? В такое болото? -Я был сенатором, - устало опустив голову, начал низенький телемастер. - И я умирал. Вы даже представить не сможете, какие болезни появились за последние четыре века. Вы, здесь, наверно известный доктор, да? - он внезапно дико расхохотался и столь же внезапно оборвал смех. - А у нас вы были бы телебомжем! Не больше! -Мы говорим о вас, - напомнил я мягко. Редько поник. -Да, обо мне... - он всхлипнул и перебрал плечами точно как леопард. - Я совершил преступление. Но я не хотел умирать! Я хотел жить! Я заслужил это право, ведь я был сенатором, а не жалким телебомжем! -Вполне законное желание, - согласился я. Редько вскинулся: -Да-а-а? - прошипел он. - Законное? По закону, меня больше не было! Сенатора Ким Фанга не было! Был дракон Лаар. Я сильно вздрогнул. -Дракон?! -А о чем я вам толкую уже десятый день?! - Редько вспылил. Я с трудом взял себя в руки: -Простите. Я слушаю. -Не слишком-то вы хороший доктор! - язвительно заметил больной. Я сокрушенно опустил голову. Признание превосходства за пациентом очень часто помогает ему расслабиться и сбросить внутрненние барьеры. С Редько мы такого еще не пробовали, и я с опаской ждал результата. Константин Владимирович помолчал, глядя куда-то в пустоту. Внезапно он рывком - всем телом, будто промышленный робот - обернулся ко мне: -Вы верите в драконов? Я на миг запнулся, обдумывая ответ, но Редько меня опередил: -Не верите. И правильно. Не заслуживают они того. Чтобы люди в них верили. -Почему же? - спросил я с неподдельным интересом. -Они убили меня, - спокойно ответил Редько. - Вернее, полагали что убили. Они не знали, что я подсунул им свинью! - он нервно рассмеялся. - Меня сейчас ищут по всем измерениям. Там, дома, нового меня, наверное, судят. А мне хвосто... - он запнулся и с ужасом посмотрел мне в лицо. - ...Что я сейчас сказал?! -Что вам хвостом, - напомнил я скромно. Редько отпрянул. -Опять... - пробормотал он. - Опять из меня лезет этот ящер. Что б ты никогда не рождался!!! - он неожиданно с яростью ударил себя кулаком по лбу. Я вскочил: -Константин Владимирович! Что вы делаете?! Редько опомнился. -Я? - он посмотрел на свою руку, потер лоб. Взглянул на меня и неожиданно улыбнулся совершенно живой, человеческой улыбкой. -Должно быть, все ваши спецы от меня спятили, - спокойно заметил Редько. - Верно? Держу пари, вам еще не встречался человек с тремя мозгами в одной черепушке. ВОТ ОНО! Затаив дыхание, я опустился в кресло и подался вперед. -Три разума? - спросил тихо. - Вы ощущаете себя тремя разными существами? -Если бы, - с горечью ответил Редько. - Из нас троих только я на что-то годен. Еще один - недоразвитый ящер со своими ящериными проблемами, а третий - жалкий получеловек, этот урод Редько! Все из-за его несносного упрямства! Я нахмурился. -Постойте, но ведь... -Нет, - внезапно больной заговорил скороговоркой, будто спешил все высказать прежде чем ему помешают. - Я сенатор Ким Фанг. Я умирал. Мой разум должны были переписать в тело юного дракона, эти животные не любят даже собственных детенышей. Я не мог позволить им это сделать. Но я не хотел умирать! У меня был выбор - либо жизнь в теле дракона, либо смерть в своем. Редько поднял водянистые голубые глаза. -Я разрывался надвое. Жить? Зная, что ценой твоей жизни будет смерть ребенка? Пусть даже драконьего! Я знал нескольких ящеров, их уродует только воспитание, а новорожденный, в правильных руках... Но я не мог умереть. Ведь они все равно убили бы малыша и отдали тело другому человеку, не такому чувствительному. Я хотел жить, и хотел чтобы дракон тоже жил! Так родился план. Я очень богатый человек, знаете, доктор? - бывший телемастер улыбнулся как идиот. - Я мог купить что угодно. Я подкупил всех спецов в драконьем инкубаторе, и они согласились перед записью моего разума в тело детеныша, вначале записать мне в мозг личность драконенка. Редько вскочил и принялся нервно ходить по комнате. Я наблюдал, не веря своим глазам. -Это был хороший план, верно? Разум детеныша оставался цел, я оставался жив... Но мне никто не сказал, что после записи ничего не изменится! - больной остановился, напряг мышцы и согнулся, будто готовясь поднять штангу. От напряжения у него на лбу проступили жилы. -Что должно было измениться? - спросил я осторожно. -Все! - рявкнул Редько. - Я должен был стать драконом! И я стал! Только уже не я! То есть это был я, но не я! Не тот я, который я, а тот я, который он!!! -Что? - переспросил я ошарашенно. Редько выпрямился. Он был бледен. -В палате, где меня держат, есть магнитофон. Вы его видели? Конечно, видели. Знаете, как он работает? Или вы не техник, вас это не интересует? -Я знаю, как работает магнитофон, - ответил я сдержанно. -Отлично! - Редько рассмеялся. - Скажите, если у вас есть кассета с редкой записью, и у этой кассеты сломан корпус, что вы сделаете? -Я перепишу запись на новую кассету. -Вот! Вот именно! - он кошачьим движением обернулся ко мне и ссутулился, выпятив лопатки. - А что вы потом сделаете со старой кассетой, а, доктор? Вы ее выбросите? Я медленно кивнул. -Возможно. -Конечно, выбросите! - Редько скрипнул зубами. - У вас уже есть новая, здоровая и качественная. Зачем вам старая? Только вот незадача: запись-то на старой кассете так и осталась. У вас теперь ДВЕ записи. Вот оно как, да, доктор? Я удивленно подался вперед. -Так для вас ничего не изменилось? Ваш разум... переписали в новое тело, но вы... -Но я, - с горечью оборвал Редько. - Я так и остался в своем, умирающем тулове, только теперь у меня в голове поселился новорожденный дракончик. -Ах да, вам ведь записали его личность... -Именно. Именно, доктор... - Редько передернуло. - Взгляните на меня. Все мои моторики, все инстинкты - больше не человечьи. Я наполовину дракон! Вернее, был наполовину, а теперь на треть... На таком пациенте можно защищать диссертации. -Константин Владимирович, но как же вы оказались в прошлом? У нас? - спросил я вкрадчиво. Редько вздрогнул. -А вы как думаете? - неожиданно огрызнулся он. - По-вашему, я хотел умирать? Это сейчас я знаю, что после перезаписи разума, настоящих носителей умерщвляют, оставляя лишь копии. А тогда я понимал одно - меня обманули! Об инкубаторах в сетях не говорят, знаете ли, доктор! Откуда мне было знать, что после записи тебя убивают?! Это как у вас секс - все о нем знают, но открыто не обсуждают! Я невольно улыбнулся, и тут до меня дошло, что Редько произнес фразу, которую НЕ МОГ произнести больной. Такое сравнение называется непрямой аналогией Бериньи, и ни один пациент, ни в одной клинике мира, не сказал бы таких слов. Собственно, чаще всего психиатры отличают симулянтов от подлинно больных именно с помощью непрямых аналогий. Скажем, человек симулирует водобоязнь, в панике отбрасывает чашки с кофе и чаем. Ему дают мороженное. Симулянт преспокойно его сьест, в то время как настоящий больной, ощутив на языке влагу, впадает в панику. -Константин Владимирович, поясните насчет секса... - я осторожно взглянул на зеркало, за которым стоял профессор Капштейн и весь персонал нашей лаборатории. Заметили они или нет? Браслет тут же кольнул меня в запястье: заметили, продолжай. Я обернулся к Редько. -Что происходит? - нервно спросил тот. - Почему вы смотрите в зеркало? -Не волнуйтесь, я просто размышляю над вашими словами, - откинувшись в кресле, я демонстративно потер лоб. - Константин Владимирович, а как вы... Точнее, каким образом личность сенатора Фанга оказалась в вашем теле? -Я бежал, - буркнул Редько. - Бежал от смерти. В соседнем с инкубатором здании находился физический институт, я сумел добраться до машины времени и не глядя рванул рычаги. Вы должны понять, что мое тело находилось при смерти. Болезнь-то никуда не делась! -Вот вы и попались, - \"торжествующе\" заявил я. - Итак, вы утверждаете, что похитили машину времени? Редько неожиданно усмехнулся. -Сейчас вы спросите, \"Где же в таком случае машина\". Нет, доктор, я ее не похищал. Машина времени не двигается с места, она лишь забрасывает рабочее тело в другую точку континуума. Другую не только в пространстве. -Ошибаетесь, - я улыбнулся. - У меня и в мыслях не было требовать у вас машину времени. Я спрашиваю о другом. Если, как вы утверждаете, похитив машину... Простите, воспользовавшись машиной, вы оказались у нас, то как же произошла запись разума сенатора Фанга в тело пожилого мастера Константина Редько? Неужели вы захватили с собой аппаратуру для перезаписи личности? Реакция больного меня поразила. Редько задрожал - я никогда не видел, чтобы человек так дрожал, это была подлинная вибрация, словно волнами прокатившаяся по его телу. -Не я... - прохрипел он неожиданно севшим голосом. - Не я, доктор. -В каком смысле? -Не я сотворил... то, что вы видите. -Позвольте, - я сдвинул очки на кончик носа. - Но вы ведь сказали, что сами выбрали это тело. Сказали, что у вас было мало времени и пришлось хватать первого попавшегося человека. Разве нет? -Я так сказал?! - в ужасе переспросил Редько. -Конечно. -Вы лжете! -Ну. ну, успокойтесь, - я улыбнулся. - Быть может, я спутал слова... -Вы лжете, - с нажимом повторил Редько. - Я ничего не говорил о выборе. Я не выбирал это тело! Меня заставили! Они гонятся за мной. Они ищут меня. Я дважды улизнул от смерти, но теперь они все ближе и ближе. Я чувствую, как они приближаются. С каждым мгновением! -Да кто же? Редько опасливо оглянулся. -Духи, - прошептал он едва слышно. - Духи драконов, замучанных в инкубаторах. Помолчав, я встал и направился к двери. Редько молча смотрел мне вслед, ссутулившись, изогнув спину горбом. Он, похоже, и впрямь верил, что там у него растут крылья. *** Капштейн и Женя суетились вокруг распечатки энцефаллограммы. Я лишь мельком взглянул на графики - мой профиль был несколько иным. Но даже такой неспециалист, как я, мог заметить три совершенно разные группы сигналов. Причем один из них, как сказал Капштейн, вовсе не принадлежал человеческому существу. -Это невероятно, - бормотал профессор, помогая Жене и Вите снимать копии с графика. - Изумительно! Емеля, сегодня ты вытащил из него впятеро больше, чем за прошлые десять дней. -Он меня пугает, - сказал я внезапно. Капштейн оглянулся. -Это нормальная реакция, ты знаешь, - он улыбнулся. - Не мне учить тебя психологии. -Вы очень многому научили меня, профессор. -Но ты вскоре меня превзойдешь... - Капштейн вздохнул. - И это тоже, совершенно нормально. Емеля, ты сегодня поработал за пятерых, спасибо огромное. Завтра можешь отдыхать. Я пожал плечами. -Я вовсе не устал, профессор. Вы же видели, он сам говорил. -Какая разница, что он говорил, - отмахнулся пожилой врач. - Главное, мы записали как работает его мозг. История медицины такого еще не знала, когда я на ближайшем консилиуме покажу... -Извините что перебиваю, профессор, но мне можно идти? - спросил я. - Там Марат Каракалов, понимаете... Капштейн запнулся. -Ах да, молодой человек с подростковым синдромом... Идите, идите, - он уже забыл про меня и погрузился в графики. Я послал Жене воздушный поцелуй и вышел из кабинета. В коридоре, как обычно в такой час, было пусто. Надеясь, что Каракалов еще не уехал (впрочем, такие как он отличаются упрямством), я поспешил к проходной. Там, у стола вахтера, стояла тонкая девушка с восточными чертами лица. Я машинально обратил внимание на ее летний загар - летний, посреди московской осени. Приезжая... -Простите! - увидев, как я снимаю халат, она подошла к ограждению. - Доктор, вы не знаете, к кому обратиться? Здесь содержится мой отец, а меня к нему не пускают. -Юная леди, это клиника профессора Капштейна, - отозвался я, надевая пальто. - Сюда привозят только тех, кто нуждается в срочном лечении. Gосетители не допускаются. Она угасла, будто весенний цветок под снегом. -Но я... Я не видела его уже десять дней... Мы даже не знаем, кому звонить! Прищурившись, я окинул гостью внимательным взглядом. -Как фамилия вашего отца? -Редько! - с готовностью отозвалась девушка. - Константин Редько. Я улыбнулся. -Вам повезло. Я его лечащий врач. Не возражаете, если мы поговорим по дороге к стоянке? -Ой, ну что вы... - девушка вновь расцвела. - Меня зовут Настя, он ничего вам не рассказывал? -О чем? - спросил я машинально. Мы вышли из вестибюля и зашагали в сторону подземного перехода. Девушка удивленно подняла брови. -То есть, как о чем? Обо мне. -Увы, юная леди, - я вздохнул. - Ваш отец едва ли отдает себе отчет в окружающем. Настя поникла. -Как он? Есть надежда? -Надежда есть всегда, - рассмеялся я. - Не унывайте, мы знаем свое дело. Уверен, ваш отец еще вернется домой. Продолжая семенить рядом, девушка робко дотронулась до моей руки. -А что с ним? Что он вам говорит? Опять про драконов? Я вздрогнул. -Отец говорил с вами о драконах? - спросил ее быстро. Настя закивала. -Да, он только ими и бредил. Ночами прятался в подвале, твердил что его могут \"засечь из космоса\", а днем не могут, мешает солнечная радиация... -Так и говорил?! - переспросил я изумленно. -Ага, - вздохнула девушка. - И еще он стал бояться тишины. Постоянно или музыку, или телевизор включал, иногда даже пел что-то, лишь бы не было тихо. Мобильник мой отобрал и к тете отослал, свой и мамин тоже. Я остановился. -Настя, вы уверены что все это случилось уже после того, как он... заболел? -Конечно, - девушка удивленно взглянула на меня. - Я ведь рассказывала доктору Капштейну, как все началось. Месяц назад мы нашли его на огороде, без сознания. Перепугались страшно! Вызвали скорую, ему вкололи какую-то пакость... Он очнулся, но долго никого не узнавал. А потом все и началось... Это вам поможет, доктор? Я глубоко вздохнул. -Настя, даже не знаю, как сказать. Видите ли, мы склоняемся к мысли, что ваш отец здоров. -Здоров? - она отпрянула, широко раскрыв глаза. -Скорее всего, - кивнул я. - Больные люди так себя не ведут. Мы полагаем, ваш отец по неизвестной причине решил симулировать помешательство. Она недоверчиво покачала головой. -Но зачем? Это смешно! -Возможны десятки причин, - возразил я. - Кроме того, определенным расстройством психики Константин Владимирович безусловно страдает. Его энцефалограммы уникальны, подобного еще никто не наблюдал. Однако поверьте, я уже тридцать шесть лет лечу людей и разбираюсь в симптомах. Болезни, способной вызвать такое поведение, просто не существует. Разум вашего отца не помутился, он лишь упорно изображает помешанного. Вы уверены, что у Константина Владимировича нет врагов? Быть может, он пытается скрыться от них в клинике? -От врагов? - недоверчиво переспросила девушка. - Доктор, с вами все в порядке? Папа обычный телемастер, у него денег отродясь не водилось. Даже мобильники всем нам купил мой муж. Я улыбнулся. -Враги не всегда порождаются деньгами, юная леди... - к нам уже спешил четвертьтонный денежный мешок, поэтому пришлось ускорить расставание. -Извините, Настя, здесь еще один мой пациент. Я должен идти. - улыбнувшись девушке, я обернулся к Каракалову. - Простите за задержку, Марат Сергеевич, обследование выдалось непростым. Но теперь я готов осмотреть вашего сына. -Вот и ладушки... - потное лицо Каракалова расплылось в улыбке. Бросив на дочь Редько лишь короткий взгляд, он обнял меня за плечи и буквально потащил к своему мерседесу. - Вы кассетку посмотрели? -Увы, не успел. -Ничего, мальчик сам все расскажет... Перед нами с шелестом открылась черная пасть в салон. Усевшись на заднее сидение, я закрыл бронированную дверь и мгновенно отрезал себя от реальности. Звуки улицы начисто пропали, повисла густая, темная тишина. Ее лишь на миг разорвал хлопок передней двери, когда в мерседес ввалился Марат Каракалов. -А где мальчик? - спросил я удивленно. Несколько мгновений Каракалов механически продолжал улыбаться. Затем я увидел, как его улыбка медленно, неумолимо превращается в звериный оскал. -Охрана? - прорычал Марат. - Где мои парни, мать их?! - распахнув дверь, он буквально вывалился из машины. Я последовал его примеру, хоть и не так стремительно. Каракалов стоял рядом с мерседесом, настороженно озираясь. Я только сейчас обратил внимание, что не вижу обязательного аттрибута подобных людей - геландевагена с молчаливой охраной. -Что происходит, Марат Сергеевич? -Дерьмо... - пробормотал Каракалов. - Доктор, вы идите, да. По своим делам. Завтра сойдемся... - он вновь уселся в машину и захлопнул дверь. Судя по тому, что из заднего крыла тут же выдвинулась антенна персональной радиостанции, скоро сюда прибудут сразу несколько геландевагенов... Вздохнув, я подошел к своему микроджипу. Мотор завелся с первого раза, даже странно. Вырулив со стоянки, я свернул на набережную и неожиданно обнаружил, что в машине я не один. *** -Только не пугайтесь! - мальчик лет четырнадцати-пятнадцати выглянул между сидениями. - Вы доктор Иванов, правда? -Твой отец сильно рассердится, - заметил я. Мальчик замотал головой. -Он ничего не знает! Он думает, что я спятил! -Не говори глупости, - я искал ближайший разворот, чтобы поскорее вернуться. - Отец просто любит тебя, и его беспокоит странное... -Вы тоже ничего не знаете, - оборвал мальчик. - Доктор, пожалуйста, остановите машину. Я только расскажу вам, что видел, а потом мы вместе поедем к отцу. Хорошо? -Плохо, - я покачал головой. - Нельзя заставлять родителей нервничать. -Он не должен знать! Вы не понимаете, если он узнает - такое начнется! Мальчик был явно перевозбужден, и его требовалось успокоить. Приняв решение, я свернул на обочину, включил аварийку и обернулся в кресле, впервые внимательно оглядев своего непрошенного пациента. -Ну что ж, давай знакомиться. Меня зовут Емеля. -Емеля? - мальчик поднял брови. Черты его лица слегка напоминали Каракаловские, но к счастью, это пока еще было лицо, а не сытая морда. -Емельян Иванов, доктор психологии. А как твое имя? -Джафар... - мальчик нахмурил брови. - Доктор, вы ведь меня выслушаете? Не будете смеяться? -Я всегда слушаю очень внимательно. Джафар - ну и имечко - серьезно на меня посмотрел. -Доктор, я видел пришельцев. Не тарелки, не зеленых человечков, все это чушь. Я был в лесу, с другом, мы наблюдали за птицами, и видели. -Наблюдали за птицами? - переспросил я. -Да, я хочу стать биологом, - кивнул мальчик. Сын Марата Каракалова хочет стать биологом! Пожалуй, ему и впрямь нужна моя помощь... -Что же вы видели? - я подбодрил Джафара улыбкой. -Пришельцев, - серьезно ответил мальчик. - Они похожи на динозавров, только совсем другие. С крыльями. Я бы сказал, на кого они похожи, но вы тогда точно не поверите. Я застыл. Подобных совпадений в жизни не бывает. -На драконов? - спросил недоверчиво. -Да, - с легким удивлением кивнул Джафар. - Они были точно как сказочные драконы. Большие, с папин мерседес размером! И все - серебристые, будто аллюминиевые. Я видел четверых, Сава еще одного. Они прятались в заброшенном котловане, там на дне лежит ржавый экскаватор. Доктор, вы не думайте, я не сумасшедший! - с тревогой добавил мальчик. - Я сначала решил, что внизу фильм снимают и это роботы, как ти-рекс в \"Юрском парке\". Но потом один из них взлетел, представляете? Расправил крылья и взлетел. А как только поднялся выше деревьев, стал невидимым! Вы \"Хищника\" смотрели? Я подавил улыбку, -Конечно, смотрел. -Вот точно как там! - мальчик возбужденно подался вперед. - Он стал невидимым, но свет преломлялся. У меня фотка есть! Он выудил из кармана мобильник стоимостью где-то в полтысячи долларов и сунул его мне. -Посмотрите сами! Камера тут плохая, но драконов видно. Я отцу не показал, иначе он бы весь лес с корнем выдрал... Все еще пытаясь убедить себя, что пациент психиатрической клиники - не я, а Джафар, я вошел в меню телефона и добрался до каталога с картинками. Несколько секунд тупо смотрел на некачественные, смазанные фотографии, где, однако, были ясно видны серебристые ящероподобные существа, копошившиеся у старого экскаватора. -Теперь верите? - спросил мальчик. Я зажмурился. -Это невозможно. Ты разыгрывашь меня? -Какой уж тут розыгрыш, - неожиданно серьезно ответил Джафар. - Меня чуть в психушку не упекли, когда рассказал. Чудовищным усилием воли я взял себя в руки. -Господи, но тогда... - меня передернуло. - Я знаю, зачем они прилетели! -Вы?! - переспросил мальчик. -Да, да! - потрясенный, я смотрел на фотографии. - Сегодня в клинике я проводил обследование удивительного человека. Он утверждал, что прибыл к нам из будущего, и за ним по пятам гонятся драконы! Господи, так это правда... -Точно как в \"Терминаторе\", - глубокомысленно заметил Джафар. Встряхнувшись, я завел мотор и развернулся прямо посреди улицы, через двойную осевую. На моей памяти это был первый случай, когда я осознанно нарушил правила. -Мы должны поговорить с ним. Мы оба. Ладно? - я выжал из \"Самурая\" все, на что был способен его семидесятисильный моторчик. - Если все это не розыгрыш... Если тебя не одурачили каким-то способом... -Куда вы едете?! - Джафар вскрикнул, но я уже ничего не мог поделать. Притянутый неизвестной силой, мой бедный \"самурай\" проломил ограждение и на полной скорости рухнул в Москву-реку. *** Мы с мальчиком даже не успели испугаться. Машина так и не коснулась воды - поверхность реки прогнулась, принимая нас в свое лоно, с хлюпаньем замкнулась над головой и мы стремительно пошли ко дну, заключенные в пузыре из непонятно чем удерживаемой воды. Я судорожно вцепился в руль. -Это они... - прошептал бледный Джафар. - Они нас похитили! Пока я искал другие, более реалистичные объяснения, в темноте перед машиной пронеслось что-то огромное. Вскрикнув, я включил фары... И нас с мальчиком словно вдавило в сидения. Прямо перед капотом, в мутной воде парил дракон. Он был очень изящным и совсем не напоминал традиционных \"телепузиков\", скорее уж динозавра, причем хищного. Размерами дракон почти вдвое превосходил мой джип, голова метровой длины отличалась довольно разумным \"лицом\" и длинными остроконечными ушами, как у овчарки. Рогов дракон не имел, крылья и лапы в свете фар были почти не видны. На осознание всего этого мне потребовалась пара секунд. И только затем я понял, что дракон был в скафандре. -Не бойтесь! - несмотря на воду, глухой голос ящера был слышен довольно хорошо. - Мы вас не тронем! Джафар, раскрыв рот, молча смотрел на пришельца, судорожно цепляясь за кресло. Я был в ненамного лучшем состоянии, однако опомнился первым. Все же многолетний опыт психолога бывает полезен. -Вы из будущего? - откашлявшись, спросил я. Абсурдность ситуации меня даже слегка забавляла. Если уж ты сидишь в маленьком джипе на дне Москвы-реки, и беседуешь с драконом в скафандре, удивляться поздно. Тут надо проводить обследование... Самого себя. -Мы знаем, что вы разговаривали с Ким Фангом, - сказал дракон. - Мы не можем открыто похитить его из клиники, нам запрещено показываться людям. Вам придется вывести его из здания в безлюдное место. Лучше всего пустырь или свалка. -Простите, но кто вы такие? - спросил я спокойно. - Если вам нужно сотрудничество, извольте обращаться со мной как с сотрудником, а не инструментом. Дракон за стеклом склонил голову набок. -Вы правы, я была невежлива. Приношу извинения. Что именно вы хотите знать? -Интересный вопрос, - я натянуто усмехнулся. - Как насчет всего? -У нас нет столько времени, - возразила дракониха (поскольку это, очевидно, была дракониха). - Я сейчас страшно рискую. Вам будет трудно вообразить, что начнется, если нас обнаружат. -Отчего же, я на воображение никогда не жаловался, - отозвался я. - Раз у нас мало времени - не теряйте его, пожалуйста. Кто вы? -Мы люди, - коротко ответила дракониха. - Да, мы явились из будущего. В нашем мире живут две разновидности человека - обычные люди и люди, преобразованные в драконов. -Зачем? - спросил я машинально. -Так получилось. -А что вы делаете в нашем времени? -Ловим преступника, - нетерпеливо ответила дракониха. - Человек, известный вам под именем Редько, похитил разум одного из наших детей. Я сглотнул. Ситуация все меньше и меньше напоминала бред. -Он говорил, вы используете тела своих детенышей чтобы записывать туда... -Это было в прошлом! - резко оборвала дракониха. - В далеком прошлом! Мы давно оставили это чудовищное преступление позади. Я работаю в темпоральной службе спасения, мы сейчас вытаскиваем детей, которых наши предки убивали на своих невообразимых фабриках тел! Редько, вернее Ким Фанг, был сумасшедим. Он записал себе в мозг личность детеныша, которого должны были убить для него самого. -Очень человечный поступок, - заметил я нервно. - Попытка спасти малыша... -Это было преступлением, а не попыткой! - рявкнула дракониха. - Мы давно заменили всех детей в инкубаторах на бионов, простых организмов, совершенно не способных существовать без имплантированной чужой личности. Мы сняли с себя грех, которым предки запятнали драконов перед всей галактикой. Но мы ничего не знали о безумном плане Ким Фанга! И он успел бежать в прошлое прежде, чем его перехватил оперативный работник нашей службы. Теперь у него в голове мучается ребенок, и с каждым часом промедления, шансы на спасение малыша стремятся к нулю! Я помолчал, разглядывая свою невероятную собеседницу. -Не думал, что рептилии так заботятся о потомстве... -Мы не рептилии. Мы такие же люди, как вы, просто в другом костюме, - дракониха перебрала лапами. - Я живу в Москве, у меня самой есть ребенок. Помогите нам спасти последнюю жертву инкубаторов! Пока хоть один малыш остается в этом... этом кошмаре, мы никогда не сможем глядеть на себя в зеркало. Ни один народ Земли не имел столь чудовищного прошлого, помогите нам очистить род драконов от черных пятен! - тут ей, видимо, пришла в голову новая мысль. и она добавила: - В обмен мы исполним любое ваше желание. У нас почти безграничные возможности. Хотите лекарство от СПИД-а? Или от рака? Мы сделаем вас самым знаменитым врачом планеты! Дракониха внезапно вздрогнула, вид у нее при этом был такой, словно она к чему-то прислушивается. -Мое время кончилось. Сегодня ночью, в три часа, приведите Редько на любой пустырь, мы сами его обнаружим со спутника. И подумайте над желаниями! Считайте, что поймали золотую рыбку! Грациозно изогнувшись, дракониха скрылась из глаз. В тот же миг река забурлила, рванулась к окнам. Я едва успел открыть дверцу машины, как внутрь хлынула ледяная вода. Схватив все еще шокированного Джафара за руку, я всплыл на поверхность Москвы-реки. Толпа людей, собравшихся возле места, откуда мой джип рухнул в воду, встретила наше появление криками и улюлюканьем. -Доктор... - мальчик цеплялся за меня левой рукой. - Доктор, возьмите телефон. Я не могу плыть с ним. Он водоупорный, но все равно, лучше его лишний раз не мочить. -Телефон?! - переспросил я в полном недоумении. -Конечно, - Джафар обратил ко мне горящие возбуждением карие глаза. - Я снял на видео весь разговор! *** Редько встретил наше появление так, словно ждал его всю жизнь. Поздоровавшись со мной, он поинтересовался чином сотрудника ФСБ и улыбнулся, услышав что перед ним генерал. -Значит, поверили, - сенатор из будущего облегченно вздохнул. - Почему поверили, а, доктор? Что случилось? -Они хотят вас забрать, - сказал я серьезно. - Сегодня в три часа ночи. На пустыре. Редько - вернее, Ким Фанг - сначала отпрянул, но потом бросил взгляд на молчаливых разведчиков и понимающе улыбнулся. -Готовите встречу, доктор? Они опасны, очень опасны! Генерал Потапов откашлялся. -Расскажите, с кем мы имеем дело, - попросил он. - Чего можно ожидать? И Ким Фанг начал рассказывать. Если бы все мы не видели пришельцев собственными глазами - военные смотрели запись, но это неважно - рассказ Ким Фанга определенно привел бы его в нашу лечебницу. -...они гнались за мной по всем мирам. Наверно, им помогал второй я, тот, который дракон. Я убегал, долго, но здоровье меня все же подвело. Им бы просто оставить меня в покое, я и так умирал, но не могли, права не имели. Догнали уже здесь, в Подмосковье. Только я им опять подложил свинью! - Ким Фанг нервно рассмеялся. - Они-то меня нашли, но я был при смерти. Валялся на земле и подыхал. Им ничего не оставалось, как срочно переписать мой разум в первого попавшегося человека... - сенатор остервенело рванул на себе рубашку. - В этого урода Редько! -Но зачем вы им нужны? - спросил генерал. - Зачем тратить столько сил на поиски тела, которое и так должны были уничтожить? -А-а, тут не все так просто, - хихикнул Редько. - Они сели в лужу, понимаете? По правилам, меня должны были уничтожить сразу после записи, чтобы копия получилась точным подобием оригиналу. А меня не уничтожили. Тот я, который дракон, теперь уже не тот я, который я. Потому что я, который я - совсем не тот я, который был! -И что же? - спросил запутавшийся Потапов. -Теперь по закону они не имеют права меня убить, - небрежно заметил Киф Фанг. - Сначала должны спасти, переписать в новое тело, а потом судить как преступника. Я фыркнул. -Чушь! -Отнюдь, доктор, - Ким Фанг покачал головой. - У нас ведь суд не такой, как у вас. И законы соблюдают не только для виду. Любой полицейский робот имеет право сканировать память в поисках правонарушений, а такое, как со мной - дело неслыханное! Страшный политический скандал будет, доктор, если меня убьют. Они любой ценой должны доставить меня, целого и невредимого, на суд. А потом уже уничтожить... Он дико расхохотался, потрясая руками в воздухе: -Но я подложил им свинью! Кабана, а не свинью! Двух свиней! Одного борова, и одну свинку! Кстати, какой сейчас год? - спросил он, внезапно успокоившись. Мы с генералом переглянулись. -Две тысячи седьмой, вы же знаете. -Две тысячи семь... - протянул Редько. - Значит, так тому и быть. Да! - он возбужденно кивнул. - Все сходится. Я пойду с вами на пустырь, доктор! - он обернулся ко мне. - Посмотрю еще раз на их чешуйчатые мордочки. Быть может, там буду и я - который он. Вот будет весело, правда? - Редько-Ким-Фанг нервно хихикнул. Я подался вперед. -Почему вы спросили о годе? -Ну-ну, - сенатор укоризненно погрозил мне пальцем. - Вот уж чего-чего, а информацию о будущем у меня не просите. Семья моя должна пребывать в покое. -Вы что-то знаете о 2007 годе? - быстро спросил Потапов. - Что произойдет в этот год? Редько усмехнулся. -Ничего, генерал. И в следующий тоже. А вот с 2009, неожиданно начнется удивительный взлет науки и техники... Будто кто-то подкинул ученым целую груду техники будущего, и они за пару лет в ней разобрались, понимаете намек, да? Мы еще раз переглянулись. Завтрашний день обещал быть интересным. Моя идея, и план произведения, а всё остальное моего друга.
Derrik Вольный ветер Группа: Горожанин Сообщений: 476	Добавлено: 30-08-2004 14:10
	Мня...мда...хорошо написано...
KEMAN Гость	Добавлено: 07-09-2004 00:05
	Далее следуют произведения которые мне нравятся. но написаны они не мной. Братья-по-Стали Меня зовут Харрист. Я был драконом. Я был и одним из тех, кто называет себя дважды рождёнными. Тех, кому встретился в жизни Меч. Меч – это предмет, излюбленный людскими племенами. Полоса металла, имеющая острые края и снабжённая рукоятью на одном из концов – в общих чертах это и есть меч. Особой опасности для здорового взрослого дракона такое оружие не представляет, но всё равно – неприятно принимать удары такой вот полосы. Но не в этих мечах дело. Есть ещё и другие мечи. О, этих никак не назовёшь «полосой металла с острыми краями»! Королевский Меч – это грозное и прекрасное оружие. Он словно сам ведёт бой, защищая своего хозяина и огрызаясь ответными атаками. Правда, такое бывает редко. Те Королевские Мечи, которые я видел в бою, – а такое случалось дважды, – и не думали о защите. Они не переставая атаковали, стремясь любой ценой пустить врагам кровь… Разумеется, такой меч создать очень и очень непросто. Вначале кузнец должен взять достойный столь великой цели металл, что не всякому по карману. Вероятно, поэтому все подобные мечи – Королевские. Затем идёт длительная обработка. Будущий клинок погружается в яростное пламя, и кузнец ударами молота придаёт ему нужную форму. Закалка Королевского Меча – это, пожалуй, главная часть всей процедуры. Она продолжается порой несколько лет. Но рано или поздно настаёт день, когда закалка Меча подходит к концу. В этот день, называемый иногда Рождением Меча, и происходит та встреча дракона с Мечом, в которой дракон неизбежно умирает. Меч погружают в кровь младенца-дракона… Иногда мне кажется, что тем, чья кровь приносится в жертву новорожденному Мечу, ещё повезло. Мы – оставшиеся в живых – не менее мертвы, чем они. А то и более. Окажись я на пару шагов ближе к выходу из пещеры – возможно, это было бы лучшим вариантом. Моих братьев люди убили, а меня так и не заметили… Наверное, мне стоило бы назвать это везением. Меня нашли не люди, а драконы, которые шли по их следу. Так я стал дважды рождённым, одним из воинов Немезис. Драконы и драконессы, опытные воины и дети вроде меня… все мы встретились с Мечом. Все мы умерли в тот день. У людей есть поговорка: «Мёртвые не кусаются». Как большинство подобных изречений, она оказалось чистой воды ложью. Мы убивали людей десятками. Просто потому, что это были люди. Иногда мне кажется, что нам просто забыли сказать о том, что мы мертвы. Мы уничтожали всё, что было связано с родом человеческим. Первый убитый мной человек был воином, опытным бойцом с отличным мечом. Я одолел его чисто случайно. Потом были другие – о, наши жертвы были так же разношёрстны, как и мы сами!.. – однако этот первый поединок хорошо запомнился мне. Хотя, может быть, это была и не случайность. В какой-то момент его движения стали скованными, реакция замедлилась, и я, уже весь в крови, текущей из нескольких ран, сумел достать его незащищённое горло… Возможно, он просто понял, что сражается с мёртвым? Я слышал, что Королевский Меч должен впитать из драконьей крови силу и ярость дракона. Не знаю уж, сколько той ярости было в несчастных детях, но со мной, похоже, произошло то же, что и с Мечом. После того, как я убил того воина, я стал одним из лучших бойцов крылатой армии Немезис. Я был одним из тех, кто захватил первый Королевский Меч. Столица догорала. Драконы летали над улицами, то и дело пикируя, чтобы добить кого-то из уцелевших солдат или простых горожан. Сайра, Телон, Харрист и Мирлот снизились над дворцом. – Меч находится здесь, – произнесла командир отряда дважды рождённых. Они вошли в пролом в мраморной стене, достаточно широкий, чтобы два дракона могли пройти в него бок о бок. Несколько лучников попытались сопротивляться – Мирлот оказался возле них в два прыжка… Четыре дракона шли по просторным залам дворца. Их не интересовали произведения искусства, драгоценности, книги – всё это было ни к чему дважды рождённым. Им был нужен Королевский Меч. Величайшая ценность королевства. Лучший из мечей. Меч, превращавший драконов в дважды рождённых. Они нашли его в одной из оружейных комнат. Человек, державший его в руках, не был похож на короля. Скорее всего, это был один из стражников. Впрочем, какая разница? Человек с Мечом прыгнул вперёд. Королевский Меч сверкнул, описывая дугу – и заскрежетал, встретившись с когтями Мирлота. – Умри, тварь! – Харрист не понял, кто выкрикнул это – человек или дракон. Возможно, оба. Несколько секунд не было слышно ничего, кроме лязга, скрежета и рычания – а потом человек отскочил назад, а Мирлот со стоном рухнул на каменный пол. – Подходите, гады, ещё получите! – прорычал человек. Его страшно разорванное когтями Мирлота лицо походило на маску демона. Очень опасен, подумал Харрист, принимая боевую стойку. Мирлот был хорошим воином. Алый дракон хотел было двинуться к человеку, но тот напал первым… Сайра, шипя от боли, лежала у стены, держась за рассечённое бедро. Харрист чувствовал себя едва ли не хуже, чем в своём первом бою. Человек был дьявольски быстр, а Королевский Меч легко пробивал любую защиту. От его удара можно было только попытаться уйти. Он дерётся не как человек, – думал Харрист. Ни одна полученная врагом рана не была смертельна, но все вместе они давно должны были обессилить его – но не тут-то было! Он дерётся, как… дважды рождённый! Меч метнулся к Харристу. Дракон рефлекторно попытался уклониться, уже зная, что не успеет – и тут его грубо схватили поперёк туловища и отшвырнули к стене. Телон наконец-то получил возможность биться в полную силу, не думая о других. Когда Харрист пришёл в себя, он увидел сидящего над телом Мирлота серого дракона. Телон умирал – но он в очередной раз одержал победу. Королевский Меч перешёл из мёртвых человеческих рук в руки дракона, покрытые окровавленной серо-красной чешуёй. – Телон? – Дважды рождённый – это тот, кто умирает дважды, – отчётливо произнёс Телон, серый дракон, первый боец среди воинства Немезис, лучший из дважды рождённых… Да, это была самая тяжёлая победа в жизни всех нас. Я имею в виду – во второй жизни. Сайра порывалась уничтожить Королевский Меч там же, на месте, но Немезис предпочла другой исход. Я не принимал участия в споре. Хотелось бы сказать, что после услышанных мной слов Телона что-то во мне изменилось – но ничего подобного. Я просто был слишком слаб, чтобы говорить. Телон и вправду был лучшим из нас. После победы над Королевским Мечом он улетел, едва затянулись раны, и больше его путь не пересекался с путём дважды рождённых… Ещё лишь однажды мне довелось встретиться в бою с человеком, вооружённым Королевским Мечом. Это был какой-то вор, который похитил один из захваченных нами Мечей. Не знаю, зачем это было ему нужно. В этот раз я встретил его один. И после того, как я вырвал Меч из его остывающей руки, я понял – дальше идти некуда. Как воин, я достиг своей вершины. Меня уже не тянуло мстить людям – жажда мести иссякла в тот момент, когда я одержал победу над Королевским Мечом. Но Немезис и её дважды рождённые не собирались прекращать войну, и я присоединился к ним – больше мне нечего было делать. У дважды рождённого не может быть цели, кроме убийства, а драконом я уже давно не был. Как, впрочем, и все мы. Иногда мне кажется, что всего этого не было, не могло быть. Но тут лучше подойдут другие слова. Не должно было быть. И уж конечно, я не должен был лететь вместе с Сайрой и нашим отрядом, преследуя группу людей, покинувших один из ещё не изведавших нашей ненависти городов… Победа далась нам нелегко. Четверо из дюжины людей напомнили мне того, первого бойца с Королевским Мечом – своей силой, скоростью, выносливостью… их погубили попытки защитить других. Я собрал их клинки. Двуручник, шпага, два меча, прямой и изогнутый… В них чувствовалось что-то, что напоминало о Королевских Мечах. – Уничтожь, – приказала Сайра. Мне не хотелось этого делать. Но я был дважды рождённым. Теперь я знаю, что отличало эти клинки от всех прочих. Это были Братья-по-Стали. Так в этих краях называли не только мечи, обладавшие разумом и необычайными боевыми качествами, но и людей, которые способны были общаться с такими мечами. Братство-по-Стали – это то, что делает человека и меч ближе, чем это можно описать. Наверное, так чувствуют друг друга воины, всю жизнь сражавшиеся плечом к плечу, делившие досуг и прикрывающие друг другу спину в бою. Но друг без друга Братья-по-Стали бессильны. И живая сталь ломалась в моих руках, как ломались мечи и копья защитников Королевского Меча, как ломались кости людей, вставших на моём пути… Пока я снова не встретился с Мечом. Это было почти так же, как в первый раз. Тогда алый дракон по имени Харрист умер, и на его месте возник дважды рождённый. Теперь дважды рождённый умер. – Ты знаешь, кто такой дважды рождённый, Шторм? Огромный чёрный меч лежит на скале передо мной. – Ты рассказывал, – отвечает Шторм. – Драконы, посвятившие себя истреблению людей. Обычно Братья-по-Стали могут общаться между собой, но не с драконами. Я имею в виду клинки. Но то, что Шторм сделал с нами – со мной, с Сайрой, с теми, кто выжил после нашего нападения на отряд людей – изменило и его самого. Двуручный меч перестал быть обычным Братом-по-Стали. Наверное, это тоже можно назвать Рождением Меча… – Да. Но один из нас, серый дракон по имени Телон, однажды сказал: «Дважды рождённый – это тот…» – Кто умирает дважды? – Ты понял. – Я всегда хорошо умел понимать. Одного я не понимаю – как могли люди пойти на такое? Как можно додуматься превращать Братьев-по-Стали – в Королевские Мечи, жаждущие крови, и чем больше её, тем лучше? Обращать драконов – в дважды рождённых? Нам досталось больше, чем любому из живущих, все мы умирали дважды – и те, и другие, и я тоже, наверное, – но зачем это людям? – Ты и вправду не можешь этого понять? – Ты прав. Не хочу я такое понимать. Мы ждём рассвета. Меч, потерявший друзей, и дракон, который давным-давно потерял самого себя. Возможно, мы отправимся на родину Шторма – туда, где давно известен секрет Братства-по-Стали. Или последуем за Сайрой в горы, пока ещё не поздно остановить Немезис и дважды рождённых. А может быть, поищем Телона за морем и узнаем, нашёл ли наконец покой старый воин. Но мы оба знаем, что придётся сделать потом. Никогда больше, нигде, ни в одной стране не должен родиться Королевский Меч. И некому будет проследить за этим, кроме нас. Человеку не по плечу подобная задача, но драконий век долог. А жизнь клинка и того дольше. А пока что мы ждём рассвета. Это, пожалуй, лучший выход – просто сидеть, не торопясь взяться за дело, которое займёт всю твою жизнь. А то и больше. И в оправдание – не трогайте меня, ведь я жду… Солнце встаёт за горами. Сияние, алое, как моя чешуя, алое, как человеческая кровь, окутывает вершины. И моя рука крепче сжимает рукоять Шторма. Как всегда, дорога длиной в жизнь начинается с одного шага… Потом уже не было размышлений, и не было слов, и ни дороги, ни скал – только звенящий смех под облаками и волшебство драконьего полёта. «Всю жизнь я был лишён этого», прошептал Харрист. «Никогда не оглядывайся», ответил меч. Но дракон оглянулся. «Мы вернёмся. Подожди немного, Телон. Подождите, Братья» «Мы ещё придём к вам. Но прежде мы должны вернуться» Словно алая молния, дракон по имени Харрист устремился на восток, навстречу поднимавшемуся солнцу. В его руке таинственно сверкал Чёрный Меч. Конец
KEMAN Гость	Добавлено: 07-09-2004 00:06
	И продолжение. Зарубка на клинке Рассказывают, что всякий меч должен быть закалён в крови – иначе он будет непригоден для боя. Есть оружейники, которые действительно погружают меч в кровь новорожденных ягнят. Но не всякий меч – только оружие, и не всякий кузнец верит слухам. Есть мечи, которые способны на большее, чем помогать людям убивать. Есть люди, которые способны на большее, чем использовать мечи для убийства. Есть Братья-по-Стали. Но самое страшное, что может встретиться в жизни – это человек-убийца, в руках которого Брат-по-Стали. Меч, закалённый в крови… Мы выступили в полдень. Людей было двенадцать, нас – четверо. Вихрь, длинный прямой меч, лёгкая тонкая шпага по имени Плясунья, изогнутый фальчион, которого прозвали Пересмешником. И я, двуручный меч Шторм. Восемь Братьев-по-Стали – это немалая сила, а тут ещё восьмеро людей, которых мы вроде бы как конвоировали. Одного из них я когда-то встречал. Его звали Ноэл Метатель, и он был предводителем нашего отряда. Вихрь рассказывал, что Ноэл, по слухам, способен попасть ножом птице в глаз с тысячи шагов – явное преувеличение, но не такое уж большое. Ноэл действительно виртуозно владеет своим оружием. Обычным оружием, увы – Ноэл так и не примкнул к Братьям, утверждая, что предпочитает сражаться в одиночку… Что ж, это его выбор. Зачем и куда мы едем, нас почему-то не известили. О цели похода было известно только Ноэлу, и то с него потребовали обещания хранить тайну. Впрочем, Ноэл был известен не только мастерским обращением с ножом, но и обыкновением плевать на все и всяческие обещания, которые казались ему неэтичными. Поскольку Метатель честно хранил молчание, мой Брат сделал вывод о том, что ничего особо интересного нам не предстоит. В этом смысле он и высказался. Он был, надо полагать, весьма привлекательным юношей – высокий, широкий в плечах, улыбчивый, быстрый в движениях, – мой Брат-по-Стали… Мы с ним были мало похожи. Я был довольно-таки замкнутым мечом, у которого, по словам Пересмешника, чувства юмора не было и в помине. Если у Идрина, моего Брата, были друзья в каждом переулке, то я за всю свою жизнь сблизился только с Вихрем и Плясуньей. И, разумеется, с самим Идрином. Мы ехали уже несколько часов. Пересмешник, по своему обыкновению, говорил Плясунье двусмысленные комплименты, за что Вихрь обещал начистить чересчур остроумному фальчиону все части тела. За беседой их Братьев я не следил. Мне не нравилась эта поездка. Не нравилась компания Пересмешника. Не нравилось, что Ноэл обещал хранить в тайне цель этой самой поездки. У меня было нехорошее предчувствие. И это мне особенно не нравилось. – О чём задумался, Брат? – спросил Идрин. – Что-то должно случиться. Что-то плохое, – честно ответил я. – Будь начеку – мой тебе совет… – Буду, – Идрин неожиданно посерьёзнел. – Я уже хотел было махнуть рукой на свои ощущения, раз все остальные спокойны… но ты ведь тоже чувствуешь напряжение? – Очень точное слово. Как будто пружина напряглась… и вот-вот распрямится. Ласкающим движением Идрин коснулся моей рукояти. – Предупреждён – значит, вооружён. Так ведь? – Хорошо бы, – прошептал я. – Хорошо бы так, Брат. Они появились внезапно. Только что вокруг всё было спокойно – и вдруг воздух наполнился шумом драконьих крыльев. Пересмешник осёкся на полуслове, его Брат нервно положил руку на рукоять. Драконы окружили нас. Их было не меньше десятка. – Приветствую вас, Крылатые, – произнёс Ноэл, глядя на чёрную драконессу, казавшуюся главной. Она холодно посмотрела на него. – Куда вы едете? – Увы, – Метатель с сожалением развёл руками, – не могу сказать. С меня взяли клятву не рассказывать этого даже членам отряда – до момента прибытия. Но могу заверить вас, что… – Не можешь. Что с её голосом? Совершенно безжизненное звучание. Как будто скала заговорила. – Зачем вам мечи? – Для защиты, разумеется, – ответил Ноэл. – В горах в последнее время неспокойно. Потом он вспомнил про нас и добавил: – Кроме того, четверо – Братья-по-Стали… – Братья, значит? Вот как вы их назвали… какие прекрасные, высокие слова… – драконесса задумчиво смотрела на нас. – Это с намёком на рождение в крови и муках, надо полагать? Пружина, сжатая до предела, начала распрямляться… – В принципе, можно и так сказать, – начал было Метатель. – Этого вполне достаточно. Харрист… Ноэл и вправду был великолепным бойцом. Он успел выхватить из нарукавных ножен пару кинжалов и метнуть их, прежде чем его выбили из седла. Драконесса успела увернуться от одного, но второй рассёк левое крыло. Руки Идрина легли на мою рукоять, и я вылетел из-за его плеча, врубаясь в безнадёжную схватку, успев заметить знакомый блеск Вихря и Плясуньи… Потом была резня. Братья-по-Стали отчаянно защищались, но силы были неравны. Вихрь успел войти по рукоять в грудь одного из врагов, пробив естественную броню и пронзив сердце, но в ту же секунду могучий алый дракон снёс его Брату голову ударом когтей. Плясунью я потерял из вида в первые же секунды – изящная шпага совершенно не годилась для такого боя… Пересмешник мелькал в руках своего Брата, гибкого сероглазого юноши, парируя удары когтей, уклоняясь от опасных хвостов, пытаясь отвлечь драконов от почти беззащитных перед могучими созданиями людей. Впрочем, он не преуспел… Идрин стоял один, бешено оскалившись, и я ткал вокруг него свистящую паутину острой стали, но наших сил не хватало, может быть, с одним драконом мы бы справились, возможно, даже с двумя, но их было слишком много, и я закричал от боли и бессилия, когда наконец один из драконов прорвался через мою защиту, разорвав горло Идрина… Драконы не праздновали победу. Казалось, у них вообще не осталось эмоций. Один из них – тот самый алый, который убил Брата-по-Стали Вихря – собрал всех, кто остался в живых. Шпага по имени Плясунья. Прямой меч Вихрь. Фальчион Пересмешник. И я, Шторм… нас нетрудно было отличить от обычного оружия. Брат-по-Стали отличается от обычного меча, как… как Брат-по-Стали – от обычного человека. Нас легко узнать в толпе, мы намного быстрее, сильнее, выносливее, и нас так же легко можно убить, будь мы из плоти или из металла… – Это они, Сайра. Все четыре здесь. Драконесса окидывает нас безразличным взглядом, в котором на секунду вспыхивает искра ненависти. – Уничтожь. Почему?! Мы же встретились впервые! Между нами не может быть такой вражды… Может. И покрытая чешуёй рука медленно смыкается на Плясунье, когтистые пальцы сжимаются… – Нет! Нееееет! Это не Плясунья. Это я. Они не слышат. Да и какая разница, ведь Плясунья бессильно падает на камни – уже не Плясунья, просто два куска металла странной формы – и красночешуйный дракон берётся за рукоять Вихря, поднимает меч и со страшной силой обрушивает на скалу. Плашмя. Что-то во мне умирает – умирает уже давно, с той секунды, когда драконы окружили нас, и каждый миг лишь раздувает ужас агонии, каждая смерть становится частью меня, и я сам обращаюсь в малую смерть, ведущую к полному уничтожению, – чьи это слова? Чьи?! Я никогда не пользовался такими оборотами, – впрочем, мне никогда не доводилось видеть смерть друзей… На мгновение мой взгляд впился в янтарно-жёлтые глаза алого дракона. А в глазах дракона – тоска. А в глазах дракона – память… Меч, легко пронзающий детскую неокрепшую чешую. Меч, который рождается через смерть другого новорожденного. Кровь мешает видеть, не даёт думать, кровь заливает всё, и в ней тонут чувства и эмоции, обращая живой разум в пепел, живое тело – в машину для убийства… Меч не может, не должен рождаться так! Впитав кровь при рождении – он же будет безумен, как… Да. Как обезумевший от потери дракон. Именно так. Вот зачем они убивали – так. Не всем людям нужны Братья-по-Стали. Некоторым нужнее рабы-гладиаторы, рабы-берсерки, впадающие в боевое безумие в руках хозяина. Я чувствовал, что сам вот-вот сойду с ума. Мой разум наполняли смешанные образы. Меч в руках человека. Раб в руках хозяина. Безумие мечей. Безумие драконов. Безумный меч в руках безумца, покрытых чешуёй… А ведь рано или поздно они додумаются, если ещё не успели. И дракон возьмёт в руки родившийся в крови меч. Сродство безумного клинка и безумного дракона едва ли не ближе Братства-по-Стали. Что-то во мне догорало. Я заметил движение в стороне от драконов. Один из людей был ещё жив! Он всё ещё боролся с собственным телом, которое стремилось к покою. Для него бой продолжался. Окровавленная рука поднялась к груди. Тускло блеснул метательный нож, который прямо-таки предназначен для того, чтобы вонзиться в драконий глаз по рукоять. Неправда, будто безумие не заразительно! Кто-то догадался отковать безумный меч – и появилась драконесса с мёртвым голосом. Кто-то решил добиться справедливости через кровь – и умирающий человек тратит последние силы, чтобы убить слишком решительного правдоискателя. Я не стал смотреть в глаза Ноэла Метателя. Я знал, что я увижу в них. Дракон поднял изогнутого Пересмешника. На секунду мне показалось – или не показалось?! – что я вижу расплывчатую чёрную фигуру, застывшую между умиравшим человеком и давным-давно убитым драконом. Смерть медлила, выбирая. Меч – или дракон? Какая жертва предпочтительнее? Рука человека сжала рукоять ножа и замахнулась. Дракон положил вторую руку на клинок. Могучие мышцы напряглись… Я метнулся вверх, самовольно, как не могут ни обычные мечи, ни Братья-по-Стали. Я больше не был ни тем, ни другим – я стал чем-то новым, пугающим и притягательным одновременно, чем-то, что способно на отчаянный молниеносный рывок вверх и вперёд… К дракону. С лязгом и шипением клинок Ноэла ударился об меня и, отскочив, безвредно вонзился в землю. – Хватит смертей, – говорю я. И они понимают. Я чувствую, что во мне что-то меняется, и вместе с тем меняются и они. Наверное, это – моя судьба. Понадобилась смерть моих друзей, смерть моего Брата-по-Стали, смерть людей и драконов, чтобы во мне пробудилась Сила. И я даю ей волю. Неважно, что говорить. Важно то, чего просто так не заметишь… – Месть порождает лишь месть, – говорю я. – Убивая, никто не добьётся справедливости. Ни вы, – мой взгляд снова встречается со взглядом алого убийцы, – ни вы, – глаза человека лихорадочно блестят, но в них уже нет того кровавого безумия. Как нет его в драконьих глазах. Что-то во мне перегорело. Как, впрочем, и в них. – Шторм, – шепчет Пересмешник из опущенной драконьей руки, – ты… как ты… Дракон осторожно опускает его на землю и идёт к Ноэлу. – Выживет? – спрашивает драконесса. – Если успеем – да, – отвечает алый. Я медленно опускаюсь на скалу. Я лежу на скале, той самой, об которую сломался Вихрь. Солнце давно зашло, но для меня это уже ничего не значит. Даже при свете мой клинок уже не блестел. И у людей, и у драконов есть свои предания о Чёрных Мечах. Жутковатые предания, по правде говоря. И по большей части соответствующие истине. Харрист и Ноэл были здесь на закате. На поясе у Метателя висел меч по имени Пересмешник. Ноэл морщился от боли при каждом движении, но драконы сказали, что это скоро пройдёт. Мы говорили о безумных мечах и обезумевших драконах, о Братстве-по-Стали и людях, которые творили себе рабов через кровавое рождение. О многом тогда было сказано. Но никто так и не заговорил о Чёрном Мече. И только в самом конце беседы покрытая алой чешуёй рука Харриста коснулась моего потемневшего клинка, на котором сегодня появилась свежая зазубрина от ножа Ноэла… – Спасибо, – тихо сказал дракон. – Спасибо, – сказал Ноэл Метатель. – Спасибо, Шторм, – сказал Пересмешник, который до этого отмалчивался. Не до шуток было весёлому фальчиону. Я не ответил. В этом не было необходимости. Они тоже понимали это, все трое. Я лежу на скале. До рассвета ещё немало времени. А потом у меня будет много времени до следующего рассвета, и до следующего, и так до тех пор, пока я не придумаю себе дело. В принципе, я уже не нуждаюсь в Брате-по-Стали. Чёрный Меч бьётся сам по себе, за ту цель, которую он сам выбирает для себя. Проблема в том, что у меня нет цели. Я уже выполнил всё, что мог и что должен был – дракон и человек объединились в жизни, а не в смерти. А мне остаётся лежать на скале, размышляя о собственной уникальности. Мне не страшны ни вода, ни пламя, ни люди, ни драконы. И я, пока лежу и размышляю, тоже никому не страшен. Что ещё нужно Чёрному Мечу от жизни? Конец
KEMAN Гость	Добавлено: 07-09-2004 00:08
	Справедливость Есть вещи, простить которые НЕЛЬЗЯ. И всякие разговоры о «правах» или «недопустимости мести» – всего лишь жалкие увёртки. 23. 09. Край Света Раймон проснулся. Не открывая глаз, он попытался понять, где находится. Присутствия живых существ не ощущалось. В инфракрасном спектре Раймон видел только нагретую солнцем мебель. Чувство опасности кольнуло на секунду, словно намекая: «Я здесь», и ушло. Раймон открыл глаза и сел. Естественно, вокруг никого нет. Он немало заплатил за этот домик на краю света – точнее, на Краю Света. Планета, где никто не станет искать ушедшего на покой десантника. Здесь у него почти не было знакомых – так, два-три человека. Но люди не в счёт. «Планета Очаг», услужливо подсказала память. «Население – малоразвитая культура рептилоидов, самоназвание – ссураны. Численность – 1, 4 миллиарда. Люди не в счёт. Навсегда – не в счёт». Пружинистым движением Раймон поднялся с пола. Солнце взошло уже полчаса назад, надо ещё успеть потренироваться перед завтраком. Десантник никогда не должен терять форму. Никогда, пока жив. Раймона мало занимали вопросы жизни и смерти, но он привык поддерживать себя в форме. От некоторых привычек очень тяжело избавиться. В чаще на склоне горы едва заметно шевельнулись ветки. Едва заметно. Несколько снежинок растаяли от неизвестно откуда возникшего тепла. Ни шороха. Ни звука. Капли дождя нежно касаются шлема. Пулемёт едва заметно вздрагивает, выдавая порцию свистящей смерти. – Кто вы такие?! Что… Голос обрывается. Она медленно оседает на землю. Ещё один человек вырывается из-за угла. Бежит к ней. Слишком хорошая мишень, чтобы тратить пули. Всего один выстрел – в голову. Два тела неподвижно лежат на земле. Дождь смывает кровь. Пора двигаться дальше. Резко выдохнув, Раймон нанёс короткий удар открытой ладонью. Толстая доска разлетелась в щепки. Молниеносный разворот, удар хвоста рассекает металлический брус надвое. – Зря я пощадил тогда исчадие тьмы! – Гулкий вздох вакуумной бомбы, обратившей кучку мэллорнов в облако пепла, заглушает голос эльфа… Раймон резко обернулся. За спиной никого не было. Странно. Никогда раньше воспоминания не накатывали с такой чёткостью. «Исчадия тьмы. Пусть так, но мы отомстили за всех. За Риалон, за Новый Шанхай, за всех тех, кто страдал и умирал по вине людей». «Кто вы такие?! Что…» Бывшему десантнику с невероятной ясностью представилось лицо умиравшей женщины. Её губы шевелились, силясь завершить вопрос. Очертания флажка, обозначающего конец лыжной трассы, на миг смазались, исказились. Какая-то птичка испуганно перепорхнула на соседнюю ветку. Впервые за несколько месяцев Раймон бросил тренировку, не закончив. Он чувствовал себя препаскудно. – Слишком долго торчу на этой дурацкой планете, – сказал он неизвестно кому. – Тишина способна выматывать не хуже постоянного напряжения. Хватит с меня. Легче не стало. Выругавшись, Раймон подобрал обломок бруса и несколькими сильными ударами разбил оставшиеся доски. Бессмысленное разрушение на время отвлекло от тягостных мыслей. «Кто вы такие?!» – Дракон я! – рявкнул десантник. Но некому было получить ответ. – Не трогайте лайнера, там дети! Вы же любите детей… – Несколько шариков антиматерии испепеляют истребитель, остальные продолжают мчаться навстречу громаде транспортника… Боец инстинктивно сгруппировался, прикрывая спину крыльями. «Что за идиотизм…» – Раймон откинулся в кресле. Он мог поклясться, что действительно слышал голос давно исчезнувшего пилота. «Дети… можно подумать, что на Сталкере не было детей. Или на Сибири, когда туда свалился боевой крейсер Новой Земли… мы хотя бы не пытали людских детей. Их смерть была мгновенной и безболезненной. Нашим детям не повезло куда сильнее». Чувство опасности снова предупреждающе кольнуло. Может, это как-то связано с внезапным пробуждением воспоминаний?.. Тонкие, меньше волоса в диаметре нити охранного периметра не шевельнулись, когда лежавшая рядом пыль поднялась в воздух. На какое-то мгновение ожил инфракрасный датчик, но тут же умолк. Система не стала поднимать тревогу – пробежавшая мышь, и та производит более длительный и мощный сигнал. Опасность. Опасность. – Опасность! Необходимо срочно эвакуировать персонал! – надрывался динамик. «Поздно вам эвакуироваться». Активированная мина вылетает из пальцев, готовая нанести смертельный удар. Теперь можно уходить – взрыв не оставит в живых ни одного человека. Рэйдэн побери, да что же это может быть?! Пси-атака? Защита обнаружила бы нападающего. Раймон сорвал замок с дверцы сейфа. Бластер привычно лёг в руку. Кто бы это ни был, он совершает большую ошибку. Двойная дверь из дюрастали с пластиковой прослойкой бесшумно смялась и разлетелась мелкими лоскутьями… – Кто вы такие… – Зря я пощадил… – Вы же любите… – Опасность! – вы… зачем… опасность… эваку… бомбы… опасность… за что… Голоса уже перекрывали друг друга. Вихрь лиц, пейзажей, образов захлёстывал мозг. Но то память, а голоса были до ужаса реальны. – Прочь! – зарычал дракон, оборачиваясь к двери. Бластер выплюнул сгусток белого огня. – Вы мертвы! Вас давно уже нет! – ОПАСНОСТЬ! – Это была не память. Запоздало взревела охранная система. Чудовищная сила подхватила дезинфектора, мгновенно сломав кости и превратив напружиненные крылья в окровавленные тряпки. Бластер взорвался в руке. Раскалённый воздух опалил горло, инфракрасная вспышка ударила сквозь веки, разгораясь всё ярче, но он уже не чувствовал боли… Последним усилием рука дотянулась до браслета – самой надёжной, способной вынести любые катаклизмы части снаряжения дезинфектора. Палец коснулся единственной кнопки, нажать которую случайно было нельзя. Взрыв разметал стены дома, как осенние листья. 25. 09. Бриннордрэйк – Вортекс, немедленно убирайся! – Я – дракон, и могу сидеть, где хочу! – А я могу дать тебе по зубам, если немедленно не уйдёшь! – Имею я право побыть с родной сестрой?! Золотая драконочка негромко зашипела, показав острые белые зубки. – Вортекс, я тебе честное слово даю – если ты мне испортишь первое свидание, я с тобой никогда больше разговаривать не буду. – Ой, боюсь, боюсь, – буркнул Вортекс, но всё же ретировался. – Беда с этими девчонками, – ворчал дракончик, набирая высоту. – Поначалу прикидываются такими хорошими, такими верными друзьями, водой не разольёшь, а потом – раз! На горизонте появился обладатель широких крыльев и блестящих глаз, и ты уже никому не нужен, потому что любовь – всё, а брат в сравнении с ней – ничто. Тут Вортексу пришла в голову благороднейшая, поистине драконья мысль: – Перед тем, как влюбляться, обязательно буду узнавать у драконочки, есть ли у неё братья. Если есть – тут же улечу! Зачем других мучать? Эта идея несколько успокоила юного дракона, и домой он явился уже в своём обычном бесшабашном настроении. Отец сидел в своём кабинете – надо полагать, редактировал свой учебник по истории Бриннордрэйка. Мама позавчера улетела погостить к своим родителям-Диктаторам. Старшие дети, Хаос и Звёздная Ночь, вообще-то жили каждый на своей планете, но как раз сейчас оба направлялись на Бриннордрэйк. До прибытия их корабля оставалось ещё несколько часов. Таким образом, никто не мог помешать Вортексу заняться любимым делом. Юркнув в комнату Хаоса, синий дракончик включил компьютер и запустил любимую игру – «Симфонию Гнева». На экране могучий дракон, увешанный различным оружием, героически расправлялся с десятками вооружённых злодеев и освобождал закованных в цепи заложников. Вортекс уже не раз задумывался, почему среди этих персонажей не нашлось ни одного настоящего преступника и охранявших его работников службы безопасности. Впрочем, на развитие интеллекта игра и не была рассчитана. – Привет, сын, – произнёс знакомый голос. – Вы давно вернулись? Вортекс скорчил недовольную физиономию, хотя знал, что отец её не видит. – Я только пришёл. Аура сказала, что задержится. У неё ррррроман. – А не рано? – рассеянно переспросил Чёрный Блеск, извлекая из шкафа какую-то пыльную коробку. – Хотя это её дело. Я почему спросил… понимаешь, мне срочно нужно улетать. До приезда Хаоса и Ночи вы остаётесь одни. Насчёт Ауры не спрашиваю, а ты, надеюсь, скучать не будешь? – Нет, конечно. Пап, а зачем тебе улетать? – спросил Вортекс, не отрываясь от игры. – Вызывают на Дракию. – Голос Блеска посуровел. – Кто-то убивает драконов, Вортекс. Очень странным способом… уже погибли трое. Кто бы этим не занимался, Служба безопасности пока не обнаружила его следов. – Следы все оставляют, – задумчиво сказал Вортекс. – Надо только знать, где смотреть… а кто они были, те, кого убили? – Бывшие дезинфекторы. Возможно, из-за этого их и убивали. Как раз это мне и предстоит выяснить. – Ты только поосторожней там, пап. – Махнув рукой на игру, Вортекс повернулся к отцу. – Если тебя там ранят, Аура опять всю ночь проплачет. – Разумеется, юный воин, – улыбнулся Блеск. – Меньше всего мы хотим расстраивать Ауру, я прав? – Как всегда. Удачи тебе. – Спасибо, сын. Удача никогда не помешает. Чёрный Блеск уже не первый год пользовался самым странным из способов межзвёздного путешествия. Это было похоже на ночной полёт – чёрное небо и яркие огни далёких звёзд… Вот только небо окружало дракона со всех сторон. Блеск скользил в космосе, раскинув чёрные крылья. Укреплённый на груди портативный сверхсветовой ускоритель бриннской сборки тихо бормотал, не отвлекая дракона от мыслей. Через двадцать семь часов он долетит до ближайшей дракийской космостанции, а оттуда через зондер-сеть переберётся на Дракию. Пока что у Блеска было время на раздумья. Кому могло понадобиться убивать драконов? Маньяку вроде того, которого поймали на Дракии несколько десятков лет назад? Его бы давно остановили. Дезинфекторы – на редкость крепкие орешки, об таких и зубы недолго сломать. Люди бывшей Империи Терры? Но после разгрома группировки «Бич Божий» люди вели себя вполне прилично. Это не мог быть Диктатор – его бы легко опознали. Не драсин – это не их стиль. Возможно, бринн?.. Но что могло заставить жителя Бриннордрэйка стать беспощадным убийцей?! Чёрный Блеск неторопливо размышлял. Через двадцать семь часов он уже будет на Дракии. Тогда времени для размышлений почти не останется. Наступит время действий. 26. 09. Станция Перехода На базе царило нехорошее оживление. Восемь кораблей КГБ – два крейсера и шесть эсминцев взяли её в кольцо, надёжно перекрыв все подступы. Любой подходящий корабль, будь то огромный лайнер или одноместная капсула, немедленно перехватывался и тщательнейшим образом обыскивался. Решив, что нехорошо уклоняться от общей процедуры, Блеск подлетел к одному из эсминцев и замер перед шлюзом. Судя по всему, некоторое время они пытались связаться с ним по радио, потому что никакой видимой активности Блеск не заметил. Устав от ожидания, Блеск начал старым кодом дезинфекторов выстукивать по обшивке: «Я Чёрный Блеск с Бриннордрэйка, у меня важное задание». После третьего повторения люк бесшумно скользнул в сторону. Удовлетворённо кивнув, дракон впорхнул в шлюз. – Расс, вызывал? – На экране появилась сверкающая точка и стремительно пошла на сближение. – Да, Тасси. Уже знаешь, что случилось на Крае? – Нет. Я перевооружила истребитель, как ты просил. Один знакомый на военном заводе. Если атакую первой, могу справиться с парой эсминцев. – Пай-девочка. Теперь слушай. Три дня назад убили Старфлейма, он последние годы жил на Крае… – КТО?!!! – Рычание драконессы, казалось, могло сокрушить гору! – Если бы я знал, – недобро усмехнулся Рассур, – я бы сам разобрался. Когда я узнал о смерти Раймона, я думал, что он забрал убийцу с собой – Раймон успел активировать браслет. К сожалению, на этом убийства не прекратились. Вчера на Когорте погиб Лантан. Убийцу так и не нашли, такое ощущение, что он растворился в воздухе. – Так что же мы делаем здесь? Надо искать… – Кого? Я знал Раймона, Тасси. Защита его дома ничему живому не позволила бы проникнуть внутрь незамеченным. Да и Лантан не был так беспечен, чтобы подпустить к себе опасного противника. Одно из двух – или их убил невидимка, или… – Рассур сделал выразительную паузу. – Или что? Не тяни, Расс! – Или кто-то, кому они доверяли. Поэтому я и связался только с тобой. Не знаю, что могло заставить десантника убивать своих, и не хочу знать… ты единственная, в ком я совершенно уверен. – Спасибо. У тебя есть какие-то подозрения? – Я подозреваю всех, – жёстко сказал дракон. – Не знаю, как их убивали, КГБ держит всё в секрете, в том числе причину, по которой они облюбовали эту станцию… возможно, из-за того, что она лежит на одной линии с Краем и Когортой. Многие десантники расселились по Империи Ская, убийца наверняка захочет попасть туда… но здесь его встретят агенты Комитета. Более того – здесь его встретим МЫ. Чёткий узор отдалённой галактики слегка расплылся на фоне космической черноты. – Добрый день, капитан, – сказал Блеск. – Что у вас тут происходит? – Мы ищем убийцу, – ответил капитан Таккер, рослый серебряный дракон. – У Комитета есть основания полагать, что он попытается прорваться на территорию Империи через эту станцию. – Похвально, – одобрил бринн. – Желаю вам успеха в поисках. Кстати говоря, когда я могу совершить Переход? – Всё зависит от того, зачем вы собираетесь в Империю, – пожал плечами капитан. – Обычно проверка отнимает до нескольких часов, но если вы торопитесь… – К сожалению, да. – Чёрный Блеск протянул серебряному КГБисту кристалл. – Запись сообщения от Драко Локкхида. Получено вчера утром. Ознакомившись с сообщением, капитан неузнаваемо преобразился. Блеск даже заподозрил, что Драко каким-то образом воздействовал на него своей Силой Диктатора. – Контр-доминатор Нэренс, – отчеканил Таккер, и Блеск понял, что Сила здесь ни при чём. – Вверенное мне подразделение готово выполнить ваши приказания! «Надо было прочитать весь вызов, а не только адресованную мне часть», подумал Блеск. – Вольно, капитан. Мне нужно… Бринн осёкся. Детекторы базы ощутили слабое тепловое излучение, но его тут же перекрыл выхлоп причаливающего корабля. – Они никогда не успокоятся. Уничтожаем мы их, или заявляем о мире – ненависть от этого не меняется. Сначала Сталкер и Риалон, потом Сибирь, Край, Стилвинд… и вот теперь это. – Ты забыла Инстор. – Инстор… тьфу! Эти готовы сами себе крылья резать, чтоб только человечкам было хорошо, мазохисты рэйдэновы! Гробили бы только себя – ладно, но готовить концлагерь для всей Галактики… Она осеклась – Рассур не слушал. – Тасси, проверь детекторы. Мне послышалось… в сигнал вкралась какая-то чужая передача. Возможно, ты права. У людей хотя бы есть повод для убийства… – Рассур пожал плечами, не отрывая взгляда от показаний приборов. – Сейчас ещё рано говорить об этом. Когда мы возьмём убийцу, тогда и отплатим за всё. – Вы ответите за всё!.. Дракон вздрогнул. Чёрт, нервы начинают пошаливать… и вправду ведь похожая ситуация. Только тогда в роли убийцы выступал он сам… Здание расходится, уступая полю гравитационного диссоциатора, проваливаясь внутрь самого себя. – Твари! Рассур обернулся. Человек в скафандре рванул из-за плеча лазерную винтовку. «Профессионал», отметил дезинфектор. Он спокойно поднял огнемёт и прицелился… Но это действительно был профессионал. С бойцами в таких скафандрах Рассур ещё никогда не встречался – за долю секунды до того, как плазма достигла цели, человек метнулся вертикально вверх почти на пять метров. – Вы ответите за всё! – крикнул человек. «Шустрый какой». Движением зрачка Рассур переключил систему наведения на малый дезинтегратор Ногана. Человек умер слишком легко, даже не почувствовав боли. – Расс, что у тебя там? – Обеспокоенный голос с пульта вернул его к реальности. – Кажется, я слышала какой-то шум. – Похоже, началось, – прошипел дезинфектор. – Я расспрашивал на Когорте, как мог… перед тем, как это случилось, у Лантана начались видения. Яркие воспоминания, очень яркие, почти неотличимые от реальности. Не думал, что это повторится со мной… Тасси, что у тебя на приборах?! – Никакого вмешательства. Канал защищён. Постой, твой катер на три градуса отклонился от курса! Компьютер засёк воздействие на нос и левый борт, но не смог определить его природу. Звёзды прямо по курсу беспокойно заплясали. – Что-то не так, – Блеск вскочил с места. – Я чувствую невероятно сильную ненависть. Кажется, убийца прибыл в точку назначения, капитан. – Где он? – серебряный дракон торопливо набрал какой-то код на своём браслете. – Не знаю. Не на станции, где-то рядом. Скорее всего, на одном из кораблей. Действуйте на своё усмотрение, я попытаюсь найти его, – Чёрный Блеск уже бежал к шлюзу. – Мать вашу рогами в стену! – выругался Рассур. Его пальцы забегали по клавиатуре, задавая новый, совершенно безумный курс. Кораблик заплясал, пытаясь сбросить невидимого наездника, растереть в порошок перегрузкой, разорвать гравитационными полями… – Что происходит, Расс?! Держись, иду на перехват! – Истребитель рванулся вперёд, развивая ускорение в тысячи g. Слишком медленно… Голоса тех, кого нет, вихрем захлёстывали салон катера, мозг заполнялся образами, однако Рассур сумел вычленить среди них предупреждение о разгерметизации. Шлем автоматически сомкнулся над головой. Он ещё мог взорвать свой катер вместе с доброй половиной станции, чтобы убийца не успел отпраздновать победу, на борту было достаточно смертоносной техники, но… вокруг были драконы. – Поздно, Тасси, – сказал дезинфектор Рассур. – Слишком поздно. Я вышел из игры. Ослепительная вспышка разгорелась впереди. Блеск взмахнул крыльями (символический жест в вакууме, где не от чего оттолкнуться, но для мага символы имеют огромное значение), увеличивая скорость, всё ещё надеясь успеть… Но там уже ничего не было. – Простите, контр-доминатор. – Виновато сообщил офицер. – Потерявший управление катер шёл прямо на станцию, нам пришлось его сбить… – Я понимаю, – Блеск мрачно посмотрел на браслет связи. Может, если бы он не потратил несколько секунд, чтобы прихватить эту штуковину… хотя всё равно было бы уже слишком поздно. – Пилот был уже мёртв. Мы опоздали, капитан. Убийца снова добился своего. 26. 09. Дракия – Драко Локкхид, если не ошибаюсь? Грациозный золотой дракон обернулся, на секунду прервав общение с компьютером. – Привет, Блеск. Тебя что-то задержало? Мы ждали тебя ещё утром. – Я был на станции, когда произошло очередное убийство. Пришлось задержаться, провести опрос свидетелей и всё такое… – Ты что-то почувствовал? – о том, что работники КГБ не обнаружили никаких следов убийцы, Драко уже знал. Всё, что мог обнаружить Блеск – это неощутимые никакими приборами следы жизненной силы. Их практически невозможно стереть. – Ничего, – чёрный дракон покачал головой. – Я не мог в это поверить, но никаких следов нет. В момент убийства я почувствовал сильную ненависть – и больше ничего. Я даже не уверен, было ли это существо живым. – Возможно, тот, кто занимается убийствами, использует управляемую на расстоянии технику или роботов. – Вряд ли. Роботы не умеют ненавидеть. Кто бы это ни был, он убивает драконов сам. – Может, это был ведьмак? – нехорошо прищурившись, сказал Драко. Он искренне ненавидел выращенных на Краю Света охотников на чудовищ, полагая их омерзительными убийцами. – Вряд ли, – повторил Блеск. – Теоретически ведьмак мог бы скрыться от моих чувств, но тогда я его вообще не почувствовал бы. Да и потом, ведьмаков уже давно не осталось. – Не могу сказать, что это меня огорчает. Значит, это было нечто, способное ненавидеть, но в остальном полностью скрытое от тебя? – Да. К тому же способное перемещаться в вакууме и вызывать скачкообразные изменения температуры – и ненавидящее дезинфекторов. Слишком мало информации… – Просто ты не всё знаешь, – Драко активировал объёмное изображение. – Часть информации засекречена. – Настолько, что даже контр-доминатор Нэренс не имеет права ознакомиться с ней? – усмехнулся Блеск. – Без моего ведома – да. «Однако…» – подумал бринн, глядя на изображение. Горы, вид сверху. Камера снижается, выхватывая из панорамы кратер – надо полагать, след взрыва. – Край Света, – прокомментировал Драко. – Место гибели Раймона Старфлейма. Кратер стремительно приблизился. Блеск молча изучал его. – Как ты думаешь, что это могло бы означать? – спросил золотой дракон. Чёрный Блеск не ответил. Он смотрел на странную цепочку символов, выплавленных в центре кратера. Тридцать один значок, ни о чём не говоривший. Кружки, звёздочки, некоторые из которых были словно перечёркнуты… Последний был известен на всех планетах Империи. Когтистая рука, сжимающая планету. Личная печать Ская Фалькорра, бывшего Императора. – По-моему, это достаточно ясное высказывание, – сказал Блеск, не отрываясь от голограммы. – Первые шесть символов разделены пополам трещиной – это не похоже на случайность. Видимо, мы узнали только о шестом убийстве. Остаётся двадцать пять, не считая последнего – именно столько планет занимает путь от Края до Дракии, считая все пересадки. Драко кивнул. – А последний символ может означать… – Только одно. Убийца идёт к Скаю. – Что по меньшей мере странно. Даже перестав быть Императором, Скай остаётся сильнейшим из Диктаторов. – В своё время Тайфуна этот довод не остановил. Других таких следов вы не находили? Вместо ответа Драко вызвал следующее изображение. – Чёрт, Драко, предупреждать надо, – бесстрастно сказал Блеск, глядя на изуродованное тело дракона. – Это был Лантан Даркфэнг. На почерневшей оплавившейся чешуе отпечатались почти те же символы, что Блеск видел на предыдущей голограмме. Почти, но не совсем – ещё одна звёздочка была перечёркнута. – На станции Перехода работники КГБ ничего не нашли. – И не могли найти. Там дезинфектор был убит в катере, а катер разнесли на молекулы. – Но после того, как мы узнали о Лантане и Раймоне, мы пересмотрели все данные о подозрительных смертях на ближайших к Краю планетах. На одной из них обнаружили точно такой же ряд, но последним зачёркнутым был пятый значок слева. – Там тоже погиб бывший дезинфектор? – Нет. На Форпосте на то время вообще не было ни одного дракона. – А пятый символ слева – кружок… и обрати внимание – в начале ряда звёздочек почти нет, а после восьмого символа практически отсутствуют кружки. Похоже, убийца по-разному обозначает драконов и людей. – С чего ты взял, что там погиб человек, а не, к примеру, грифон? – Побойся Ская, Драко! Я не очень хорошо разбираюсь в политической космографии, но Форпост – это же самый антропоцентричный мир бывшей Империи Терры! Блеск прошёлся по кабинету – ему всегда лучше думалось на ходу. – Кто мог стать жертвой? Тот, кто среди людей был аналогом дезинфектора. Вероятно, специалист по усмирению негуманоидных рас или работник концлагеря. – Пилот бомбардировщика, – сказал Драко. – Участвовал в очистке Элиноу – планеты, населённой крупными рептилиями. – Что ж, у нас появился шанс перехватить убийцу до того, как он нанесёт удар. – Блеск снова взглянул на голограмму. – Следующим должен быть человек. Если я правильно помню, под удар попадает Кавилл. – Всё зависит от того, сколько у нас времени. Я бы предпочёл встретить убийцу, имея под рукой по крайней мере отряд. Мы не должны позволить ему уйти. – Не думаю, что это имеет значение, Драко. Дезинфекторы были подготовлены не хуже твоих друзей из Корпуса, но они все мертвы, а убийца продолжает действовать. Я бы на твоём месте рассчитывал только на собственные силы… Блеск усмехнулся. – Точнее, на собственную Силу. 26. 09. Кавилл – Ещё пива хочешь? Юрген Граф потянулся, разминая кости. Три часа в баре утомят кого угодно, особенно если нужно прикидываться постепенно пьянеющим, на самом деле сохраняя бдительность. – Давай. Только на этот раз плачу я. Его лучший друг («Уже целых два с половиной часа друг», мысленно уточнил Юрген) прошествовал к стойке, слегка покачиваясь, и вернулся с четырьмя полными кружками. – Ну… – лучший друг наморщил лоб, пытаясь вернуть ускользающую мысль. – За удачу, что ли? – Не, за это уже три раза пили… Одна из антенн городского телецентра слегка качнулась, будто её задело ветром. – Юрген, как самочувствие? – Прожужжал тоненький голос в ухе. – …Как самочувствие, драконша? Искалеченное крылатое создание ничего не ответило. – В молчанку будем играть, стало быть, – криво усмехнулся Юрген. – Ничего, я и не таких молчунов обламывал. Человек потряс головой, отгоняя бессмысленные воспоминания. – Бывало и хуже, – одними губами ответил он. – Засекла что-то подозрительное? – Общий тепловой фон вокруг тебя слегка повысился. Думаю, это природный феномен, но не мешало бы проверить. До связи. Кстати, если что-то заметишь – не тянись к оружию, всё равно не успеешь. А то соседи на тебя уже дважды подозрительно косились – рука всё время возле пистолета. – Это жестокий мир, детка. Чтобы выглядеть крутым, я должен соответствовать окружению. – …Это жестокий мир, – философски заметил доктор Форман, вводя толстую иглу. – Ненавижу, – почти беззвучно прошептал дракон. – Ненавижу. Нена… – Не дайте ему сдохнуть, доктор. Нам нужно довести эксперимент до конца. – Не беспокойтесь, генерал. Я на этом деле крокодила съел и собакой закусил, – весело ответил Форман. Мурлыкая что-то вроде песенки, он склонился над столом. В ловких пальцах врача блеснул скальпель. – Крокодильчики мои, цветики степные… Ветер подхватил бумажки, слетевшие с груды мусора. Пластмассовая игрушка скатилась с её вершины. Дурацкие воспоминания. С тех пор прошло несколько тысяч лет. Но мёртвые драконы дотянулись до него через все эти годы, бросив от вольготной жизни на Инсторе к тщательно дозированному безделью карантинной зоны… Семьдесят лет! Или всё же больше? Юрген не был уверен. Возможно, семьдесят три или семьдесят четыре года. Целая жизнь… Для какого-нибудь слабовольного простака, но не для Юргена Графа. Он всегда умел поймать счастливый случай за хвост. Как это было несколько месяцев назад… 30. 06. Инстор. Карантинная зона – Воспитуемый Граф, мы хотим задать вам несколько вопросов. – Как это мило с вашей стороны. – Юрген хмуро покосился на драсина, не прекращая чистить картошку. – Вы всегда были невероятно заботливы. – Ваше содействие будет соответственным образом оценено. Возможна частичная амнистия. – И насколько частичная? – бурая шелуха снова шлёпнулась в ведро. – Как бы вы отнеслись к возможности принимать видеопередачи извне? Он постарался ничем не выдать охватившего его возбуждения. – О, я прямо-таки ног под собой не чую от счастья. Сто лет не смотрел «Для маленьких крыльев». Кого для вас нужно убить? Драсин давно научился не состязаться с заключёнными в язвительности. У них времени достаточно, чтобы оттачивать колкие фразы почти до атомарной толщины… – Сколько людей находилось под вашим командованием на планете Риалон? – Не так много, всего лишь тысяч шесть или около того. Вас интересует кто-то конкретно или просто изучаете быт истреблённых наций? – Наверняка вы не были единственным выжившим после того, как дракийцы атаковали планету. Вы знаете ещё кого-то из оставшихся в живых? – Спустя две тысячи лет? Ха-ха. И ещё раз ха. Мне было не до того, чтобы разыскивать сослуживцев и однополчан, я спасал собственную шкуру. Юрген взял очередной клубень. – В последнее время мне начинает казаться, что это было опрометчивое решение. На дезинфецируемой планете жить куда веселее, чем здесь. – А наказание не должно вызывать у вас положительных эмоций, – сухо пояснил драсин. – Кто из ваших подчинённых мог оказаться достаточно быстро реагирующим беспринципным негодяем, чтобы спастись? Человек отложил нож. – Хороший вопрос. Надо подумать. Он назвал полдюжины имён. Кратко описал всех – мнемотаблетка позволила восстановить мельчайшие подробности, словно это было вчера. – Вы рассчитываете разыскать кого-то из них? – невинно поинтересовался Юрген. Драсин проигнорировал его вопрос. – Благодарю за помощь. Завтра установим видеопроектор. – Просто в этом случае последнего в списке можете не искать. Я его пристрелил за день до атаки дракийцев. – Тогда зачем же?.. – Вы же просили перечислить всех, у кого хватило бы ума смыться, – пожал плечами Юрген. – Скорее всего, остальные тоже давно сдохли. Это мне редкостно повезло. 30. 06. Инстор. Орбитальная станция «Грань» – Сержант Шонг, вы не заняты? – Кто-то деликатно постучал в дверь каюты. Учитывая, что любой драсин мог свободно переместиться прямо внутрь, это выглядело бы изощрённым издевательством… где угодно, только не здесь. За время работы наблюдатель успел не раз убедиться, что юмор, предусматривающий оскорбление собеседника, местными практически не воспринимается. Шутить над чужой глупостью здесь было в моде. Над слабостью – никогда. – Зависит от того, что вам требуется, – честно ответил Шонг. – Ближайшие часа два я совершенно свободен. – Мы хотим проконсультироваться по одному из наших заключённых. Тому, которого вы курируете… – Что, изобрели новую пытку? – обрадовался дракиец. – Что на этот раз? – Шонг, я серьёзно. – Зеркальное тело скользнуло в каюту. Неслышный приказ оживил экран. – …ти интересующих вас людей, – сказал Юрген Граф. – Я предлагаю сделку, в результате которой вы сможете предохранить от опасности интересующих вас людей. Я предлагаю сделку, в результате которой… – Свихнулся наконец, – оценил поведение человека Шонг. – Давно пора. – Сегодня один из работников инсторской СБ задал воспитуемому Графу несколько вопросов. Похоже, Граф понял, что именно мы хотели выяснить. – Это как-то связано с убийством доктора Клатта? – Да. Сержант призадумался. Что общего могло быть у доктора Лоуренса Клатта, Бессменного Лидера, подарившего людям бессмертие и убитого неделю назад в собственной орбитальной лаборатории, с бывшим комендантом концлагеря на планете Риалон? – Мы воспользовались вашей техникой ментоскопирования, – извиняющимся тоном сказал драсин. – Мне казалось, что мои вещи неприкосновенны. – Их никто не касался. Один из наших специалистов изучил схему, воспользовавшись моими зрительными органами, чтобы мы могли воспроизвести ментоскоп… в единственном экземпляре и для разового применения. – Спасибо, что предупредили, – проворчал медный дракон. «Так… значит, что-то они вытащили из памяти покойника. Что же это могло быть? Элементарно, сержант, задача для кандидата в рядовые…» – Не думал, что Лоуренс Клатт работал в концлагере. Собеседник позеленел. Шонг понял, что ему очень хочется спросить «Как вы догадались?!», но драсин усилием воли переключился на более насущные вопросы. – Мы тоже не думали. Он сам оставил завещание… хотел, чтобы мы узнали… но только после его смерти. Никому и в голову не приходило, что благодетель двух видов… вы могли бы заподозрить Арра Ногана в массовых убийствах? – «Не надо благодарить того, кто тебя проклял», – процитировал Шонг. – Ноган понимал, что его открытие ведёт к необратимым переменам. Впрочем, это сейчас неважно. Вы уже знаете, кто убил Клатта? – Нет. Как стало недавно известно, убийства продолжаются. Это целая серия акций… Очевидно, его предложение связано как раз с этим. Я хотел попросить вас присутствовать при беседе. – Рад помочь. 30. 06. Инстор. Карантинная зона На этот раз посетители явились во флаере. Причину такого нестандартного средства передвижения Юрген понял, когда из летающей машины шагнул человек, а следом за ним показалась голова… Дракиец! Бывший генерал невольно сгруппировался и змеёй скользнул в сторону, уходя от неминуемого броска… – Что, боишься? – ухмыльнулся медный дракон, выбираясь из флаера. – Правильно делаешь. Таких, как ты, я убивал без суда и следствия. Юрген выпрямился, проклиная невовремя пробудившиеся рефлексы. – А я таких, как ты, на мясо забивал, – ответил он дракону. – Может, не будем копаться в прошлом? – Прекратите! – Немедленно потребовал человек. – Почтенный Шонг, перед нами преступник, но вы-то можете вести себя, как разумное существо? Воспитуемый Юрген, меня зовут Нидрос, я младший Лидер СБ. У вас есть предложение относительно нашего расследования? Юрген неприязненно посмотрел на всё ещё ухмылявшегося дракийца. – Я бы предпочёл обсудить расследование без посторонних. – Операция затрагивает как наши, так и их интересы. – Покачал головой драсин. – Почтенный Шонг не свидетель, а участник переговоров. – Как знаете, – скривился Юрген. – Не говорите потом, что я не предупреждал. Кто-то убивает выживших после Войны специалистов из концлагерей. Вы хотите схватить убийцу. Что с ним будет дальше, мне совершенно наплевать, но за определённое вознаграждение я могу – и хочу, что немаловажно – помочь вам справиться с этим делом. – Каким образом? – Устроить западню. В качестве жертвы – некий ловкий убийца. В качестве ловушки – драсин, желательно из поколения Второй Войны. Ну, а в качестве приманки – один глубоко несчастный генерал с давно забытой планеты Риалон. – Не волнуйся, хомо, – сказал Шонг. – Мы ничего не забыли. Ни Риалона, ни Стилвинда, ни Края Света. – Хорошая идея, – задумался Нидрос. – Но очень опасная. – Продолжил драсин. – Мы не знаем возможностей убийцы, и достаточно одной ошибки… – В любом случае, больше теряю я. – Прервал Юрген. – Чувствую, нашему дракийскому приятелю этот проект весьма по душе. – Почтенный Шонг, если я сейчас дам канал прямой связи, вы сможете попросить своё руководство о предоставлении двум нашим агентам визы в пространство Империи? – Всё зависит от одного деликатного момента. Какое вознаграждение вы собираетесь предоставить воспитуемому Юргену в случае успеха? – Амнистию, но, разумеется, с постоянным наблюдением. – Вам будет предоставлена виза, – кивнул Шонг, – но при одном условии. Юрген Граф должен быть лишён инсторского гражданства. – Вы согласны? – Спросил младший Лидер, в то время как на зеркальной спине опекуна проступили буквы. «Вы с ума сошли! Он никогда на это не пойдёт – всё равно, что подписать себе смертный приговор!» – У меня тоже есть условие, – ответил Юрген. – Амнистия в пространстве Империи. Причём не официальное заверение, а настоящая гарантированная безопасность. Я не хочу, чтобы какой-нибудь ящер выстрелил мне в спину. – Служба Безопасности Империи простит тебе совершённые преступления, – медленно произнёс Шонг. – Но ты будешь находиться под постоянным наблюдением. Первая же попытка вернуться к прошлому – и… Дракон выразительно повёл рукой с выпущенными когтями. 26. 09. Кавилл – За справедливость! – с подъёмом предложил новый лучший друг. Юрген криво усмехнулся, но всё же выпил. – Всё в мире относительно, генерал. Форман ловко пришлёпнул ярлык к банке с препаратом. – У кого-то может быть больше силы, у кого-то – ума, кто-то может уметь летать или дышать водой, но это всё преходящее. Главное – человеческая душа, которую ничем не заменишь. Это, конечно, ненаучно, я ни разу не находил души при вскрытии, но как ещё объяснить сложившееся положение? Мы, слабые и глупые, находимся в зените славы, а эти сильные, умные и крылатые создания для нас всего лишь рабочий скот. Мёртвые глаза дракончика слепо уставились на Юргена поверх ярлыка. – Кстати, должен поздравить вас, генерал. Великолепный препарат, вполне профессиональная работа. «Dr. mutatus, возраст шесть лет. Препарат выполнен Ю. Графом». – Мне приходится быть разносторонним, доктор. Высокопоставленные чины отвечают за слишком многое, чтобы позволить себе незнание. Юрген нахмурился. Память начинала играть с ним нехорошие шутки. Очевидно, выпил всё-таки слишком много. Только что, ставя стакан на полку, он услышал характерное бульканье консерванта. Горячий воздух дрожал над стоянкой флаеров, поэтому никому не было дела, что знак фирмы на одном из них немного исказился. Пляшущая в столбе солнечного света пыль завертелась крошечным водоворотом и осела. – Юрген, кажется, что-то есть! – Еле слышный шёпот в ухе легко заглушил неумолчный гул бара. – Где? – рука человека коснулась пистолета. – Триста метров отсюда, серия тепловых микровспышек. Общее направление – точно к тебе, хотя я потеряла источник. Но они точно приближаются. Я снижаюсь. – Они приближаются. Юрген бросил взгляд на часы. Оставалось не так уж много времени… хотя… – Начинайте эвакуацию. Это отвлечёт внимание дракийцев. Вряд ли хотя бы один спасательный корабль сумеет скрыться, зато сам Юрген получит шанс на спасение. – Сэр, что делать с нашими драконами? – Убить. Единственно правильное решение – убить врага, пока он не успел прикончить тебя. – Давай быстрее. С какой стороны он приближается? – Одну минутку… Есть! Пятьдесят метров, площадь Рэйдэна. – Уже пятьдесят?! Ты засекла источник этих микровспышек? – Почти. Там серия волновых колебаний по всему диапазону, которую я могу локализовать с точностью до пятнадцати метров, но я не вижу их источника. Юрген, вокруг тебя растёт энергия вакуума! Он едва слышал голос драсина. Мёртвые драконы снова кричали, оглушая его, заставляя терять связь с окружающим миром. Пальцы Юргена судорожно сжали пистолет. – Эй, – лучший друг с пьяной серьёзностью нахмурился. – Что это за шум? Кто-то вроде приёмник включил… Убийцы! Убийцы! Перебить вас всех! Не трогайте детей! Тварь! Ненавижу! Ненавижу… Боковым зрением Юрген Граф заметил движение. Он резко повернулся и выпустил всю обойму туда, где только что едва заметно дрожал воздух. Время растягивалось, превращаясь в тягучую реку, между волнами которой можно (и нужно) было сделать очень много разных вещей. Дверь в бар ещё только начинала распахиваться, пройдёт не менее половины секунды, прежде, чем она влетит внутрь, сорванная с петель, размытое инфракрасное излучение сгустилось, образуя раскалённое пятно – занесённый для удара кулак. И в тот же момент Стринга ударила, прицельно и красиво, времени хватало на десять подобных захватов. Три плотных комка силовой паутины сорвались с передних лап и хвоста драсины, на лету разворачиваясь в сложные трёхмерные сети, давя цель гравиимпульсами, отрезая ей возможные каналы связи, перекрывая пути к бегству. Ещё миг – и любой противник, обладай он хоть энергетикой небольшого крейсера, будет спелёнат мягче младенца в пелёнках и надёжнее сумасшедшего в смирительной рубашке. Но за мгновение до этого в дверном проёме возник вихрь из разнородных полей, больше всего напоминавший по структуре кочан капусты, где каждый лист – отдельный гравитационный или электромагнитный волновой фронт. Естественно, оказавшись в эпицентре подобной бури, дверь мгновенно распалась в мельчайшую пыль, а тепловой сгусток молнией ударил внутрь – в проём. «Паутинам» достался лишь энергетический «хвост» основного заряда, который тут же растаял. «Скорость – около полутора тысяч километров в секунду» – молниеносно определили боевые сопроцессоры, взявшие на себя командование – мозг на таких отрезках времени был бесполезен, он мог лишь констатировать уже свершившееся с безнадёжным опозданием. Стринга не стала нырять внутрь бара, теряя драгоценные микросекунды на разгон и торможение медлительного тела. Не разворачиваясь, она нанесла удар прямо сквозь крышу. Сорвавшийся с хвоста пучок протонов прошил супернапряжённый бетон, как бумагу, противник должен был неминуемо превратиться в облачко газов. Джеймс Паркер, тридцати восьми лет, безработный, лучший друг Юргена Графа, чувствовал, что сходит с ума. Или, возможно, свихнулся весь мир. Сначала он услышал голоса, а ведь с утра ничего, кроме пива, не принимал!.. Потом Юрген с каменным лицом выхватил пушку и начал палить в белый свет, как в копеечку. Дверь с грохотом рассыпалась (или, может, кто-то быстренько её утащил. Всё возможно…), и тут же с потолка ударила ослепительная молния, едва не задевшая Джеймса. Ну, может, промежуток и составлял метра три, но какая разница? А тут ещё лучший друг Юрген дико вскрикнул, его лицо превратилось в жуткую кровавую маску… А потом сложился почти вдвое, улетел в угол и там взорвался. Паркер почувствовал чей-то пристальный взгляд, но через секунду это ощущение ушло. – Это безумие, – пробормотал Джеймс. А потом в баре появился дракон. Сметая столы и прочий хлам на своём пути, девушка ворвалась в заведение, нырнула в угол, активируя на ходу все медсистемы… Поздно. Слишком поздно. Подопечный был полностью и необратимо мёртв. Его глаза и мозг были тщательно перемешаны между собой, после чего полученную массу кто-то ещё и нагрел до двухсот градусов, как, впрочем, и кожу… – Боюсь, мы опоздали, Драко. Следом за молодой драсиной вошли двое – стройный золотой дракиец с пронзительным взглядом синих глаз и чёрный дракон, отличавшийся от своего золотого спутника меньшим ростом и сложением. – Ты не чувствуешь его? – Только следы ненависти. Убийцы здесь уже нет. – Я – контр-доминатор Драко Локкхид, – обратился к обомлевшим посетителям золотой дракон. – Прошу всех задержаться для дачи показаний. – Он двигался слишком быстро… – Сказала в воздух Стринга. По чешуе девушки блуждали многоцветные полупрозрачные пятна, похоже, она была в сильном шоке. – Слишком быстро… быстрее меня… я не успела защитить… не знала, что можно так быстро… Чёрный дракон поёжился. – Мне всё больше не нравится эта история, – пробормотал он. Подойдя к драсине, он успокаивающе приобнял её крылом. – Не волнуйся, маленькая. Мы его найдём и остановим. Я и не таких тварей видел – чего стоили непарнозубые эльфолаки в болотах вариастатора… каким бы шустрым он не был, это ему не поможет. В ровном голосе чёрного дракона чувствовалась сила. Девушке ни с того ни с сего захотелось действительно стать маленькой (встав на задние лапы, невысокая Стринга была бы метра на четыре выше утешителя), спрятаться под чёрным крылом от жутких загадок этого мира, загадок, которые могли убивать, и даже самой быстрой реакции не хватало, чтобы предотвратить угрозу… – Элита Инсторской СБ… – негромко сказал Драко. – Вот так их, драсинов, и ловят. Стоит убийце оказаться сильнее, и они превращаются в перепуганных детей. – А Диктаторы в таких случаях превращаются в детей разъярённых, – ответил чёрный дракон. – Что поделать, даже мы несовершенны. Ты же знаешь драсинов, Драко – если уж она не смогла опередить убийцу… похоже, у КГБ изначально не было шансов. Всё равно что попытка человека опередить мощный компьютер. Допрос свидетелей не дал ничего нового. Странный шум, внезапная смерть… А на теле Юргена Графа, воспитуемого из карантинной зоны, зияли чёрными прорехами всё те же… Тридцать два значка. Девять из них были словно перечёркнуты разрывами. – Теперь он на одну планету ближе к Скаю, – произнёс Драко. Он выпускал и втягивал когти в бессильной ярости. – Он просто издевается над нами! Одно убийство за другим, а мы ничего не можем сделать! – Можем, – возразил Чёрный Блеск, на секунду оторвавшись от успокаивающей терапии. – И сделаем. 26. 09. Каламан В последний раз проверив программное обеспечение, Тассия прикоснулась к небольшой каверне, заполненной мерцающим ртутеобразным веществом. По гладкой поверхности пробежала рябь, после чего уровень «жидкости» резко понизился, а тело десантницы обрело зеркальный блеск. Сейчас её можно было принять за драсина, правда, карликового. – Броня, режим автотестирования. Молекулярный скафандр уловил мысленную команду, и перед глазами появился дисплей. Системы жизнеобеспечения – 100%. Вооружение – 100%. Двигатели – 100%. Ускорители – 100%. Блок ИИ – 100%. Вспомогательные функции – 100%. – Отлично. Корабль, выход на орбиту через тридцать секунд. Кто бы это ни был, он умоется кровью. За всё. И любой, вставший на её пути – будь то даже работник КГБ, разделит его участь. Улыбнувшись, новая Немезида шагнула наружу – прямо сквозь обшивку. – Странные вещи вы рассказываете, Диктатор Локкхид, – сказал коренастый синий дракон. – О странных событиях иначе не расскажешь, – ответил Драко. – Судя по всему, следующий удар убийца нанесёт здесь, на этой базе. – И попытается убить меня. – Скорее всего – да. – Много уже погибло? – Считая людей – девятеро. Но тогда мы не успевали к месту убийства. – А если на этот раз убийца вас обманет? – Я уверен, он придёт сюда, – вступил в беседу Чёрный Блеск. – Я чувствую напряжение. – Ну, раз вы так уверены… – Темучин Гарм, в прошлом – командир группы дезинфекторов, а ныне инструктор рукопашного боя на военной базе Империи, развёл руками. – Я буду счастлив оказать помощь в задержании столь опасного преступника. За полчаса военная база «Каламан-3» будто вымерла. Вся техника, кроме систем жизнеобеспечения и инфракрасных сканнеров, была отключена. Работники получили внеочередной отпуск и благодарность от имени контр-доминатора Локкхида, с чем немедленно и улетучились. – Ловушка расставлена, – сказал Драко, мрачно оглядывая мониторы. – Не хватает только стальной паутины и охотников с собаками. Ненавижу эту тварь… Блеск молча кивнул. Он тоже не любил охотников, а тем более – когда роль охотника приходилось играть ему самому. – Пока что детекторы молчат, – заметил Темучин. – Похоже, господин убийца ещё не напал на мой след. – Детекторы молчат, но всё же я что-то чувствую, – сказал Чёрный Блеск. – Кто-то приближается сверху… – Далеко? – Это не убийца… что-то знакомое… где-то я уже встречал… Чёрный дракон закрыл глаза. Секунд тридцать он молчал. – Она была на станции Перехода, – сказал он негромко. – Видела, как погибает её друг, но ничего не могла поделать. Сейчас у неё есть шанс отомстить… – чешуйчатые веки скользнули вверх. Чёрные глаза бринна яростно сверкнули. – Ещё одна десантница. Скорее всего, она следила за мной от самой станции – Дракия, Кавилл… другого способа выйти на эту базу у неё не было. – Я перемещу её на Дракию… – Не надо. У нас мало времени. Вы и без меня сможете обнаружить убийцу, а без поддержки Диктатора его вряд ли удастся остановить. – Блеск глянул на план базы. Где здесь ближайший выход?.. – Я сам ей займусь. Тревога! Приближается биообъект. Сенсоры мгновенно очертили существо, компьютерный анализ преобразовал остаточное тепловое излучение в чёткий образ чёрного дракона за стеной. «Бринн!» Из всех вариантов этот, пожалуй, был одним из худших. Она вспомнила хроники «Возмездия». Чародей с Бриннордрэйка легко нейтрализует штурмовую группу, особенно если его способности предназначены для боя. Станнером такого не взять, убегать тоже бесполезно – почует за световой год. Оставался один выход. – Броня, дебионикс. Теперь её тело представляло собой сплошной излучатель. «Прости, чёрный воин. Ты ничего мне не сделал, но можешь помешать остановить убийцу. Меньшее зло, будь оно проклято». Когда дверь откроется, нечаянный свидетель исчезнет. Это очень лёгкая смерть; всё, что она могла сделать. «Не знаю, кто ты такая, но настроена ты очень серьёзно», размышлял Чёрный Блеск. «Следовательно, не захочешь позволить мне остановить тебя. То есть в случае необходимости применишь все средства самозащиты, вплоть до дезинтегратора Ногана». Он остановился перед дверью. Времени оставалось совсем немного, несколько секунд, не больше – после этого десантница заподозрит неладное. «Попытаться усыпить её? Для этого нужен визуальный контакт… страх – тоже не то. Я не хочу, чтобы она меня боялась, к тому же это было бы подло… Впрочем, есть один способ». – Полночь! – шепнул бринн, расправляя крылья. Тьма растеклась по коридору, стремительно и беззвучно поглощая пространство. «Посмотрим, как ты поведёшь себя теперь. Я всё ещё не чувствую присутствия убийцы, так что можно и поиграть…» Бесшумно развернувшись, Блеск окутал себя невидимым Облаком Поглощения и тихо отошёл от двери. «Делай свой ход, неукротимая охотница – а потом я сделаю свой». Цель пропала! «Он обнаружил меня. Если не дурак, то прямо сейчас вызовет остальных». На принятие решения ушло меньше секунды. Сыграть на чужом поле – или столкнуться с десятком вооружённых работников КГБ. Активировав ускорители, Тассия рванулась вперёд. Из плеча ударил плазменный луч, сжигая переборку. «Где-то я такое уже видел», мелькнуло в голове бринна, когда сверхпрочная стена испарилась, и в коридор, излучая ярость, с фантастической скоростью скользнуло красивое женское тело в сверкающей броне. «Не такая быстрая, как драсины, но тоже впечатляет… неважно. Она всё ещё не видит меня – пора атаковать». Искры чёрного огня слетели с когтистых пальцев бринна, оплетя дракону мерцающей чёрной сетью. Одновременно Блеск развеял вызванную магией тьму и прыгнул к десантнице. Функции брони подавлены внешним воздействием! Необходима срочная эвакуация! Тассия витиевато выругалась. Проклятый безопасник! Она даже когтем не могла шевельнуть… – Будешь вести себя хорошо, детка… – выдохнул бринн. Раздвинув плёнку «деморализованной» брони, его когти кольнули чешую. – Останешься жива и невредима. Слово дракона. Состояние брони? Система жизнеобеспечения – 80%. Блок ИИ – 25%. Остальные системы неактивны. – А если нет? – спросила Тассия. – А если нет, потом не обижайся. – Я вообще-то обидчивая… – Я заметил. – Бринн усмехнулся. – Только учти, что мы здесь проводим операцию по задержанию опасного преступника. – К опасностям я подготовилась. – Полагаешь? Он – куда более серьёзный противник, чем я. Если ты встретишься с убийцей… скорее всего, он снова ускользнёт от нас. А перед этим убьёт тебя. На Кавилле его пытались остановить драсины – сама знаешь, по части техники они далеко обошли и Дракию, и Бриннордрэйк, вместе взятые. Сейчас вся надежда на Драко и его Силу. – ДРАКО?! Диктатор здесь?! – Да. Собственно говоря, он собирался перехватить тебя и отправить на Дракию, но убийца может появиться с минуты на минуту. Драко не может оставить капитана Гарма без защиты… а я не хочу оставлять без защиты тебя. Так что… кстати, как тебя зовут? – Как тебя зовут, дракон? – Пожилой доктор совершенно не выказывал страха, глядя в чёрный зрачок бластера. – Тассия… – А меня Кристофер. Интересно, как это – убивать тех, с кем секунду назад разговаривал? «Сейчас узнаешь…» – Узкий луч проходит сквозь лобную кость и мозг, почти не теряя энергии. Лёгкое тело бесшумно опускается на пол… – А я – Чёрный Блеск. Бринн убрал руку с её груди. – Если пообещаешь не рваться в бой, я освобожу тебя… Он напрягся, потом метнулся к панели интеркома на стене. – Драко, он приближается. Несколько зондов размеров с пылинку, патрулирующих окрестности базы, жалобно пискнули и исчезли. – … он приближается! – Понял, – Диктатор Локкхид взглянул на мониторы. – Он уже внутри базы. – Раньше начнётся – раньше закончится, – Темучин Гарм философски пожал плечами. Драко не ответил. Он уже готовился к схватке, собирая Силу в плотный кокон, готовясь высвободить всю накопленную энергию, вложить её в один сокрушительный удар… «Ударить дважды я вряд ли успею». Темучин снял бластер с предохранителя. Он начал насвистывать какую-то мелодию. – Музыку, значит, любишь, – задумчиво произнёс дракон, оглядывая коллекцию ВР-дисков. Человек не ответил. Ему было слишком больно. – Я читал ваши книги, хомо. «Да будут их крики музыкой для ваших ушей…» Так, кажется? «Ибо не ваши враги – Мои». Темучин поднял бластер. – Жаль, что я не услышу твоих криков, хомо. Но я не большой ценитель музыки. Дракон сжёг его широким лучом, не торопясь, начав с ног. Человек умер намного раньше, чем луч дошёл до сердца, но это было не так уж важно. Потом Темучин сжёг все ВР-диски. Тепловой сигнал заставил орудия базы на мгновение выскользнуть из своих гнёзд, но цель обнаружить не удалось, и искусственный интеллект отменил тревогу. – Мы даже не знаем, что это за существо и откуда взялось. – Людское изобретение, – фыркнула Тассия. – Гарантирую. – Я бы не сказал. Это не похоже на технологию людей… прах и пламя, это вообще ни на что не похоже! – А кому ещё нужно было убивать нас? – яростно воскликнула дракона. – Как насчёт убитых людей? – Избавлялись от свидетелей! Ты ещё можешь сомневаться – после концлагерей, после того, что они сделали… – Спокойнее, девочка, – тихо сказал Блеск. – Я был на Стилвинде. Это подействовало. На Стилвинде драконы никогда не высаживались – их туда доставляли на людских транспортах. Предварительно отрезав крылья. – Прости. Я не знала. Но как ты тогда можешь… – А почему бы нет? Я очень не люблю вспоминать Стилвинд… но не из-за того, что со мной сделали люди. Чёрные глаза бринна сузились. – Самое страшное, что произошло в моей жизни, сделал со мной один дракон. Он давно умер. – Какие у нас шансы, Диктатор Локкхид? – спокойно поинтересовался Темучин. – Не самый тактичный вопрос, – пробормотал Драко, не отрываясь от экранов. – Обычно мы отвечаем: «Такие, как я захочу». В этом случае я, пожалуй, воздержусь от ответа. Темучин кивнул. – Бластер на этого друга подействует? – Может быть, но как подействует – понятия не имею. Во всяком случае, убить не сможет. 26. 09. Бриннордрэйк – Ворт! – Ну что такое? – сонно откликнулся синий дракончик. Аура села, обхватив себя крыльями. Её била дрожь. – Что-то страшное приснилось? – Ага. Папе… что-то угрожает. Что-то непонятное, я так и не смогла разглядеть… но очень опасное! Вортекс со вздохом выбрался из постели. – Не беспокойся, сестричка, – сказал он, обнимая Ауру блеснувшим в лунном свете крылом. – Отец – один из лучших воинов. Ещё не родился враг, который смог бы причинить ему вред. Драконочка неуверенно кивнула. Страх на время затаился, но никуда не исчез… 26. 09. Каламан Ещё одно место, где прячется преступник. Одним шагом ближе к главной цели. Холод, леденящий холод ненависти, которая чем-то сродни голоду. Дрожь сладкого предвкушения на одном уровне, и печальное осознание необходимости на более высоком. Как и голод, потребность в мести нельзя проигнорировать. Как и голод, её можно утолить лишь на время. Враг заслужил смерть, он заслужил много больше… но более серьёзного наказания в этом космосе нет. «Есть! Нащупал я тебя всё-таки…» – бринн едва заметно улыбнулся. Опущенные веки дрогнули, но открывать глаза было рано. «Где ты? Зачем убиваешь? Что сделало тебя… палачом? Я всё ещё слишком мало знаю… Взгляни мне в глаза, незнакомец – мне нечего от тебя скрывать! Ответь только – зачем?..» Голос? Нет, даже не ощущение… понятие. Зачем? Враг убивал. Убивал беззащитных и невиновных, не задумываясь, словно сметая пыль со стола. Убивал в больших количествах, чем можно осознать. Подобные ему убийцы не должны больше существовать. «Убивая, ты не вернёшь тех, кого уже нет. Ты ничего не добьёшься, кроме новых смертей. Ещё не поздно остановиться». Зачем останавливаться тому, кто давно мёртв? Чтобы окончательно исчезнуть? Чтобы представление о самой допустимости подобных акций проникло в молодые души? Такие, как Блеск, не должны ввязываться в старую кровавую вражду. Они должны беречь новые поколения. А дезинфекторы… и те, кто карает дезинфекторов, должны уйти навсегда. Это справедливо. Блеск не мог сказать, общается ли он с приближающимся существом на самом деле. В любом случае это было трудно назвать общением – так могла бы говорить волна с ветром, земля с солнечными лучами… «Мы слишком отличаемся друг от друга. Я могу видеть его побуждения, даже, наверное, могу понять их… Но принять – не смогу никогда. Справедливость – это прекрасно, но красивые слова, ради которых приходится убивать – это хуже любой подлости. Ненавижу бессмысленные смерти…» Так или иначе, теперь он знал смысл звёзд и кругов на обгорелых трупах. «Тебя убьют», бесстрастно подумал бринн. И внезапно понял, что общается с самим собой. Что контакта нет, а противник метнулся к цели. До самого конца приборы так ничего и не показали. И только когда потолок главного пульта словно срезал невидимый гигантский нож, контр-доминатор Локкхид понял, что противник уже здесь. Помещение заполнилось звуками – шептали, говорили, кричали, бормотали и всхлипывали тысячи людей. Темучин молча вскинул бластер, но выстрелить не успел. Размытое пятно – сгусток воздуха, тепла, ненависти и ещё чёрт знает чего – бесшумно метнулся к дезинфектору. Струя плазмы с гудением прорезала переборку: в игру вступила Сила Диктатора. Пятно рассеялось, но голоса не стихали, только отдалились, как будто… «Как будто ему стало больно говорить», подумал Темучин. Он опустил бесполезное оружие. – За что?! Мы же ничего не сделали вам! – Их тоже мучил этот вопрос, – спокойно ответил капитан Гарм. – Когда нашим братьям резали крылья, когда их расстреливали за попытку неподчинения, сжигали их тела нестерпимой болью, порождаемой нейрошейниками – почему-то никто не объяснял им, ЗА ЧТО. – Но… но убийцы давно мертвы! Ни один из нас… – Они мертвы, но мы-то ещё живы. Достаточно. Мне надоел этот бессмысленный разговор. Дезинфектор выпустил короткую очередь… «Что ж, теперь я понимаю – за что». – Ты цел? – Не ранен, Диктатор, но и убийца, похоже, ещё держится. Драко коснулся браслета-треккера. – Блеск, прикрой свою новую подружку – я выжгу базу, иначе его не достать! – Понял, – коротко ответил бринн. Купол чистой энергии ударил во все стороны, вспухая гигантским пузырём. Даже просто увидеть эту сверкающую стену было бы смертельно для незащищённого дракона. Разрушительная волна с одинаковой лёгкостью проходила сквозь броню, пластик и защитное поле, превращая любую материю в потоки радиации. Даже будь молекулярная броня в полной исправности, она не защитила бы Тассию. Это сделал Чёрный Блеск – не задумываясь, легко, как будто всю жизнь только этим и занимался. Четверо драконов настороженно замерли в центре огромного кратера. Расплавленная равнина простиралась на десятки километров вокруг, даже сейчас ничто не могло бы выжить в центре этого огненного ада. – Блеск, у Темучина нет скафандра, а я не могу всё время держать вокруг него защиту. – Никаких проблем. Капитан Гарм, вы не могли бы подойти ко мне?.. Но Темучин не успел ответить. Грудь синего дракона как будто взорвалась. Драко гневно закричал, вокруг медленно падающего Темучина появилось золотистое сияние, на секунду потускневшее («Он не смог пробить защиту!..»), но затем снова восстановившее свою яркость. В следующую секунду знакомое размытое пятно неуловимым движением коснулось Тассии. Как видно, драконессу спасло только то, что убийца был ранен. Он не смог вложить в удар достаточно смертоносную силу, чтобы пробить отчаянно взвывшую молекулярную броню. Вернее, броню-то убийца преодолел, и на теле драконессы с тошнотворной неторопливостью вспухнуло облачко испарявшихся тканей, но Тассия всё ещё жила. Чёрный Блеск прыгнул к ней. Он видел, как пятно немного уменьшилось в размере, словно напрягаясь перед последним ударом. – Нет! – крикнул бринн. В этот момент он снова ощутил присутствие чужого разума. Это было как толчок, мягкий, но мощный. Убийца не сосредоточился на них всерьёз – просто отмахнулся от тех, кого не хотел убивать. Бринна и Диктатора отбросило метров на сто. Оба выровнялись ещё в полёте, но бывшие дезинфекторы теперь были беззащитны. И тогда Чёрный Блеск ударил. Так же легко и уверенно, как защитил Тассию от выплеснувшейся Силы Драко. Ударил, как бил уже много раз – насмерть. Чёрное пламя вырвалось из пасти дракона, мгновенно преодолев расстояние между замершим в воздухе бринном и убийцей. Бесшумно охватив бесформенное тело, для которого основой не было ничто известное, через секунду пламя исчезло. Он ожидал боли, страха, попытки защититься, но ответом было лишь безмерное удивление. Он только однажды видел подобный взгляд. Память сыграла ещё одну злую шутку… Корабли террористической группировки «Бич Божий», уходя, сбросили более сотни интеллектуальных мин с антиматерией… – Зачем? – Молодой драсин непонимающе смотрел на свои развороченные внутренности. – Это же не спасёт их… Сохраняя фиолетовый оттенок, тело крылатого начало медленно падать в атмосферу газового гиганта… – Зачем?.. – как тогда, ответил Блеск. – Просто некоторые не могут иначе, малыш. Тассия почти не ощущала, что происходит вокруг неё. В её сознании всё ещё звучали медленно угасающие голоса… – Проклятые ящеры!.. – Спокойнее. Это всего лишь память… – Вы мертвы! Вас давно уже нет! – Выходи, гад, и я тебя прикончу!.. – Я вышел из игры… Драконесса узнала некоторые из голосов. «Наверное, они победили», устало подумала Тассия. «Значит, убийств больше не будет…» 27. 09. Дракия – Убийств больше не будет. – Надеюсь на это, Драко, надеюсь… – Чёрный Блеск задумчиво прищурился. – Мы ведь не знаем, было ли оно – одно… – Если появится ещё один такой убийца, мы его встретим, – уверенно сказал золотой Диктатор. – Конечно, – кивнул бринн. Перед его мысленным взглядом проплывали лица. – Прочь с дороги, остроухий недомерок!.. И удивлённые глаза Кошмара Танаки, не понимающего, как противник сумел нанести ему смертельную рану. (Сельмон не раз говорил, что на самом деле это не было убийством, разум Кошмара был восстановлен и всё ещё действует в компьютерных сетях, но всё равно – я убил его…) – Мы проводим операцию по уничтожению крайне опасного противника. Допускаю, что ты был введён в заблуждение, пилот – но дальнейших попыток помешать нашим действиям не потерплю. Чёрный огонь окутывает капитана Полифема Арртана, с одинаковой лёгкостью испепеляя и тело дракона, и его боевой скафандр. (Убийца наверняка занялся бы Полифемом, если бы я не убил его раньше. Но что мне оставалось делать? Они были хорошо вооружены и знали, что я представляю опасность – не знали только, НАСКОЛЬКО я опасен…) Драконы… люди… лица, лица – все те, кого дракон по имени Чёрный Блеск вычеркнул из жизни, но не из своей памяти. У последнего из них не было лица. Чёрный Блеск не пытался сопротивляться нахлынувшим воспоминаниям. Он знал – это пройдёт. Это всегда проходило. Конец

Страницы: 1

Раздел:  --== Все разделы ==-- ------------------------------------------------------------- Магистрат Центральный проспект Гильдия Воинов Гильдия Магов Жилые районы Летописи боёв и походов Сады Лиры Шатер-балаган Мир за городскими стенами Призрачный город / Сады Лиры / Истории, рассказанные драконом.