Книги о Витчх.

Раздел:  --== Все разделы ==-- ------------------------------------------------------------- Хитерфилд Кондракар Меридиан Флудилка Книги или Комиксы Ваше предложения! Зик! Конкурсы! Школа Ваши вопросы или просьбы! Фото Ролевая о Витчх / Книги или Комиксы / Книги о Витчх.

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5 6 7 Next>>

Автор	Сообщение
will93 предводитель Группа: Начинающие стражницы Сообщений: 129	Добавлено: 15-06-2006 21:26
	Ледяной цветок Почему Корнелия вдруг сделалась так холодна и враждебна с окружающими? И почему она перенеслась в Страну Тысячи Рек, даже не предупредив остальных чародеек? Вилл, Ирма, Тарани и Хай Лин уверены: тут не обошлось без темных сил! Они отправляются вслед за подругой и оказываются в угрюмой ледяной стране без признаков жизни… Цитировать
will93 предводитель Группа: Начинающие стражницы Сообщений: 129	Добавлено: 15-06-2006 21:28
	Расколотая Сфера Каменный сокол Из тюрьмы в Кондракаре сбежал опасный преступник Горгон, Призрак Времени. Он хочет найти четыре Фрагмента расколотой магической Сферы и снова составить из них единое целое. Если ему это удастся, судьба Вселенной окажется в его руках. В этой книге подруги-чародейки из команды W.I.T.C.H. отправляются в свое первое и очень опасное путешествие во времени. Их задача — найти Фрагмент Сокола раньше Горгона. Но когда они прибывают в другой мир, обнаруживается, что Фрагмент уже украден. Неужели это дело рук Горгона? Чародейки должны отыскать Осколок Сферы прежде, чем закончится песок в волшебных песочных часах. Иначе они не смогут вернуться домой и тоже превратятся в Призраков Времени. Когти орла С Тарани происходит что-то странное. Ее повсюду преследует Монго, новый парень из старшего класса. Кто он такой и что за страшный секрет он знает, если для Тарани проще встретиться лицом к лицу с Призраком Времени Горгоном, чем с ним? В этой книге подруги-чародейки из команды W.I.T.C.H. отправляются во второе путешествие во времени. Они должны найти следующий кусок Расколотой Сферы, Фрагмент Орла, раньше Горгона. На сей раз они оказываются в далеком прошлом мира Орбис. В этом мире все вопросы решаются с помощью грубой силы. Смогут ли подруги-чародейки доказать местным жителям, что дружба, любовь и взаимопонимание куда важнее, чем сила? Успеют ли они опередить Горгона в поисках Фрагмента? Тень совы Ирма переживает из-за того, что у нее не ладятся дела в школе. Она считает себя недостаточно умной, чтобы быть чародейкой. Однако, пройдя все испытания, она понимает, что знания и истинная мудрость – вовсе не одно и то же. В этой книге подруги-чародейки из команды W.I.T.C.H. отправляются в третье путешествие во времени. Они должны найти следующую часть Расколотой Сферы – Фрагмент Совы. С самого начала все идет не так. Подруги оказываются разлучены, Хай Лин попадает в параллельный мир, очень похожий на Хитерфилд. Призрак Времени Горгон хочет отобрать у чародеек с таким трудом добытые Фрагменты. Удастся ли девочкам спасти Хай Лин и найти дорогу домой? Золотой феникс Следы на лужайке перед домом Ирмы наводят чародеек на мысль, что Призрак Времени Горгон теперь добрался и до их родного города, Хитерфилда. В то же время Ирма узнает ужасную новость об исчезновении своего отца и вместе с подругами отправляется на его поиски. В этой книге чародейкам из команды W.I.T.C.H. предстоит найти последнюю, четвертую часть Расколотой Сферы, Фрагмент Феникса, и открыть для себя много нового о цели своих путешествий во времени, а также о своем друге Муравьишке... Цитировать
will93 предводитель Группа: Начинающие стражницы Сообщений: 129	Добавлено: 15-06-2006 21:29
	История чародеек в комиксах Том I В один прекрасный день пять подруг, Вилл, Тарани, Ирма, Корнелия и Хай Лин, узнают, что они — Стражницы Великой Сети, самые главные воины в битве добра со злом, которая началась тысячи лет назад. Каждая из девочек обладает волшебными способностями, без которых им пришлось бы туго, ведь их задача — спасти мир! Том II Приключения команды W.I.T.C.H. продолжаются. Перед чародейками стоит непростая задача — проникнуть в мир зла под названием Меридиан. И в этом им помогают четыре стихии: Вода, Воздух, Земля и Огонь. Но путешествие в Меридиан оборачивается бедой: Тарани остается в плену по ту сторону Великой Сети. Теперь все мысли чародеек направлены на спасение подруги! Том III Чародеек ждут новые опасные и захватывающие приключения, ведь их главные враги - лорд Седрик и его помощница Элион - не сидят сложа руки. Они заманивают Стражниц в ловушки и сплетают вокруг них целую паутину лжи, заставляя девочек сомневаться друг в друге. Вилл, Ирме, Тарани, Корнелии и Хай Лин придётся пройти через непростые испытания, чтобы понять: их главное оружие в борьбе со злом - крепкая дружба! Том IV Корнелия не может смириться с тем, что они с Элион стали врагами. Чародейка отправляется в Меридиан, чтобы поговорить с бывшей подругой, и встречает там парня своей мечты! А тем временем принц Фобос собирается уничтожить Великую Сеть и завоевать Землю. Единственное препятствие, которое стоит у него на пути, это Стражницы. И он не успокоится, пока не разделается с ними. Цитировать
will93 предводитель Группа: Начинающие стражницы Сообщений: 129	Добавлено: 13-07-2006 13:46
	Сердце Саламандры 1. Дэнни Вечер, когда я познакомилась с Дэнни Новой, казался поначалу самым обыкновенным. — Мама! — крикнула я, бросая спортивную сум¬ку на пол в коридоре. — Я пришла. Никто не ответил. Квартира была пуста. Что ж, в этом не было ничего особенного. Мама рабо¬тает в компьютерной компании «Симультек» и занята там по горло. Надо сказать, я ею горжусь. Она настоящий мастер своего дела. И хотя у нее мало свободного времени, мы многое делаем вме¬сте. По-моему, она даже понимает, что значит быть четырнадцатилетней. Я считаю, с мамой мне повезло. Просто иногда грустновато бывает приходить домой, когда там никого нет. Я только что вернулась из бассейна. Волосы были еще влажные и немного пахли хлоркой, а желудку хотелось чего-нибудь посущественнее той банки тепловатой колы, которую я выпила по дороге домой. Я включила свет в кухне, отре¬зала хлеба и направилась к тостеру. Холодильник прочистил горло. — Гм... Мисс Вилл! Не знаю, разговаривает ли с вами ваш холо¬дильник. Мой, например, болтает без передыш¬ки. Не умолкает с тех пор, как я обнаружила, что я — чародейка и Стражница Кондракара. Моя стихия — энергия, поэтому у меня сложились осо¬бые отношения со всякими электрическими штучками. — Да, Джеймс? — я называю его Джеймсом. Если бы вы пообщались с ним хоть немного, то поняли бы, что это строгое имя прекрасно ему подходит. — У меня на второй полке стоит салат. Здоро¬вая, питательная пища, много витамина С... — Эээ... спасибо, конечно, но больше всего мне хочется поджаренного хлеба с вареньем. Из-за верхней дверцы донесся явственный вздох. — Конечно, мисс Вилл. Я уверен, это очень вкусно. Но позвольте заметить, что из трех ос¬новных групп питательных веществ в выбранном вами блюде присутствует только одна — углеводы, а результаты научных исследований указывают на прямую связь между... — Ладно, ладно. Съем твой салат! — Разумное решение. Мне показалось, что в голосе Джеймса прозву¬чало самодовольство, но я еще не до конца научи¬лась различать его интонации. — Но только после хлеба с вареньем! - добавила я. Тостер хихикнул про себя и тихо зажужжал. В его гуле смутно слышалось: «Я нравлюсь ей бо-о-ольшшше, я нравлюсь ей бо-о-ольшшше», — но Фридрих говорит не очень членораздельно, и я не уверена, что поняла его правильно. Джеймс снова вздохнул, на этот раз с мучени¬ческими нотками. — Хорошо, мисс Вилл. Я всего лишь пытался дать вам скромный совет о правильном питании... Если вам кажется, что только люди могут чи¬тать нравоучения, значит, вы еще не встречали холодильника с замашками дворецкого. Никто не умеет лучше Джеймса вкладывать в любые фразы один и тот же смысл: «Я здесь тружусь це¬лыми днями напролет, делаю все ради нее, и смо¬трите, как она меня за это благодарит». По забот¬ливости и занудности Джеймс переплюнет лю¬бых родителей. Фридрих с излишним рвением подкинул в воз¬дух два куска поджаренного хлеба. Конечно, все тостеры подкидывают хлеб, но заставить его сделать двойное сальто и затем поймать на лету - это уж явно напоказ. «Я нравлюсь ей бо-о-олыпшше, я нравлюсь ей боо-ольшшше», — распевал Фридрих, и на этот раз я поняла его безошибочно. Джеймс фыркнул, не удостоив соперника отве¬том. Я положила поджаренный хлеб на тарелку и нырнула в недра холодильника за маслом. — Насыщенный животный жир? На второй полке сверху, мисс Вилл, — проговорил Джеймс ледяным, полным неодобрения голосом. — Да хватит дуться, — отмахнулась я, намазывая хлеб маслом. — Я же сказала, что съем твой салат! — Это вряд ли... — начал он. И вдруг замолчал, все его огоньки погасли. Где-то в глубинах здания задребезжала охран¬ная сигнализация. Однако в моей квартире стоя¬ла глухая, тревожная тишина. — Джеймс? — неуверенно проговорила я. — Джеймс, ты живой? Холодильник долго не откликался. Потом его огоньки тускло заблестели, и он снова заговорил дрожащим, оскорбленным голосом. — Уже в третий раз за неделю. Ну как, скажите, можно работать в таких условиях? Если молоко прокиснет, я не виноват. Я сочувственно вздохнула и похлопала его по дверце свободной от бутерброда, рукой. — Сожалею, Джеймс. Понимаю, как трудно те¬бе приходится. В городской энергетической компании говорят, что работают над этим вопросом. Они еще не выяснили, в чем причина перебоев. — Я слышала об этом в новостях. За неделю в городе произошло несколько крупных отключений элек¬троэнергии, одно из них — в разгар утреннего ча¬са пик. Погасли все светофоры, центр Хитерфил-да почти на час оказался наглухо забит гудящими машинами. Разумеется, такая ситуация никому не нравилась. — Вы с вашими организмами, потребляющими углеводы, никогда не поймете, каково это — зави¬сеть от более чистых видов энергии. Вы просто включаете нас и ждете, что мы будем работать, несмотря ни на что. Включил — выключил, вклю¬чил — выключил. Обращаетесь с нами так, будто мы обычные механизмы... — Понимаю, Джеймс, — примирительно сказа-лая. — Прости. — В конце концов, у меня тоже есть своя жизнь! Мне надо с целым домом управляться! — Конечно-конечно. Слушай, может, тебе не стоит так много разговаривать, когда электриче¬ство выключено? Тебя это утомляет... — Я знала: сейчас он работает только потому, что я рядом. Я и Сердце Кондракара. Вместе нас можно на¬звать одним из самых мощных источников энер¬гии во Вселенной. — О, простите, мисс Вилл, — Джеймс был ос¬корблен в лучших чувствах. — Если вам скучно, я могу и помолчать. Может, вам лучше побеседоватъ с тостером? Или с этой голосистой дребез¬жалкой в коридоре? Он говорил о все еще воющей охранной сигна¬лизации. Она, конечно, питается от батарей и обязана реагировать на любые нарушения в сво¬ей системе. Я с ней почти никогда не разговари¬ваю. Сигнализации — злые, запуганные паранои¬ки, им кажется, что все только и хотят вывести их из строя. Но в эту минуту Джеймс и сам стал немножко походить на них. — Джеймс, неужели ты думаешь, что кто-то на¬рочно отрубает энергию только для того... И тут в дверь постучали. Я запнулась на полу¬слове и выронила бутерброд. — Выключись, — прошептала я. — Кто-то идет. — Если мои услуги больше не нужны... — ос¬корбленным тоном начал Джеймс. — Не говори глупостей, конечно, нужны. Но подумай: не покажется ли гостям странным, что ты — единственный работающий холодильник во всем Хитерфилде? Просто... — я поискала слово, которое пригладит его встрепанные чувства, и нашла: — Просто будь осмотрительным. У тебя это хорошо получается! Джеймс высокомерно улыбнулся. Не спраши¬вайте меня, как холодильники могут улыбаться — могут, и все. Щель между дверцами у них изгиба¬ется, что ли. — Осмотрительность — мол вторая натура, — самодовольно заявил он и выключился. Я пошла к двери. Говорят, чародейкам положено предвидеть бу¬дущее... Иметь инстинкт, который предостере¬жет их: не ходи туда-то, не делай того-то. Не знаю. Если у меня и были такие инстинкты, им бы в эту минуту следовало завопить не хуже ох¬ранной сигнализации: «Не открывай дверь! Не открывай!» Но они молчали. Даже не пискнули. Нет чтобы предостеречь! Я открыла дверь, и в мою жизнь вошел Дэнни Нова. На первый взгляд в нем не было ничего осо¬бенного. Но в тот миг мне не удалось рассмот¬реть его как следует в полумраке коридора. Чуть повыше меня, может быть, немного постарше. По крайней мере, так мне показалось поначалу. — Прости, что помешал, — вежливо начал он. — Но свет погас... а я только что переехал, и у меня нет даже фонарика. Не можешь ли ты одолжить мне пару свечей? Голос у него был приятный. Звучный, полный жизни. И, хотя я плохо видела его лицо, мне по¬казалось, что он говорит с улыбкой, будто посме¬ивается над собственной беспомощностью. — Входи, — пригласила я. — Поищем в шкафах. — Хорошо. Спасибо! Он прошел за мной на кухню. Я пошарила по ящикам, нашла спички и несколько свечей, одну из них зажгла. — О! — воскликнул он с необычайным удивле¬нием. — Какие у тебя красивые волосы! Волосы? А что такого с моими волосами? Или я, сама не зная, вдруг соорудила какую-то новую ультрамодную прическу? Я нервно накрутила прядь на палец. — А что в них особенного? — выпалила я, сго¬рая от желания узнать, в чем дело. — Они цвета молнии, — ответил он. Волосы у меня рыжие. Не белые, не голубова¬тые... Рыжая молния? Бред какой-то. И вдруг до меня дошло. Ему и вправду нравятся мои волосы. Он не шутит. Не насмехается. Он бросил один-единственный взгляд на мои дурацкие рыжие во¬лосы, и они ему понравились. Я вспыхнула. Лицо залилось краской, жар под¬нимался, как кипящее молоко в кастрюле. Сейчас мои щеки наверняка сравнялись по цвету с воло¬сами. Хорошо, что в кухне полумрак. — Вот, — сказала я. — Свечки. — И неуклюже протянула их, как будто хотела проткнуть его. — Спасибо. — На короткий миг его рука косну¬лась моей. И я почувствовала... почувствовала, буд¬то легкий удар тока пронзил меня от головы до пя¬ток. «Глупо, — сказала я себе. — Прекрати. Он все¬го лишь коснулся твоей руки, и все. Простая слу¬чайность». Но я не могла отвести от него глаз. Я попыталась держаться естественнее, не пялиться на него, будто намереваюсь составить его описание для полиции. Но продолжала глазеть. Чуть повыше меня. Рыжевато-каштановые во¬лосы, немного вьющиеся, но не чересчур. Краси¬вые плечи — широкие, сильные на вид. Гладкая кожа. И удивительные глаза. Голубые. Нет, даже не голубые — ярко-синие, электрические. Сверка¬ющие энергией. — А нельзя ли в придачу несколько спичек? — попросил он. — Да... конечно. Вот. Я обернулась за коробком. Хрусть! Громкий сухой треск. Я наступила на кусок поджаренного хлеба. — Что это? — спросил он. — Я... я только что жарила хлеб. — Я заморгала и принялась еще сильнее накручивать волосы на палец. — Хочешь? Он с сомнением оглядел кучу крошек на полу. — Нет... спасибо. Я недавно пообедал. Я взглянула на остатки намасленного хлеба. «Я говорила не об этом куске! — хотелось вос¬кликнуть мне. — Я поджарю тебе еще. Могу даже приготовить тебе ужин. Могу...» Да заткнись же, велела я себе. Прекрати. Не выставляй себя полной идиоткой. Он всего лишь сказал, что у тебя красивые волосы. — Значит, ты недавно переехал? — выдавила я наконец, ощущая, что румянец начал спадать. — На прошлой неделе. Квартира 26Б. Чуть дальше по коридору. Дэнни Нова, — он протянул мне руку. Я неуверенно пожала ее. На этот раз электрического удара не было. Даже искорки. — А я Вилл, — представилась я. — Вилл Вандом. В какую школу ты ходишь? — Я еще не видела его в Шеффилдской школе, но есть надежда... — Школу? Это еще не... не решено окончатель¬но. Я пока живу один. А ты в какой школе? — В Шеффилдской. — «Видишь, — сказала я се¬бе. — Совсем не трудно. Ты что-то говоришь. И он говорит. Это называется — беседовать». — Хорошая школа? Я пожала плечами. — Нормальная. У меня там много друзей. — Друзья — это очень важно, — сказал он и улыбнулся мне. И в этот миг электричество включилось. Заго¬релся свет, и автоответчик настырным писком возвестил, что надо восстановить запись. Под яркими кухонными лампами Дэнни по-прежнему казался очень красивым. Я же, напро¬тив, застеснялась того, что моя прическа напоми¬нает мокрую копну сена. Он протянул свечи. — Пожалуй, они мне уже не понадобятся. — Оставь себе, — сказала я. — Эти перебои с энергией за последнюю неделю нас совсем заму¬чили. Могут снова отключить в любую минуту. — Тогда, наверное, не стоит лишать тебя всего запаса. — Он осторожно задул свечу у меня в руке и разделил остальные на две равные кучки. Зазвенел домофон. Тишину разорвал голос мо¬ей мамы: — Вилл? Дорогая, ты дома? У меня тяжелые ко¬робки. Помоги, пожалуйста. Надо же! Ну почему в такой неподходящий мо¬мент? — Я пошел, — Дэнни помахал своей охапкой свечей. - Еще увидимся. Он был уже на полпути к двери, а я все никак не могла найтись, что ответить. Тут он на миг обернулся. — У тебя удивительные волосы, — сказал он. И исчез. Мокрые сосульки, пропитанные хлоркой? Ну и вкус у него. Я медленно нажала кнопку домофона. — Иду, мама. Но сама еще на миг замешкалась у дверей, вспоминая удар тока, который пробил меня, ко¬гда наши руки соприкоснулись. Электричество. Я слышала, как другие говорят об этом, но не зна¬ла, что это надо понимать так буквально. — Мисс Вилл! — Да, Джеймс? Наступило долгое, неестественное молчание. Будто холодильник хотел что-то сказать, но не мог найти слов. Я ждала, — Не забудьте съесть салат, — наконец пробор¬мотал он. Но мне почему-то казалось, что он имел в виду совсем не это. Вот так я и познакомилась с Дэнни Новой. С обыкновенным соседским мальчиком. Встреча ничем не примечательная — по сравнению с тем, что произошло дальше. 2. БРЕИК-ДАНС «Бум, бум. Бум-бум-бум». Над автостоянкой гре¬мел оглушительный ритм. Толпа школьников, возвращавшихся домой, сгрудилась вокруг не¬большого пятачка и смотрела на танцоров. — Кто это? — спросила Тарани, вытягивая шею. — Не знаю, — пожала плечами я. — Пойдем луч¬ше домой. Мама сказала, что вернется пораньше. Публика разразилась аплодисментами и одоб¬рительными воплями. — Фантастика! — выкрикнул кто-то. — Разве тебе не интересно посмотреть? — удиви¬лась Тарани. Толпа все разрасталась, подходили но¬вые школьники. Хлопки стали громче и ритмич¬нее. — Погоди минутку, Вилл, это ненадолго. Я пожала плечами. — Ладно, — мне и самой стало любопытно. Трое мальчишек танцевали брейк. Двое из них учились в Шеффилдской школе; я не знала, как их зовут, но встречала их на переменках. Они танцевали хорошо, знали много крутых движе¬ний. Но толпа собралась не из-за них. Все не сво¬дили глаз с третьего парня. Он вертелся, сколь¬зил, кувыркался, садился на шпагат, а в следую¬щий миг снова был на ногах. Ладный, стройный, он двигался точно в такт с раскатистым гулом ба¬рабанов. Казалось, все его тело пульсирует в од¬ном ритме с музыкой. Зрители были правы — по¬лучалось у него просто фантастически. И этим танцором был Дэнни, тот самый Дэнни, мой со¬сед по лестничной площадке. — Вот это да! — ахнула Тарани. — Ну и отплясы¬вает! Я молча кивнула, глядя на Дэнни, двигавшегося так, будто у него внутри бесконечная батарейка. Музыка стихла. Двое шеффилдских ребят отду¬вались и вытирали пот, на их футболках выступи¬ли темные пятна, лица блестели. А Дэнни даже не запыхался. И тут он заметил меня. Его лицо озарилось вос¬торженной улыбкой. — Вилл! Я надеялся, что увижу тебя. Все обернулись посмотреть, с кем это он гово¬рит. Я оказалась в центре внимания целой толпы. На меня смотрели десятки глаз. Я прикусила губу и принялась нервно накручивать волосы на палец. — Ммм, привет, Дэнни. Тарани удивленно покосилась на меня. — Ты его знаешь? — шепнула она. — Новый сосед, — уголком губ прошептала я в ответ. — Может быть, мы... сходим куда-нибудь? — предложил Дэнни. — В парк? Или на ярмарку? По¬кажи мне город. — Хорошо, — мигом согласилась я. Потом вспомнила, что сегодня после обеда Тарани обе¬щала подтянуть меня по математике. — То есть, Тарани... если ты не возражаешь... — я бросила на нее умоляющий взгляд. Она тяжело вздохнула. — Ну ладно. Я зайду попозже. Часов в семь? — Ты лучшая подруга на свете, — я благодарно похлопала ее по руке. И, разумеется, осталась стоять, как идиотка, не зная, что сказать дальше. — Эээ... а куда мы пойдем? — выдавила я наконец. Дэнни взглянул на мощный магнитофон, кото¬рый один из шеффилдских ребят повесил на плечо. — Покажи, где можно купить такую штуку, — по¬просил он. — Мне он очень нужен. Я удивилась, что у него до сих пор нет магнито¬фона. Если парень научился так танцевать, он, наверное, должен был тренироваться каждую свободную минуту где угодно: на ярмарке, на ав¬тостоянке, на любом подходящем углу, пока его не прогонит хозяин соседнего магазина. — Конечно, — сказала я. — Сходим в «Росинку». Там есть несколько хороших магазинов. Мы пошли прочь, и я услышала, как за спиной школьники говорят о нас. — Что это за парень? — Не знаю, — отозвался один из танцоров. — Подошел к нам, посмотрел немножко и присое¬динился. Классно двигается. — Еще бы не классно! Я оглянулась. Представление закончилось, и толпа стала понемногу рассеивалась. Но один па¬рень остался стоять, глядя на меня и Дэнни. Это был Мэтт. Между мной и Мэттом в общем-то ничего нет. Пару раз он дружелюбно поговорил со мной, вот и все. Он из тех ребят, что приветливы со всеми. А я считала, что он симпатичный, и ничего боль¬ше. Так почему же я чувствовала себя виноватой? Я смущенно махнула ему рукой. Он помахал в ответ. Потом сел на велосипед и уехал. А я повела Дэнни в торговый центр «Росинка» выбирать магнитофон. — Ну как? — спросила Тарани вечером, хлопнув по моему столу учебником математики. - Как дела? — Ты о чем? — Как прошло свидание? — Никакое это не свидание, Тарани, я просто показывала ему город. — Да, конечно. — Он здесь новичок. — Да-да. — Я всего лишь вела себя... по-добрососедски. — Гм-м... — Тарани! -Что? — Прекрати смотреть на меня так! Она усмехнулась. — Если будешь все время крутить волосы, у те¬бя получится больше кудряшек, чем у меня. Я выпустила прядь, которую накручивала на палец. Я не всегда так делаю, только когда смуща¬юсь. А в смущении я нахожусь 95% времени. — У тебя нет кудряшек, — возразила я. — Ну, тогда косичек. Тоже неплохо. И не уходи от разговора. Что в нем тебе понравилось? Кро¬ме того, конечно, что он классный танцор и не¬много похож на Джо-Джо. Джо-Джо со своим новым диском «У меня есть сила» в те дни мелькал на обложках всех музы¬кальных журналов, считавших себя модными. — Он и вправду здорово на него похож, — про¬бормотала я, только сейчас осознав это. — Но он не... Я хочу сказать, мы не... На самом деле я не... Я просто... — Ого, — сказала Тарани, — плохо дело. — Хватит меня дразнить! В тот же миг Тарани стала серьезной. — Вилл, это на тебя не похоже. — Что не похоже? Что я понравилась мальчик)"? — Ладно, не обижайся. Ты же знаешь, я не это имела в виду. Мне кажется, тебе надо разобраться с Мэттом. — Неужели ты не понимаешь, на самом деле у ме¬ня с Мэттом ничего нет! Как ты этого не видишь? А Дэнни, по крайней мере, замечает, что я есть на свете. И я ему, кажется, даже нравлюсь. И мне с ним хорошо, Тарани. Разве это преступление? -Нет. — Тогда, — я открыла учебник, — объясни-ка мне лучше про эти квадратные корни. Надо же учиться в конце концов. — Гм-м. — Но она не сразу приступила к объяс¬нению, а еще долго сверлила мена странным, обеспокоенным взглядом. — Что с тобой? — наконец спросила я. Она вздохнула: — Обещай, что не рассердишься. Настала моя очередь вздохнуть. — Ты моя лучшая подруга. Такая же чародейка, как я. Я когда-нибудь на тебя сердилась? — Я призадумалась. — По крайней мере, всерьез?.. — Понимаешь... Мне кажется, Дэнни опасен. — Опасен? Ради бога, Тарани, объясни, в чем дело? Он что-то затевает? Собирается посадить меня в темницу? Скормит своему ручному дра-кончику? — Не говори глупостей, — огрызнулась Тарани. — Даже в шутку. Ты же знаешь, какие невероятные события случаются с нами. Она права. С волшебницами, Стражницами Кондракара, происходит всякое. Иногда мне ка¬жется, чтоу нас пятерых —у меня, Тарани, Ирмы, Корнелии и Хай Лин — на лбу написано: «Беды, добро пожаловать на наши шальные головы!» Но Дэнни — разве может он быть опасным? Дэнни на вид совсем... ну, я бы не сказала — обыкновенный, но у него, по крайней мере, не растут клыки, ког¬ти, лишние головы и прочие чудеса, с какими нам не раз доводилось сталкиваться. — Он обыкновенный парень. А я, как ты зна¬ешь, чародейка. Я уж как-нибудь смогу справить¬ся с четырнадцатилетним бреик-танцором. Даже если он похож на Джо-Джо. Свет мигнул, снова зажегся, потом погас окон¬чательно. Из кабинета, где работала мама, донес¬ся горестный крик: — Ох, только не это! Не может быть! Я этого не перенесу! Через минуту мама постучала ко мне в дверь. — Вилл, помоги, пожалуйста. Когда электричество включится, пусти в ход свое компьютерное волшебство. А то я опять потеряю двухчасовую работу. — Постараюсь, — ответила я. Мама вовсе не имела в виду, что я в самом деле владею магией, она просто считала, что я унаследовала и развила ее способности к работе с компьютерами. Мама вздохнула. — Ты сейчас скажешь, что надо было почаще сохраняться. Да, конечно, но ты же знаешь, как это обычно бывает. Женщины никогда не делают резервных копий. А в случае чего просто рвут на себе волосы и плачут. Тарани хихикнула. Мне показалось, что мама улыбнулась, но в полутьме я плохо разглядела. — Пошли на кухню, — предложила я. — В термо¬се есть чай, и я зажгла пару свечей. Надеюсь, энергетики скоро наладят работу. Иначе во всем городе не останется ни одного компьютерщика в здравом рассудке. Ныло так уютно сидеть на полутемной кухне с мамой и Тарани... Я ничуть не огорчалась оттого, что квадратным корням придется подождать. Беспокоило меня другое: Джеймс, и Фридрих, и компьютер Джордж, и старый телефон Билли, и все остальные электрические устройства были напуганы и обижены, а при маме я даже не могла их как следует успокоить. — Что-то странное творится, правда? — сказала мама, прихлебывая чай. — Девятый или десятый раз за неделю отключают свет. Кто-нибудь дол¬жен в этом разобраться. Я поймала взгляд Тарани. — Да. Кто-нибудь должен навести порядок. 3. ВОДА И ЭНЕРГИЯ — Просто сейчас слишком многие поставили у себя кондиционеры, — пояснила Корнелия. — И компьютеры. И стиральные машины. И милли¬оны других устройств, которые потребляют мас¬су электричества. — Еще не так жарко, чтобы все включали кон¬диционеры, — заметила Хай Лин. — Мне кажется, Вилл права. Тут что-то нечисто. Мы сидели на заброшенной стройке в паре кварталов от торгового центра «Росинка». Это место нельзя было назвать туристической досто¬примечательностью Хитерфилда: большая яма в земле, несколько бетонных столбов без крыши, заросли бурьяна да лужи грязной, ржавой воды. Словом, не слишком подходящее место для гуля¬ния. Но у стройки было одно преимущество: там почти никогда никто не появлялся, а значит, она как нельзя лучше годилась для наших трениро¬вок. Вы думаете, чародейкам не надо трениро¬ваться? Ошибаетесь. — Хорошо, — подытожила Ирма. — Что будем делать? Спросим Оракула? — Да брось ты, — отмахнулась Корнелия. — Как это будет выглядеть? Достопочтенный Оракул, у Хитерфилдской водопроводно-энергетической компании возникли трудности, не могли бы вы помочь справиться с ними? Конечно, если вы не слишком заняты судьбами Вселенной. С этой точки зрения наша проблема и вправду выглядела слишком мелкой, чтобы беспокоить ею Оракула. — В любом случае, — продолжила Корнелия, — он все равно велит нам разбираться самим. Он всегда так говорит. В ее голосе прозвучала гордость, и я невольно улыбнулась. Оракул в самом деле редко вмеши¬вался в наши дела, чаще всего он давал нам по¬нять, что если мы очень постараемся, то сможем решить даже самую немыслимую на первый взгляд задачу. — По крайней мере, после разговора с ним мы обычно знаем, с чем именно нам предстоит иметь дело, — заявила Тарани. — Допустим, эти отключения энергии неестественны, но с чем они связаны и почему происходят? Вот вопрос. — Вилл... Ты не могла бы узнать об этом? — ска¬зала Ирма. Я нахмурилась. — У кого? У электричества? У чистой энергии? Попробовать можно, но... у электричества нет па¬мяти. Оно то здесь, то там, то оно есть, то его нет. Включилось — выключилось. Я бы лучше спросила... ну, даже не знаю, может, один из трансформаторов на электростанции... — Если такая большая штуковина захочет говорить со мной. — Только не знаю, как туда попасть. — Может, туда организуют экскурсии? — пред¬положила Хай Лин. — Постараюсь выяснить, — пообещала Тарани. — Так мы будем сегодня тренироваться или нет? А то уже поздно. Мы немного позанимались. Делаем мы это по-разному. Иногда стараемся, чтобы подвластные нам стихии работали вместе над сложными веща¬ми, например, делаем астральные копии. Это очень трудный и довольно пугающий фокус, ко¬гда мы создаем нечто вроде двойников кого-ни¬будь из нас или всех сразу. Смотреть на своего ас¬трального двойника — все равно что смотреть на вторую себя: страшновато. Он движется как ты, говорит как ты — то есть должен, если все сдела¬но правильно. Я однажды сотворила двойника, который делал все наоборот, но это совсем Другая история. А иногда мы разыгрываем боевые ситуации. Если тебя атаковали волшебными средствами, реагировать нужно быстро, точно так же, как на физическую атаку. И, поверьте, на нас нападали достаточно часто, чтобы мы поняли: тренировки нужны. Вот мы и устраиваем спарринг-бои, как боксеры. Поэтому-то я часом позже неожиданно взлетела в воздух на огромной водяной струе и осталась там болтаться, как шарик для пинг-понга в фонтане. — Хорошо, Ирма, — проговорила я. — Ты побе¬дила. А теперь опусти меня на землю. Но Ирма не послушалась. Она каталась по зем¬ле, изнемогая от хохота. — Я промокла! — возмутилась я. Я и вправду вы¬мокла до костей. А на улице было довольно хо¬лодно. К тому же я терпеть не могу высоты. Ирма все еще хохотала как сумасшедшая и не думала уменьшать свою водяную КОЛОННУ. Ну, с меня хватит. Я призвала к себе в руку Сердце Кон-дракара. Оно все время во мне или на мне. Но когда я хочу увидеть его, оно похоже на хрустальный ку¬лон, сияющий чистым светом. Именно Сердце объединяет нас. В нем сливаются воедино все си¬лы природы — Вода, Огонь, Воздух, Земля. В нем они превращаются в чистую энергию. Видимо, эта способность соединять, сплавлять, сочетать делает меня лидером нашей команды. И я собиралась напомнить Ирме об этом. Я не могла напасть на нее с помощью Сердца. И не собиралась этого делать. Но я могла запре¬тить ей использовать силу, которую она черпала из Сердца. Без нее Ирма сохранила бы часть сво¬их магических способностей, присущую ей от ро¬ждения, но стала бы гораздо слабее. Сердце засияло голубовато-зеленым блеском, и водяная струя сразу уменьшилась. Она опустила ме¬ня на землю и превратилась в небольшой ручеек. А я, мокрая и замерзшая, сидела на раскисшей земле. Ирма наконец перестала смеяться. — Прости, — сказала она. — Я слегка перебор¬щила. Но у тебя был такой вид... — Ха-ха, — отрезала я. — Очень смешно. — Меня пробрала дрожь. Тарани тронула мой мокрый рукав. — Погоди немного, — сказала она и сосредото¬ченно сдвинула брови. От моей одежды повалил пар. Через минуту она высохла. Правда, запах все равно остался такой, будто вещи очень долго про¬валялись в спортивной сумке, но стало гораздо теплее. Все-таки неплохо иметь в подругах огнен¬ную волшебницу. Ирма обняла меня. — Прости. Извини, пожалуйста. Давай снова будем друзьями. Ну, пожалуйста! Давай-давай-да¬вай-давай? Я не могу долго сердиться на Ирму. Вот и сей¬час я улыбнулась. — Ну, ладно. Уговорила, ты моя водяная ведь¬мочка. Я снова открыла ей Сердце. Ирма удовлетво¬ренно вздохнула, почувствовав, что природная сила Воды вернулась к ней. — Так-то лучше, — сказала она. — Теперь я стала самой собой. Небо начало темнеть. На улицах зажглись фо¬нари. — Пора домой, — забеспокоилась Хай Лин. — Вилл, ты лучше спрячь Сердце подальше. Вдруг в сумерках мимо нас проскользнула ка¬кая-то черная тень. Тарани испуганно ахнула. — Ух ты! Ну и котище! Никогда не видела таких огромных! Кот уже скрылся, черный как ночь и быстрый как молния. Я сделала знак, и Сердце снова исчез¬ло. Хорошо, что наш неожиданный гость — всего лишь животное! — Прямо не кот, а настоящая пантера, — заме¬тила Корнелия. — Только посмотрите, какие у не¬го следы! — А ты представь себе, сколько банок кошачье¬го корма приходится каждую неделю таскать до¬мой его хозяину, — хихикнула Ирма. — Бедняга, наверно, грыжу себе заработал! Тут до меня дошло, что в коте, кроме его разме¬ров, было еще кое-что странное. — Вы когда-нибудь видели у кошек такие глаза? — спросила я. — Ярко-синие? Ирма пожала плечами. — Сиамец, наверно, — предположила она. — Да ну его, этого кота. Есть хочется! Давайте по доро¬ге домой купим пиццу? На следующий день, как только я вернулась до¬мой из школы, раздался громкий стук в дверь. Это был Дэнни. — Пойдем, — заявил он, сверкая глазами. — Я те¬бе покажу, что у меня есть! Это оказался новенький музыкальный центр и длинный ряд компакт-дисков. — Купил, да? — сказала я. — Здорово. А что ска¬зали родители? — Они не... Они еще за границей. Приедут не раньше чем через пару недель. — Значит, ты сейчас живешь один? — спросила я с легким удивлением. Не то чтобы я сомнева¬лась, может ли он позаботиться о себе. Он не ка¬зался беспомощным, но... было в этом что-то не¬привычное. И его квартира тоже показалась мне необыч¬ной. Я знала, что он только что переехал, но все-таки здесь было чересчур пусто. А проще говоря — совсем голо. Если не считать музыкального центра и компакт-дисков, в комнате имелась лишь не¬большая магнитола, стул, по-видимому, остав¬шийся от предыдущих жильцов, да стопка газет и журналов. На обложке одного из них я заметила фотографию Джо-Джо. Дэнни вставил диск в проигрыватель и нажал кнопку. В пустой комнате гулко зазвучал голос Джо-Джо. «У меня есть сила, у меня есть власть, у меня есть музыка, у меня есть страсть...» Дэнни начал танцевать. — Присоединяйся. — Он поманил меня паль¬цем. — Правда, классная музыка? — Да, но... — Я стояла, чувствуя себя неуклю¬жим бревном. — Я... не умею танцевать брейк. — Ну и что? Попробуй. Я тебе покажу парочку движений. Он улыбнулся. Улыбкау него была очень краси¬вая. Он будто говорил: «Ну давай, не бойся, у те¬бя получится». — Ну давай же, девочка-молния, — позвал он. И вдруг меня перестало волновать, что я не нико¬гда не занималась брейком. Дэнни танцевал очень весело и зажигательно, явно получая массу удовольствия. Я попыталась подражать ему. Полу¬чалось не очень. Я засмеялась. Попробовала еще раз. И вдруг, когда песня уже кончалась, у меня начали выходить настоящие брейкерские движе¬ния. Ну, или нечто вроде того. — Давай еще? — предложил он, в его глазах пля¬сали искорки. Почему бы и нет? Мы танцевали почти два часа. Под конец я едва переводила дыхание от смеха и потирала пару чувствительных синяков, полученных при по¬пытках выполнить особенно рискованные дви¬жения. — Пожалуй, я могла бы научиться, — прогово¬рила я. — Конечно, могла бы. У тебя неплохо получает¬ся. — Он не добавил «для девчонки», что не пре¬минули бы сделать другие мои одноклассники. Я с сожалением посмотрела на часы. — Мне пора идти. Мама вернется с минуты на минуту, а я обещала, что сегодня мы поужинаем вместе. — Я подхватила джемпер, который скину¬ла, разогревшись в танце. — Погоди, — остановил меня он. — Ты завтра свободна? Я замешкалась, не выпуская дверной ручки. — Э-э... — Проклятье! Опять я краснею! — Когда? — Например, вечером? Я очень благодарен те¬бе за то, что ты мне показала город. Может, мы завтра сходим куда-нибудь? В Карнавальную бух¬ту? Хочешь? «Ух ты! — подумала я. — Да он назначает мне свидание! Самое настоящее свидание! С Дэнни! Не могу же я отказаться!» — Спасибо, — пролепетала я. — Да, я... была бы очень рада. На его лице снова зажглась та же неотразимая улыбка, бурлящая весельем и энергией. — Отлично! Но на следующий день в школе за обедом ко мне подошел Мэтт и, естественно, смутил меня окончательно. — Дедушка вчера притащил целый выводок щенков, — сообщил он. — Э-э... ого, — пролепетала я. Очень умно. — Спаниели, — продолжил он. — Шубка такая мягкая, как шелк! Так вот, я пришел спросить... ты не хочешь посмотреть на них? — Э-э... когда? — Сегодня вечером. Ты свободна? Ох, только не это! — Э-э... Я не могу, — выдавила я. — У меня... то есть, мне надо... В общем, извини. Очень жаль... — Ладно, — бросил он. — Неважно. Я только по¬думал, что тебе, наверно, хотелось бы взглянуть на них. «Конечно, хотелось бы, — подумала я. — Ну предложи мне другой день. Я приду. Хоть завтра вечером, хоть послезавтра. Только не сегодня. Ну пожалуйста!» Но он уже ушел. Я посмотрела ему вслед — он смеясь подсел к другим девчонкам, из своего класса. «Мэтт всего лишь проявил любезность, — сказала я себе. Цитировать
will93 предводитель Группа: Начинающие стражницы Сообщений: 129	Добавлено: 13-07-2006 13:49
	— Если бы он действительно хотел встретиться со мной, то не сдался бы так сразу. Предложил бы прийти в другой вечер. Правда?» 4. ПОЕЗД-ПРИЗРАК Над головой глухо зарокотал гром. Ни малей¬шего ветерка, воздух словно застыл. Волосы на голове зашевелились от статического электриче¬ства, приподнялись, будто живые. — Как ты думаешь, пойдет дождь? — спросила я. Дэнни покачал головой. — Нет, — уверенно заявил он. — Дождя не будет. — И улыбнулся мне своей сияющей улыбкой. Казалось, ему трудно устоять на месте. — Пойдем, — позвал он. — Здесь так весело! Столько развлече¬ний! «Здесь» — это в Карнавальной бухте. Тут, на бе¬регу залива, раскинулась Хитерфилдская ярмар¬ка. На фоне потемневшего свинцово-серого неба сверкало огнями громадное колесо обозрения, в воздухе витал запах поп-корна. — Смотри, как здорово! — сказал он, проходя мимо киосков с сахарной ватой. — Хочешь? Я покачала головой. — Сахар да воздух. Ничего общего с нормаль¬ной едой. Если ты голоден, давай лучше купим гамбургеры. — Нет, пока не хочу. Смотри-ка, давай пойдем сюда! Автодром. Почему бы и нет? Я всегда любила эти машинки. С Дэнни будет весело прокатиться. — На, — он протянул мне зеленую бумажку. — Купи билеты. — Дэнни, да это же сотня! Он усмехнулся. — Этого хватит, правда? Оставь сдачу себе. Ска¬жешь, когда кончится. Я в раздумье смотрела на купюру. Трудно было поверить, что мальчик вроде Дэнни может швы¬ряться такими деньгами направо и налево. Мо¬жет, эту сумму ему оставили на всю следующую не¬делю? Он вроде говорил, что родители присыла¬ют ему деньги. Но ведет он себя так, как будто совсем не знает им цены. Честное слово, иногда он напоминал мне иностранца. В одном я оказалась права. Кататься с Дэнни на автодроме было очень весело. Мы сломя голо¬ву гоняли из угла в угол, сшибая всех на своем пу¬ти. У Дэнни совсем не было инстинкта самосо¬хранения — за тридцать секунд он восстановил против себя по меньшей мере шестерых катаю¬щихся. Но им никак не удавалось нас догнать — мы мчались гораздо быстрее. Дэнни крутил руль с легкостью и изяществом, наша машина молние¬носно сновала по площадке, то тараня соперни¬ков лоб в лоб, то проскальзывая боком, то игриво подталкивая кого-нибудь сзади. Искры с токосни¬мателя осыпали нас огненным дождем, Дэнни хо¬хотал и вопил, как пятилетний малыш. Я тоже не могла удержаться от смеха, в конце концов и дру¬гие катающиеся начали улыбаться и хохотать. Дэнни так заразительно смеялся, так откровенно радовался, что его веселье передалось всем ос¬тальным. Мы мчались круг за кругом — кажется, па¬рень, управляющий автодромом, разрешил нам ка¬таться намного дольше положенного, потому что ему самому хотелось полюбоваться на нашу су¬перскоростную езду. Когда сеанс катания закончился, трое ребят из других машин подошли к Дэнни, пожали ему руку и похлопали по плечу. Дэнни улыбнулся, его гла¬за ослепительно сияли. Я взглянула на него и по¬думала: никогда еще мне не встречался человек, умеющий извлекать из жизни так много радости. Я купила себе банку колы. — А ты хочешь чего-нибудь? — спросила я. Он покачал головой. — Нет, я не голоден. — И тут ему пришла в голо¬ву новая мысль: — Пошли вон туда! — Он указал на аттракцион «Поезд-призрак». Я расплатилась его деньгами, и мы сели в вагон. Надвигалась гроза, и желающих прокатиться было немного, поэтому мы оказались одни в целом ваго¬не. Раздался свисток, полный тоски и страха, впол¬не в духе фильма ужасов, и поезд нырнул в первый из темных туннелей. За ним находилось нечто вро¬де заброшенной шахты. Поезд внезапно провалил¬ся в бездну, в животе у меня все подскочило, и я вце¬пилась в защитный поручень. Дэнни рассмеялся. Смех был мягкий, пушистый, успокаивающий, как теплое одеяло. Поезд принялся с пыхтением караб¬каться в гору, все выше, выше... и вдруг из темноты выскочил скелет с топором в руках. Спустя мгнове¬ние он с металлическим скрежетом исчез в темноте. Мы поехали дальше. В лицо мне ударил холодный ветер, отдающий машинным маслом. Он взъерошил мне волосы, и в животе снова все перевернулось. Потом ноги захлестнуло волной холодной воды. Крутой поворот. И вдруг — паутина в лицо. Я испу¬ганно потерла щеки, стряхивая липкие нити. В за¬мерцавшем на мгновение зловещем зеленом свете я увидела, что вокруг все затянуто густой паутиной, и по ней снуют пауки ростом с собаку. — Прелестно, — пробормотала я и подумала: хорошо, что здесь я, а не Тарани. Я не боюсь... ну, почти не боюсь пауков. И тут вспыхнул ослепительный свет. Воздух во¬круг нас сверкал и искрился энергией. Через мгновение, так же внезапно, поезд остановился, и все огни погасли. «О господи! — подумала я. — Неужели опять вы¬ключили электричество?» А может, так задумано в программе поездки? Да нет, вряд ли, я же почув¬ствовала, как накатила и схлынула энергия, как она перескочила... ...в Дэнни. На миг я оцепенела от ужаса. — Дэнни! Никакого ответа. — Дэнни, ты цел? Я пошарила во тьме, ища его руку. Не нахожу. Где же он? Неужели он... Он был... У меня задрожали ру¬ки. Такой сильный ток может убить человека! — Дэнни! Где же он? Почему не отвечает? В бутафорской заброшенной шахте царила кромешная тьма. Я не могла разглядеть даже свои собственные руки. Я не находила себе места от страха за Дэнни, и мне оставалось только одно. Так я и поступила Я достала Сердце. Его мягкое сияние озарило липкие нити паути¬ны. И пустое кресло рядом со мной. Послышался шорох. Сзади, на спинке сиденья, стоял Дэнни, балансируя, как акробат. На этот раз он не улыбался. — Прости, — сказал он и ласково погладил меня по щеке. Простить? Но за что? Я не поняла. И тут внутри меня произошел какой-то энерге¬тический взрыв, и мой мозг погрузился во тьму. — Мисс! Мисс, с вами все в порядке? Мне было холодно. Во рту пересохло. Все тело болело. Что случилось? — Скорее, накройте ее одеялом! Мисс, вы меня слышите? — Ага, — пробормотала я и попыталась от¬крыть глаза. Что это... что со мной? Какое ужас¬ное чувство... Надо мной склонился незнакомый мужчина в веселой красно-желтой униформе. На кармане было написано: «Карнавальная бухта. Служи¬тель». Карнавальная бухта. Поезд-призрак. Дэнни. Я торопливо огляделась по сторонам, поняв наконец, почему мне так плохо. Дэнни исчез. И Сердце тоже. 5. ВОЛШЕБНОЕ СЛОВО Я поняла: мне от них не избавиться. По край¬ней мере, пока меня не осмотрит врач. Так они сказали. — Кто-нибудь видел мальчика, с которым я бы¬ла? — спросила я. — Чуть выше меня, каштановые полосы, голубые глаза. Никто не видел. — Он вернется, — сказал служитель, который нашел меня. — Наверно, пошел за помощью. — Он смотрел на меня с жалостью. Наверно, думал: ну и подлец этот парень, бросил свою подружку посреди темноты и удрал. Я не могла сказать ему, что Дэнни сотворил совсем другое: хуже, намно¬го хуже. Бесконечно хуже. Я тряслась и не могла остановиться. Внутри меня зияла пустота. Черная, холодная пустота. Наконец нашли врача. Женщина осмотрела меня, измерила пульс и давление, посветила мне в глаза маленьким фонариком. Я сказала ей, что нет, головой я не ударилась, и нет, мне совсем не тяжело дышать. Но все-таки я не переставала дрожать. — Ты никогда не страдала клаустрофобией? — спросила она. Я чуть не сказала «нет», но вовремя передума¬ла. Она явно не намеревалась меня отпускать, по¬ка не найдет объяснения обморока, а я не могла ей рассказать, что произошло на самом деле. Кла¬устрофобия вполне подойдет. — Есть немножко, — ответила я. — Ну, совсем чуть-чуть. Она спрятала фонарик в карман. — Ты испугалась, когда в туннеле погас свет? Я кивнула и отметила про себя, что это не пол¬ная ложь — я и в самом деле испугалась. Страшно испугалась, что с Дэнни что-нибудь случилось. А он все время готовился... От этой мысли внут¬ри все сжалось, я судорожно вздохнула. Врач погладила меня по руке. — Не волнуйся, Вилл. Кажется, я догадываюсь, что произошло. Ты так перепугалась, что у тебя нарушилась вентиляция легких и ты потеряла со¬знание. Если такое случится еще раз, сосредо¬точься на своем дыхании. Дыши глубоко, медлен¬но. И все будет хорошо. — Спасибо, — поблагодарила я. — А теперь кто-нибудь сможет отвести тебя до¬мой? Ты еще не совсем оправилась. В конце концов тот же служитель вызвался подвезти меня. Когда до дома оставалось не¬сколько кварталов, электричество снова выруби¬лось, и весь Хитерфилд превратился в большую гудящую пробку. Поэтому я сказала, что дальше пойду пешком. Но на самом деле я бросилась бе¬жать. Мне нужно было заглянуть в квартиру к Дэнни. Увидеть этого двуличного воришку, загля¬нуть в его лживые глаза... — Вилл! Тарани. И Корнелия. И Ирма. И Хай Лин. Все ждут у дверей моего дома. И вид у них... очень озабоченный. — Вилл, что случилось? Мы все... нам всем вдруг стало очень плохо. Какое-то ужасное чувст¬во. Мы пришли сюда, но тебя не было дома. Вилл, что случилось? Я не могла им сказать. Не хватало духу. Но это было необходимо. — Это Дэнни, — промолвила я, и мой собствен¬ный голос показался мне безжизненным. — Он... он украл Сердце. Корнелия приложила руку к двери в квартиру 26Б. Замок щелкнул и открылся. В этом ее осо¬бый талант — она умеет усилием воли передви¬гать предметы. Мы вошли. Хай Лин обвела прихожую лучом фонарика. Никого. И ничего. Ни пальто, ни обу¬ви. В кухне то же самое. И в гостиной тоже. Квар¬тира была пуста. Она и раньше-то, когда в ней жил Дэнни, выглядела пустоватой. Но сейчас бы¬ло ясно — он уехал. Вопрос только — куда? — Боже мой! — изумленно ахнула Корнелия. — Смотрите! Она указала своим фонариком туда, где когда-то была электрическая розетка. Сейчас на ее мес¬те вздулся черными пузырями расплавленный пластик. То же самое, как мы выяснили, произош¬ло со всеми розетками в квартире. А на голом паркетном полу в гостиной появилось большое черное пятно шириной около метра. — Что случилось? — спросила Хай Лин. — Что он натворил? В моем затуманенном мозгу кое-что начало проясняться. Это было не знание и не логика. Так, скорее интуиция. — Перебои с электричеством, — проговорила я. — Их устраивал Дэнни. Не знаю, как он это де¬лал и зачем, но это несомненно он. — Я вспомни¬ла тот пугающий миг, когда вся энергия, какая была вокруг нас, вдруг скакнула в Дэнни. — Он ушел... — послышался откуда-то тихий, роб¬кий голосок. Но ни одна из нас не раскрывала рта. Я подскочила. Наверно, подскочили мы все. Лучи двух имевшихся у нас фонариков лихора¬дочно зашарили по комнате. — Вон там, — показала я. — На подоконнике. Разговаривала старая транзисторная магнито¬ла Дэнни. Маленькая, аккуратная, ярко-синяя. Как его глаза. Нет. Сейчас у меня не было никако¬го желания думать о его глазах. — Ты видела, как он ушел? — спросила я. — Даже не попрощался, — магнитола сопрово¬дила свои слова легким треском статического электричества и печальным звучанием скрипок. — Ушел. Ушел, и все. Бросил меня. Бросил совсем одну. — Скрипки запели еще горестнее. — Куда он ушел? — спросила Корнелия. Синяя магнитола не ответила ей, продолжая наигрывать траурную музыку. Корнелия взгляну¬ла на меня. — Спроси ты, — сказала она. — Надо узнать. — Пожалуйста, — взмолилась я. — Это очень важно. Скажи, куда ушел Дэнни? — Совсем одну. А я так старалась. Но нет. Я его не устраивала! А теперь он ушел с ней! — послед¬нее слово было так пропитано кислотой, что я встревожилась — не вытекли ли у нее батарейки. — С ней? — спросила я, невольно ощутив укол ревности. — С кем? — С этой большой, вульгарной, грубой шумел-кой, которую он недавно купил. Бум! Бах! Бум-бум-бум! Никакой тонкости. Никакой культуры. Только грохот — и ни капли вкуса. Но мужчины — они все такие. Все ясно. Она говорит о новенькой стереосис¬теме для компакт-дисков. Перед моим мыслен¬ным взором померкли страшные картины того, как Дэнни хихикает у меня за спиной с похожей на модель девицей в тысячу раз красивее меня. Я готова была надавать себе пинков за то, что мне в голову лезут такие дурацкие мысли, когда на нас готовы обрушиться намного более серьез¬ные бедствия. Впрочем, уже обрушились — Серд¬це-то исчезло. — Что с ним случилось? — спросила я. — Он превратился в свет. — Превратился во что?! Магнитола горестно загудела. — Да, именно так. Он подпитался, потом пре¬вратился в свет. — Как это — подпитался? — Из розеток, — ответила синяя магнитола, как будто речь шла о самых простых и обыденных ве¬щах. Для нее, разумеется, так оно и было. Она то¬же жила на том, что Джеймс называл «более чис¬тыми формами энергии». Но Дэнни?.. — Ты хочешь сказать, он... питается электриче¬ством? — переспросила я на всякий случай. — Конечно. И какой же у мальчика аппетит! —Если бы у магнитолы было лицо, оно бы просия¬ло. Фоновая музыка зазвучала, сочнее, в ней поя¬вились материнские нотки, добавились фагот и другие деревянные духовые инструменты. Мы с девчонками только стояли и перегляды¬вались. — Да, — еле слышно вымолвила Хай Лип. — Кем бы он ни был, он определенно не человек. И вряд ли он из нашего мира. Мы сидели у меня в комнате, мрачно вздыхали и обдумывали, что делать дальше. Выбор был не¬велик. — Надо поговорить с Оракулом, — твердо зая¬вила Хай Лин. Я ничего не могла возразить. Как же мне не хо¬телось представать перед ним и перед Советом Братства, когда все они знают, какой дурой я ока¬залась. Беспечной дурой. Я никуда не годная Хра¬нительница Сердца... Мне было грустно. Тошно. Стыдно. Вдруг что-то ткнулось мне в ладонь. Моя белка. Она свернулась у меня на коленях и тихонько ле¬жала. Не похоже на нее. Обычно она очень бод¬рая и шустрая. Грызет все подряд, особенно ме¬бель. Но сейчас этот мягкий, теплый комочек утешил меня. Я погладила нежную шерстку бел¬ки, и мне стало очень уютно. — Обязательно надо, — повторила Хай Лин. — Гм, — протянула Ирма. — Одна загвоздка. Как мы попадем к нему без Сердца? Мы снова недоуменно переглянулись. Эта мысль раньше не приходила мне в голову. Ирма права. До сих пор мы путешествовали в Кондра-кар и другие места за пределами нашего мира лишь с помощью Сердца. Наверно, только в этот миг я осознала всю глубину несчастья, которое сама накликала. До тех пор я чувствовала себя ре¬бенком, который сделал что-то очень плохое, но считает, что взрослые придут и все уладят. Но что предпринять, если мы не можем даже по¬пасть к Оракулу? Что если мы никогда не полу¬чим Сердце назад? Кто мы без него? И что станет с Кондракаром? Может... может ли Дэнни (или кто он там есть на самом деле) представлять ре¬альную угрозу для Кондракара? — Мы теперь не можем даже колдовать как сле¬дует, — прошептала я. Что я наделала! Навредила не только себе, но и всем нам. А если Сердце про¬пало навсегда... Страшно подумать, что станет с равновесием Добра и Зла во Вселенной! — Вилл... — Тарани неловко накрыла мою ла¬донь своей. — Не переживай так. Что-нибудь при¬думаем. Мне нечасто случается плакать. Но я понимала — если я посижу еще хоть секунду рядом с Тарани, та¬кой доброй и великодушной, то мои слезы при¬дется вытирать шваброй. Я прижала белку к гру¬ди и встала. С 58 — Куда ты? — спросила Ирма. — Выпыо воды, — выдавила я, задыхаясь, и на подкашивающихся ногах поплелась на кухню. Белка запищала, и я ее выпустила. В этот миг мне не было ни до чего дела — пусть она изорвет хоть всю мебельную обивку в доме. Я набрала полную ладонь холодной воды и плеснула себе в лицо. — Мисс Вилл! Джеймс. Ну что ж, хоть он еще со мной разго¬варивает. -Что? — У меня на нижней полке есть шоколадное масло. Шоколадное масло. Мое лучшее лекарство от уныния. Наверно, вид у меня действительно кош¬марный, раз уж Джеймс предлагает мне столь не¬здоровое кушанье. — Спасибо. — Не хотите ли подкрепиться, мисс? — Не сейчас, спасибо, попозже. — Мое нынеш¬нее уныние не вылечить сахаром и насыщенны¬ми жирами. При мысли о еде меня даже немного затошнило. Я медленно вытерла руки кухонным полотен¬цем. Возвращаться к остальным было страшно. Кто там сказал, что разделенное несчастье облег¬чается наполовину? Он не сталкивался с моими проблемами. Когда я взглянула на своих четырех подруг и осознала, что я с ними сделала, совесть принялась грызть меня вчетверо сильнее. Джеймс прочистил горло, как вежливый дво¬рецкий. — Кх-гм. Мисс Вилл! — Да, Джеймс? — Вы не забыли, что на свете есть волшебное слово? Какое еще волшебное слово? Я не знала ника¬ких заклинаний, которые помогли бы мне вер¬нуть Сердце или попасть в Кондракар. Потом я поняла, о чем он говорит. — Ты думаешь... достаточно сказать «пожалуй¬ста»? Он едва заметно улыбнулся. — Иногда помогает. Размышляя над его предложением, я верну¬лась в комнату, где мои подруги сидели все в та¬ком нее расстройстве. «Почему бы не попробо¬вать», — сказала я себе. — Девочки, — начала я. — Есть одна идея. Ирма и Тарани подняли глаза. Остальные даже не шелохнулись. — Да? — спросила Тарани. — Какая же? — Я знаю, что самим нам не попасть в Кондра¬кар. Но можно попросить Оракула перенести нас туда. Попросить очень вежливо. — Думаешь, он нас услышит? — Почему бы и нет? Он, похоже, знает обо всем, что происходит в любых мирах. Девочки задумались. — Попытка не пытка, — сказала наконец Ирма. — А что мы должны делать? Просто... закрыть глаза и пожелать? Или как? — Хай Лин, сидевшая на моей кровати, немного приподнялась. Я пожала плечами. — Наверное... Может быть, взяться за руки? Всем пятерым. Действовать вместе. — Я подума¬ла, что даже без Сердца вместе мы будем сильнее. Хай Лин соскользнула с кровати и села, скре¬стив ноги, на пол рядом с Тарани. — Давайте, — просто сказала она. Ирма и Корнелия тоже сели. Я обвела кружок глазами. Какие мы все разные! Тарани — тихая и задумчивая, временами сильно волнуется. Ирма-живая, веселая, бесшабашная. Корнелия — самая рассудительная, скептически относится к безум¬ным идеям. Хай Лин — такая легкая и быстрая, всегда в хорошем настроении. То есть почти все¬гда. Сейчас она не очень-то радуется. Когда мы собираемся вместе, мы часто веселимся и шутим, особенно Ирма, иногда поддразниваем друг дру¬га. Много смеемся. Но теперь все было совсем по-другому. Девочки стали какие-то... не знаю, навер¬ное, они чувствовали себя примерно как я: ощу¬щали внутри такую же пустоту и неправильность. Но ни одна из них не сказала: «Я же тебе говори¬ла». Или: «Ну и дура же ты». Или: «Это ты во всем виновата». Я вступила в круг. Сомкнула руки. И закрыла глаза. «Пожалуйста, — думала я. — Пожалуйста, услышь нас. Пусть я поступала глупо и легкомыс¬ленно, но они-то ничем не заслужили этой... этой пустоты. Пожалуйста!» Откуда-то налетел порыв ветра. Тело стало лег¬ким. Что-то явно происходило, но я не решалась открыть глаза. Краем уха я услышала испуганное попискива¬ние белки и тихое «Удачи, мисс Вилл!» от Джейм¬са. Потом утихли где-то вдалеке все обычные зву¬ки хитерфилдской жизни: шум машин, шорохи, шаги, голоса из соседских телевизоров. Мы по¬грузились в тишину. «Добро пожаловать, Стражницы». Наконец я осмелилась открыть глаза. Я смутно осознавала, что нахожусь в огромном зале Сове¬та, что вокруг меня тянутся колонны бесконеч¬ной высоты, а потолок уходит почти под небеса. Но по-настоящему я видела только лицо Оракула. В его глазах не было упрека. Только безмятеж¬ность и тихое ожидание. — Я потеряла Сердце, — с ходу выпалила я, хотя догадывалась: он, наверное, уже обо всем знает. «Да». — Я... я готова на все, чтобы вернуть его! «Надеюсь, не на все». -Что? «Надеюсь, ты сделаешь только то, что необходимо и правильно». На миг я задумалась об этом. — Меня... обманули, — проговорила я. И обидели. И унизили. Я не произнесла этих слов вслух, но почувствовала, что Оракул и без того услышал их, и мне стало неловко. «Да». — Он украл сердце. Это нечестно. «Это прискорбно. Я сочувствую твоей боли. Но в эту минуту вор находится в гораздо большей опасно¬сти, чем ты». — Дэнни? В опасности? «Да». — Но... почему? «Неужели ты думаешь, Стражница, что кто-ни¬будь может завладеть Сердцем Кондракара и не изме¬ниться под его влиянием ?» Я вспомнила мгновение, когда впервые взяла Сердце в руки, и покачала головой. Да. Это прав¬да. Рядом с Сердцем меняется все. «А тот, кто владеет им не по праву, может изме¬ниться... в опасную сторону. По этой причине ты, должна вернуть Сердце». — Но... где оно и Дэнни? Кто он? «Узнав, кто он, ты поймешь, где он. Он на Нимбусе, в мире солнечных саламандр». — Значит, Дэнни... саламандра? Но он выглядит как человек. Хотя иногда ведет себя не по-челове¬чески, — в последних словах прозвучало больше го¬речи, чем я в них вкладывала. «Солнечная саламандра - существо из чистой энер¬гии, и может по своему желанию принимать любую форму». Вдруг мне вспомнился огромный кот с синими глазами. Неужели это тоже был Дэнни? Следил за нами, шпионил... видел у меня Сердце? Строил планы, как обвести меня вокруг пальца? Делал вид, что я ему нравлюсь, а сам в это времяЕ По щекам у меня потекли жгучие слезы, я сердито вытерла их. — Почему он украл талисман, раз это так опас¬но? И как он попал в Хитерфилд? Если живет на этом... этом Нимбусе? «Для саламандры, Сердце сияет, как небольшое солн¬це. Точно сорока, ворующая блестящие предметы, сала¬мандра, почуявшая Сердце, страстно возжелает за¬владеть им. Думаю, дело только в этом. Надеюсь, тут не кроется ничего более серьезного. Потому что такое воровство будет считаться довольно безобидным, а Но¬ва сумеет выжить, только если будет практически не¬винным. А как он попал в твой мир... Я уже сказал, что саламандры способны принимать любой облик. Некоторые из них, самые талантливые, могут совсем избавляться от тела и путешествовать в виде чистой энергии. Они переходят из одного мира в другой, как свет проникает сквозь стекло». Я вспомнила, что сказала мне синяя магнито¬ла: «Он превратился в свет». — Тогда почему мы редко видим саламандр? <"Потому что они связаны Клятвой. Они обязаны за¬щищать свой мир и его народ, служить им. Нарушив свою Клятву и придя к тебе, Нова подверг свою жизнь большой опасности, и ты должна как можно скорее найти его». Мне подумалось, что Оракул проявляет слиш¬ком много заботы о гнусном лживом воришке. Меня разобрала злость. Я хотела вернуть назад то, что принадлежало мне по праву! — Вы отправите нас на Нимбус? «Да». — Как скоро? На лице Оракула появилась улыбка. «Сейчас, мое нетерпеливое дитя. Немедленно». 6. НИМБУС Дзынъ! Бум-бурум! Тррр-ах! Ну и погодка стояла на Нимбусе! Над головой » густом сумраке беспрерывно грохотал гром, по угольно-черному небу метались молнии. Молнии... — Вот, значит, о чем он говорил... — прошепта¬ла я. — О чем? — полюбопытствовала Корнелия. — Гм... да так. — У меня вспыхнули щеки. — Он... он говорил, что у меня волосы цвета молнии. Тарани приподняла бровь. — Что ж, теперь мы хотя бы знаем, что прибы¬ли в нужное место, — заметила она. Молнии, метавшиеся по черному небу, были красными, ослепителыю-алыми, и светлели до белизны только в середине. Поэтому у местности был праздничный вид — будто ее озарял фейер¬верк. Ракеты, сполохи золотого дождя. Создава¬лось впечатление, что сейчас мы должны развес¬ти костер, начать водить хороводы и запеть весе¬лую песенку. Жарить поп-корн и делать хот-доги. Так нам казалось, пока не налетел первый порыв ледяного ветра с дождем. Ураганный шквал поднял Тарани в воздух. Я са¬ма видела — ее ноги на миг оторвались от земли. А потом хлынул дождь с градом. — А-ай! — завопила Ирма. — Ну и твердые же эти градины! Они были не только твердые, но и огромные. Казалось, нас расстреливали в упор ледяными пу¬лями. — Надо скорее укрыться где-нибудь, — прокрича¬ла я. — Смотрите, там впереди свет. Пойдем туда! Спотыкаясь, мы двинулись сквозь бурю. Мы с Тарани ухватились друг за друга, чтобы нас не сбило с ног. Тропа тут же стала скользкой от раз¬мокшей грязи. Невысокие мшистые холмики по бокам были усеяны колючими кустами, которые не любили, когда их трогают. Я убедилась в этом на собственном опыте — споткнувшись об один из кустов, я больно оцарапала руку. Да приближа¬ется, в конце концов, этот свет или нет?! Тр-рах! Вж-ж-жик! Вспышка ослепительного света. На мгновение мир стал ярко-белым, потом алым, потом погру¬зился в черноту. Я споткнулась и упала на четве¬реньки, прямо на камни и жесткий гравий. В гла¬зах было темно! Я ничего не видела! Потом постепенно зрение начало возвращать¬ся. Прямо перед нами, не далее чем в нескольких шагах, полыхало огнем старое узловатое дерево. Молния расщепила его надвое прямо посередине. — Еще бы чуть-чуть — и в нас, — дрожащим голо¬сом пробормотала Ирма. — Неужели нельзя как-то защититься? Здесь опасно. Я чувствовала, как над головой ворочается и грохочет энергия. Чувствовала сердитое напря¬жение нарастающего статического заряда, лихо¬радочное нетерпение молнии, готовой сорвать¬ся и ударить. Но что с этим можно сделать? Я не знала. Я помотала головой. — Мы... сейчас мы ничего не можем поделать. — Я имела в виду — без Сердца, но произнести это вслух не было сил. — Если только Хай Лин... — Я не знала, чего именно хочу от нее — чтобы она сдула эту бурю прочь? Попросила ветер прогнать ее куда-нибудь подальше? Хай Лин покачала головой. — Я уже пыталась. Но... у меня не хватает сил без... — она неуверенно умолкла, и я поняла, что ей тоже не хочется говорить про Сердце. — У ме¬ня не хватает сил, — повторила она. Бедняжка, ка¬кая же она хрупкая, замерзшая, потерянная! Ее прямые черные волосы намокли и облепили го¬лову. Но все-таки моя подруга попыталась выда¬вить улыбку. — Наверно, надо сделать то, что обычно делают в таких случаях — найти какое-ни¬будь укрытие. — Она усмехнулась. — Так поступа¬ют все, в ком есть здравый смысл. Только через полчаса, окончательно выбив¬шись из сил, мы добрались до огня, который я за¬метила раньше. Раскаты грома не переставая рва¬ли нам барабанные перепонки, град перешел в ледяной дождь. Трудно сказать, что было лучше. Дождь бил не так больно, но зато мы промокли до костей. Наконец мы подошли поближе и уви¬дели, что свет пробивается сквозь ставни малень¬кой избушки, наполовину зарывшейся в мокрый склон холма. Крыша была застелена дерном, поэ¬тому не удавалось определить, где кончается холм и начинается домик. Мы вошли в белую ка¬литку, пересекли мокрый мощеный двор и посту¬чались в дверь. Она распахнулась в тот же миг. — Входите, входите, — проревел раскатистый бас. — Тепло не выпускайте... — и вдруг он смолк. — Ох, боже мой, — озадаченно проговорил голос. — Ну и странная же компания! Хм, у нас, по крайней мере, нет рогов. Этот ответ вертелся у меня на языке, но я вес же сдержа¬лась. Сказать такое было бы невежливо. К том)" же рожки были очень симпатичные. Завитые, каку ба¬рана, старательно отполированные и покрытые лаком. Если не считать рогов и некоторой, как бы это сказать, шерстистости, наш хозяин очень похо¬дил на человека. На коренастого, сильного, не очень высокого мужчину средних лет. — Извините, — начала я. — Мы здесь впервые. Не могли бы вы укрыть нас от бури? — Бури? — удивленно переспросил незнакомец. — А что, разве надвигается буря? — Он оттер нас в сторону, чтобы взглянуть на небо. Потом облег¬ченно вздохнул: — Да нет, какая же это буря. Все¬го лишь легкая непогода. Через пару часов закон¬чится. Ну что ж, входите, входите, не стойте там, вы совсем промокли. Легкая непогода? Эти градины избили меня до синяков. Но спорить и отказываться от пригла¬шения не хотелось. Мы вошли за хозяином в уз¬кий, как туннель, коридор и очутились в большой кухне, похожей на пещеру. — Миссис Густошерстка, — позвал он. — Миссис Густошерстка! У нас гости! К нам обернулась... ну, наверное, женщина, хоть и не совсем человеческая. Она помешивала какое-то варево в горшке, висевшем над весело пылающим очагом, и, увидев нас, бросила испу¬ганный взгляд на своего... кто он ей?., мужа. Что это за странных гостей он привел в дом? — Ох, боже мой! — воскликнула она, в точности как он. — Ну и промокли же наши гости! Мистер Гу¬стошерст, не стой столбом. Принеси халаты, поло¬тенца, мыла и горячей воды. Бедные ягнятки про¬дрогли до костей! — Э-э, мы не хотели вам мешать... — неуверенно начала я, но хозяйка отринула мои возражения. — Пустое! Ну-ка, скидывайте свои мокрые пла¬тья — да что за диковинные у вас наряды, разве можно в таких выходить на улицу! И принесите-ка мне вон то корыто, что стоит в углу возле посу¬домойки. — Она взмахнула половником, с которо¬го капала подлива. Ирма и Тарани послушно поплелись за корытом. Они, кажется, понимали в происходящем не боль¬ше моего. Стараясь не пялиться слишком удивлен¬но на нашу гостеприимную хозяйку, я обвела взгля¬дом кухню. С темных балок над головой свисали сетки с кореньями и луком, сушеными фруктами и ягодами. На полках вдоль стен стояли кружки, каст¬рюли, блюда с яркой росписью, эмалированная по¬суда всевозможных форм и размеров. Казалось, мы очутились в нашем мире, в старомодной сельской кухне. Если не считать того, что женщина в синем платье и белом фартуке, помешивавшая похлебку в котелке, была с ног до головы покрыта курчавой шерсткой. Правда, рогов у нее не было. Наверное, рогами на Нимбусе щеголяют только мужчины. В остальном она была такой же, как ее муж, только шерсть у нее была не темная, а белая. Мистер Густошерст вернулся с целой охапкой махровых халатов и полотенец. Тарани и Ирма принесли корыто, в него налили горячей воды из огромного медного чайника. Корыто было таким огромным, что мы умещались в нем по двое сразу. Но, хоть мне и очень хотелось принять ванну, я все же стеснялась снимать свои намокшие брюки и свитер. Миссис Густошерстка заметила мою не¬ловкость и велела мужу соорудить из одеяла, мет¬лы и двух стульев нечто вроде ширмы, «чтобы де¬вочкам было где укрыться от посторонних глаз». Не прошло и получаса, как мы, чистые и согрев¬шиеся, завернулись в чудесные мягкие халаты и если у очага. — А теперь, — начал мистер Густошерст, — рас¬скажите, девочки, как вы здесь очутились. — Только после горячего ужина, — твердо зая¬вила миссис Густошерстка и налила в семь глиня¬ных мисок сливочно-белого овощного рагу. — Вы знаете саламандру по имени Дзнни Нова? — спросила я, надеясь, что Дэнни не соврал и на¬звался своим настоящим именем. — Нова? — переспросил мистер Густошерст и почесал черную бороду. — По дороге на Глумсбе-ри живет парочка саламандр по фамилии Нова, не так ли, миссис Густошерстка? — Да, живут, кажется, — отозвалась хозяйка, на¬ливая мужу в кружку холодного сидра. — Но я не слыхала, чтобы среди них был Дэнни. Это имя вообще не саламандровое. — Кстати, в Брэмблтонс тоже когда-то жил один Нова, — добавил мистер Густошерст. — Не знаю, там он сейчас или нет. И еще один в Верх¬нем Смитвелле. Я пала духом. — Значит, Нова — распространенная фамилия? — Ну, не такая частая, как Люкс или Стелла, но довольно обычная. — Тот, которого я ищу, примерно вот такого ро¬ста, у него... — начала я и тут же поняла, как это бессмысленно — давать описание существа, спо¬собного менять форму. «Саламандры способны принять любой облик», — сказал Оракул. Беспо¬лезно рассказывать про его каштановые волосы и ярко-синие глаза. «Какой ужас, — подумала я. — Нам никогда его не найти!» Я всхлипнула, стара¬ясь сдержать слезы отчаяния. Мягкая, покрытая белой шерсткой рука потре¬пала меня по плечу. — Ну полно, полно, ягненочек, не плачь, — ус¬покаивающе сказала миссис Густошерстка. — Все будет хорошо. Вот увидишь. А зачем вам нужен этот Нова? На руке, поглаживающей меня, было всего че¬тыре пальца, и такой она была от природы. От ее вида вся окружающая обстановка стала вдруг ка¬заться какой-то игрушечной. Но доброта женщи¬ны была неподдельной. — Он... Я потеряла... Он украл...—у меня не бы¬ло сил продолжать. — Украл что-то у тебя? — в темных глазах бле¬стело сочувствие. — Почти все саламандры — хо¬рошие существа. Правда, немного... безалабер¬ные. И без них нам не прожить. Не забывай об этом! Но если они видят вещь, которая им нра¬вится... они не такие, как мы. Надеюсь, ты най¬дешь свою потерю, ягненочек. Мистер Густошерст не ошибся — «легкая непо¬года» продолжалась всего несколько часов. Нас¬тоящие бури, по его словам, бушуют по много дней напролет и бывают куда более свирепыми. Я надеялась, что пробуду на Нимбусе недолго и не успею застать ни одной из них. Настало утро, солнечное и мокрое. Между камнями на дворе кое-где застряли градины, се¬рые, точно тусклые жемчужины в водосточной канаве. — Спасибо вам за все, миссис Густошерстка, — поблагодарила Ирма и обняла нашу гостеприим¬ную хозяйку. — Вы спасли нам жизнь! — Да, может, оно и так, — согласилась миссис Густошерстка. — Но вы и сами должны заботить¬ся о себе. Разве можно бродить в такую погоду без теплых плащей! Видимо, теплые плащи высоко стояли в ее спи¬ске жизненных ценностей, и, учитывая климат Нимбуса, я понимала, почему. Сейчас, благодаря ее щедрости, мы были одеты как следует, в теплые плащи, наспех переделанные из шерстяных одеял. — Куда пойдем? — спросил мистер Густошерст, вызвавшийся проводить нас хотя бы до ближайше¬го городка. — В Брэмблтон или в Глумсбери? — Туда, — мгновенно ответила я, указывая на вос¬ток. — Значит, в Глумсбери, — отозвался он и, выйдя за ворота, повернул направо. Некоторое время мы шли молча. — Почему ты пошла в эту сторону? — спросила наконец Ирма. — Не знаю, — ответила я. — Просто мне показа¬лось... что так надо. — Ты говорила очень уверенно. — Правда? — Я вдруг поняла, что и в самом деле была совершенно уверена, что идти надо сюда. Ни тени сомнений. — Ой! — воскликнула я и остановилась. Корнелия чуть не налетела на меня. — Да что с тобой? — испуганно спросила она. — Я только что... поняла. Я знаю. — Знаешь? Что ты знаешь? Я положила руку на грудь. — Я чувствую. Чувствую, где Сердце. — Как под¬солнух чувствует, где находится солнце. Как почто¬вый голубь, повинуясь чутью, летит домой. Я зна¬ла, и все. Я улыбнулась, как сумасшедшая, и чуть не засмеялась. Впервые за... с тех пор.... Ну, после «По¬езда-призрака». — Он от нас не уйдет. Я знаю, где он. Пусть убегает сколько хочет, но ему не спрятаться. — Мне захотелось пройтись колесом, пря¬мо здесь, посреди грязной дороги. — Ты уверена? — спросила Корнелия. Я кивнула. — Вот и отлично, — улыбнулась Ирма. — Значит, нам нужно думать только об одном — как отобрать у него Сердце. Загрохотал гром, небо внезапно потемнело. — Девочки, — позвал мистер Густошерст. — Надо торопиться. Снова надвигается непогода, надо ус¬петь добраться до укрытия. Я переглянулась с Ирмой. — Да, — сказала я. — Надо думать об этом, и еще о том, как по дороге не попасть под удар молнии. Дождь хлестал с такой силой, что его струи, ка¬залось, сливались в сплошную пелену у входа в на¬шу пещеру. Даже не пещеру, а что-то вроде глубо¬кой ямы, вырытой в склоне холма. Мистер Густо¬шерст сказал, что такие укрытия устроены вдоль всех нахоженных дорог. — А почему миссис Густошерстка говорила, что вам не прожить без саламандр? — спросила я, вспомнив вчерашний разговор. Мистер Густошерст стряхнул с мохнатой головы дождевую воду. Его мокрые рога поблескивали в темноте. — Откуда ты взялась, девочка? — удивленно спросил он. — Разве там, где ты живешь, нет сала¬мандр? " Я покачала головой. — Дэнни был первым, кого я встретила. — Тогда кто же защищает вас от молнии? — Мы... мы ставим на крышах домов особые устройства. — Как еще я могла рассказать ему о громоотводе? — Ясно, — он махнул рукой. — Защитное закли¬нание. Что ж, иногда срабатывает. Но мы здесь больше полагаемся на старых добрых саламандр. «Вот оно что, — подумала я. — Конечно. Ведь саламандры питаются электричеством. Они на¬верняка способны поглощать молнии. Усваивать их. А, судя по погоде за последние двенадцать ча¬сов, молнии на Нимбусе отнюдь не редкость». Мистер 1устошерст приподнял голову. — Дождь утихает, — сказал он. — Пойдем, успе¬ем немного пройти, пока не зарядит с новой си¬лой. Утихает? Я взглянула на непроницаемую водя¬ную пелену, потом на своих подруг-чародеек. И это он называет затишьем? — Ирма, — еле слышно взмолилась я. — Может быть, сумеешь что-нибудь сделать? Чтобы мы ос¬тались сухими? — Попробую, — уныло ответила она. — Но это будет нелегко. Теперь для нас ничего легкого не осталось. Она имела в виду «теперь, когда у нас нет Серд¬ца», и я снова почувствовала укол совести. — Тогда лучше и не пытайся, — ответила я. — I [ожалуй, сейчас нам всем стоит поберечь силы для... До тех пор, когда они нам действительно не понадобятся. И мы побрели сквозь дождь, защищенные от¬воды только шерстяными одеялами миссис Густо-шерстки. Они были сделаны из хорошего плот¬ного материала, и без них нам, конечно, было бы в два раза хуже, но все-таки я ловила себя на том, что с завистью поглядываю на водонепроницае¬мую шубку мистера Густошерста. 7. САЛАМАНДРОВАЯ БУРЯ — Ох, нет, — устало промолвила я, стоя на раз-пилке дорог. — Нам надо идти туда, — я указала на северную ветку. - Ты уверена? — так же устало спросила Ирма. — Мы ведь почти пришли. К югу от развилки были видны уютные домики городродка Глумсбери, такие близкие, такие маня¬щие. Я бы с удовольствием пошла туда, если бы HIM был Дзнни. Но его там не было. — Туда, — повторила я. — Что ж, девчата, идите, если вам и правда в ту сторону, — с сомнением проговорил мистер Гус¬тошерст. — Эта дорога ведет на Лиллипонд. Но туда вам придется идти одним, иначе я к вечеру не доберусь домой, и миссис Густошерстка будет волноваться. — А далеко до Лиллипонда? — мрачно спросила Корнелия. — Еще не меньше половины дня пути, и то если погода останется такой же хорошей, как сейчас. Но знаете что? Не лучше ли вам заглянуть в Глум-сбери и поспрашивать у тамошней саламандры? Может статься, она знает о вашем Дэнни Нове побольше моего. Сдается мне, она и сама из рода Нова. Ее звать Солана. Этот вариант казался гораздо заманчивее, чем шлепать еще неизвестно сколько миль по непро¬лазной грязи, особенно если предчувствие меня не обманывает. А оно не обманывает. В этом я бы¬ла уверена на все сто. — Почему бы не спросить, — отозвалась Хай Лин. — Тем более что мы совсем рядом. Мистер Густошерст провел нас через город — он был весь застроен невысокими домиками с дерновой крышей, почти такими же, как его соб¬ственный, — к Саламандровой башне, высившей¬ся у северной окраины. Что ж, по крайней мере в целом мы движемся в нужном направлении, дума-лая, огорченная задержкой. Когда мы принялись карабкаться вверх по склону холма к высокому Крыльцу башни глумсберийской саламандры, раз¬дался еще один оглушительный удар грома, и над головой затрещало электричество. Мистер Густошерст остановился как вкопанный. Ух ты, — проговорил он. — Куда дальше, дев¬чата, вверх или вниз? Решайте скорее, уж больно не хочется попасть под грозу на полпути. Ух ты, — проговорил он. — Куда дальше, дев¬чата, вверх или вниз? Решайте скорее, уж больно не хочется попасть под грозу на полпути. Вверх, — тотчас же ответила я. — Если пой¬дем вниз, потом придется опять карабкаться. - Ладно, будем надеяться, что наша саламандра хорошо делает свое дело, — сказал он, осто¬рожно поглядывая вверх. II небесах сверкнула ослепительно-алая мол-ния.. Воздух был так насыщен электричеством, что пушистая шерстка мистера Густошерста встали дыбом и потрескивала. Хорошо, хоть дождь перестал, подумала я. И тут я заметила такое, что У меня перехватило дыхание! Нечто огромное. Белое. Очень красивое. Вро¬де дракона. Длинная шея, огромные крылья, поч¬ти такие же , как у ската. И блестит, мерцает, как звезда, среди тяжелых свинцово-серых туч. То па¬рит, то взмывает выше, то весело кувыркается в невидимых потоках воздуха. Какой ужас! Молния! Вдруг она ударит в него? У меня в памяти смутно всплыли уроки физики и Бенджамин Франклин со своим воздушным зме-Такое огромное огромное существо, и летает так высо- ко, разве может молния промахнуться и не ударить в него? И связывает ли его что-нибудь с зем¬лей — веревка или нить? Вокруг меня плясали пылающие алые зигзаги. Белые крылья распростерлись еще шире. В них ударила молния, раз, другой, третий, и белоснеж¬ные крылья вспыхнули рубиновым огнем. Я, наверное, вскрикнула. Мистер Густошерст раскатисто расхохотался. В его смехе звучало облегчение. — Ага, вот она, — проговорил он. — Ну, теперь нам ничего не грозит. — И он снова зашагал вверх по склон)" холма. Я все еще ожидала увидеть, как великолепное существо упадет на землю, дымящееся и обуглен¬ное. Но оно не упало. Напротив, воспарило еще выше. И тут я поняла, кто это. Конечно же, глум-сберийская саламандра за работой. Мы добрались до башни на вершине холма. Это здание бьию намного выше всех остальных в округе. Собственно говоря, это было единствен¬ное высокое здание. Пожалуй, в этом был смысл. Построить высокий дом в здешних краях — зна¬чит, притягивать к себе молнии, а на это не отва¬жился бы никто, кроме саламандры. Мистер Густошерст на всякий случай постучал в ворота и вошел. Саламандра все еще парила в небесах, и в доме явно никого не было. По винто¬вой лестнице мы поднялись в большую пустую комнату на самом верхнем этаже. Посреди нее, в высоком каменном очаге, пылал огонь. На пол ках, тянувшихся вдоль стен, стояла странная кол¬лекция самых разнородных предметов — стеклян-ныe линзы всех размеров, игрушечная ветряная мельница, какой-то амулет, обыкновенные куски угля. Кроме них в комнате ничего не было. Нес¬мотря на огонь, в зале было холодно, потому что сводчатый дверной проем, ведущий на балкон, остался открытым. Двери в нем, насколько я ви¬дела, не было совсем. - Прохладно здесь, — поежилась Хай Лин и за¬стучала зубами. — Когда она вернется? - Когда справится с грозой, — ответил мистер Г устошерст. — Это надолго не затянется, буря-то совсем маленькая. Я давно заметила, что, когда речь идет о здеш¬ней погоде, мы с мистером Густошерстом вклады-ваем в понятие «маленькая» совсем разный смысл. Но не прошло и четверти часа, как мерца-ющее белое существо появилось на балконе, сжа-лось немного, уплотнилось и исчезло за парапе-том. Через мгновение в комнату вошла огромная белая волчица. - Ох, — вздрогнула волчица, заметив нас. — Простите. Одну минуту. Меня ослепила яркая вспышка. Я зажмури-лась, и в лицо ударила волна жгучего жара. Когда я открыла глаза, на месте волчицы передо мной стояла статная нимбусовская женщина ростом примерно с миссис Густошерстку, но гораздо бо-лее элегантная. — Я не знала, что у меня гости, — молвила сала¬мандра. — Ко мне редко кто-нибудь заходит. Неужели в ее голосе прозвучала тоска по обще¬нию? Или мне показалось? В существе, которое питается молниями, есть что-то сверхъестествен¬ное; к тому же три трансформации за считанные минуты — от такой скорости у кого угодно закру¬жится голова. Поневоле задумаешься: с кем или с чем я разговариваю? Но потом я вспомнила, ка¬кой красивой была саламандра в темном небе, среди свинцовых туч. И в ней ощущалась искря¬щаяся, бьющая ключом радость жизни, внутрен¬няя сила, которая напомнила мне... Конечно, о Дзнни. — Доброго вам денечка, мадам Солана, — по¬клонился мистер Густошерст. — Вот эти девчата пришли сюда издалека, неведомо откуда, чтобы порасспросить об одной саламандре. Может, он вам родственник. — Правда? — спросила она, в свою очередь принявшись разглядывать нас. Глаза ее, как я за¬метила, не изменились — в них все так же сверка¬ли хищные волчьи огоньки. Только радужка. Бел¬ков не видно. — И кто же это? — Он называл себя Дэнни, — неуверенно отве¬тила я. — Но я не знаю, настоящее ли это имя. Она его знала. Я сразу это поняла. Но призна¬ваться она не спешила. — Не саламандровое имя, — заметила она, точь-в-точь как раньше миссис Густошерстка. — Прошу вас, мадам Солана. Он украл одну пещь, которая принадлежит мне, и эта вещь опас¬ка для него. Мы должны вернуть ее. Не только ра¬ди себя, но и ради него. — Вот как? И что это за опасная вещь? — спро¬сила она, устремив мне в лицо немигающий вол¬чий взгляд. Я не могла сказать ей правду. «Саламандра, почу¬явшая сердце, страстно возжелает завладеть им», — так сказал Оракул. А я не хотела менять одну во¬роватую саламандру на другую. Внезапно меня за¬интересовали странные предметы на ее полках. ЧTO это — ее сорочья коллекция? Тут до меня дош¬ло, что все предметы были связаны с энергией. Ве¬тряная мельница способна создавать ее. Линзы фо¬кусируют ее в форме света. Уголь — это тоже экер гия, только в твердом виде. И талисман, наверное, тоже заряжен какой-нибудь магической энергией. Сокровища эти выглядели довольно жалко для су¬щества, способного парить среди молний, но в конце концов я не саламандра... — Это... подарок на память. — пробормотала я, стараясь не выказать волнения. — Его дал мне че¬ловек, очень важный для меня, и он принадле¬жит мне по праву. — И теперь ты хочешь вернуть его. -Да. — Забрать у этого... Дэнни, который взял его. -Да. Саламандра смотрела на меня, казалось, очень долго, и в желтых глазах нельзя было прочесть ничего. Потом склонила голову. — Я не могу тебе помочь, — молвила она. — Но вы!.. — вскричала я. Мне хотелось ска¬зать: «Вы же его знаете!» Но мистер Густошерст крепко стиснул мой локоть. — Мадам Солана устала после полета, — наста¬вительно произнес он. — Мы не смеем больше утомлять ее своим присутствием. Женская фигура затрепетала. По волнистой белой шерсти, такой же, как у миссис Густошерст-ки, пробежали цепочки огоньков. А в желтых гла¬зах замерцало еще больше золота. — Я не могу тебе помочь, — повторила она, и го¬лос зазвучал напряженно. — Пожалуйста, уходите. — Сию минуту, мадам. — Мистер Густошерст чуть ли не бегом спустился по лестнице. — Бежим, — пропыхтел он, задыхаясь. — Вниз с холма. Скорее! В его голосе звучали такие настойчивость и по¬спешность, что мы не рискнули расспрашивать его. Просто пустились бежать. На полпути вниз по склону мы услышали, как позади что-то взор¬валось, сверкнула вспышка яркого света, земля задрожала. Раздался сердитый клич, такой прон¬зительный, что у меня завибрировали все кости. Звук был как от бормашины у зубного врача. И в этом крике содержалось слово. Имя. — Халидан! Что это — настоящее имя Дэнни? Скорее всего. Над головой послышался сухой шелест огром- ных белых крыльев. Я пригнулась, но саламандра целилась не в нас. Она оседлала ветер и стала подниматься по спирали, все выше и выше. По¬том полетела в сторону Лиллипонда. — Ох, — простонал мистер Густошерст, с тру¬дом поднимаясь с колен. — Простите меня, девоч¬ки. Боюсь, я дал вам плохой совет. Я тоже так считала. Нетрудно было догадать¬ся, что мадам Солана полетела за Дэнни. И, судя по пронзительному крику, намерения у нее были отнюдь не дружелюбные. — Раз уж я накликал на вас эту беду, — вздохнул мистер Густошерст, — то должен помочь выпу¬таться из нее. — Но что скажет миссис Густошерстка? Вы ведь не вернетесь домой к вечеру, как обещали... Мистер Густошерст вздохнул. — Миссис Густошерстка поймет. Так идем мы в Лиллипонд или нет? — Идем, — подтвердила Корнелия. — И очень быстро. Я замерзла. Нам, объяснил мистер Густошерст, необычай¬но повезло с погодой. Это значило, что по доро¬ге в Лиллипонд нам всего дважды пришлось пря¬таться в укрытие. Но все равно ледяная жижа, хлюпающая под ногами, делалась все холоднее, а усталые ноги гудели все больше. Я завидовала крыльям мадам Соланы. Она доберется туда на много раньше нас, и это меня тревожило. Вблизи Лиллипонда навстречу нам начали попа¬даться жители, покидающие город. Мистер Густо¬шерст вполголоса поговорил с одним семейством, погрузившим все свои пожитки в приземистую те¬легу, запряженную парой унылых волов. — Наш дом сгорел, — сообщил глава семьи, раз¬драженно потирая рога. — Что нам оставалось де¬лать? Не строить же новый в месте, где саламанд¬ра забыла про свои обязанности. Пустая трата времени, да и опасно к тому же. У нас родствен¬ники живут по дороге в Смитвелл. Может, там и поселимся. Его жена тем временем успокаивала детей. Ма¬ленький мохнатый мальчик плакал от усталости. — Тише, тише, ягненочек мой, — повторяла она. — Ну же, успокойся, — она говорила точь-в-точь как миссис Густошерстка, и сердце мне сжа¬ла странная тоска по дому — маленькой избушке с дерновой крышей, в которой я провела всего од¬ну ночь. Лиллипонд являл собой печальное зрелище. Во всей округе не осталось ни одного живого де¬рева, многие дома сгорели дотла, в других на дер¬новых крышах темнели обугленные пятна. Мис¬тер Густошерст озабоченно цокал языком. — Вот мы и пришли, — сказал он. — Башня сала¬мандры должна быть вон там, — он указал на се¬вер. — Не хотите ли сначала перекусить? Не сто¬ит бороться с трудностями на пустой желудок. Я покачала головой. Сейчас я чувствовала Сердце, чувствовала так сильно, что оно жгло ме¬ня до боли, пылало где-то внутри, рядом с моим собственным сердцем. Я не могла ждать — так хо¬телось мне поскорее вернуть его. — Ну, что будем делать? — спросила Ирма. — Нельзя же просто подойти к двери, постучать и потребовать Сердце обратно? Или можно? С одной стороны, мне хотелось так и сделать. Все, что угодно, только бы снова стать самой со¬бой! Но я помнила слова Оракула: «Надеюсь, ты сделаешь только то, что необходимо и правильно». А потом я вспомнила, какой стала мадам Солана за миг до того, как мы убежали из Башни. Без Сердца я была беспомощна и слаба; мне не очень-то хотелось вставать между нею и тем, чего она пожелает. Я потерла ноющую грудь холодной шершавой рукой. — Может, сначала стоит посмотреть, во что мы ввязались? — предложила я. — Помните, сейчас мы не сумеем одолеть сопротивление с помощью колдовства. улыбки. Все мы, если не считать Корнелии, кото¬рая умудрилась соорудить из старого одеяла на¬ряд в духе последнего писка моды, походили на шайку жалких оборванцев. Продрогшие, мок¬рые, грязные и, честно говоря, здорово напуган¬ные. — Отлично! — воскликнула я и махнула рукой остальным. — Все это и мозги в придачу. Разве мы можем проиграть? Тарани печально улыбнулась. Хай Лин, кото¬рая, как самая худая из нас, замерзла сильнее ос¬тальных, выдавила кривую усмешку, стуча зубами. — Будет о чем рассказать, когда вернемся до¬мой, — сказала она. — Да, — согласилась Корнелия. — Жаль только, что никому нельзя об этом рассказывать. Цитировать

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5 6 7 Next>>

Раздел:  --== Все разделы ==-- ------------------------------------------------------------- Хитерфилд Кондракар Меридиан Флудилка Книги или Комиксы Ваше предложения! Зик! Конкурсы! Школа Ваши вопросы или просьбы! Фото Ролевая о Витчх / Книги или Комиксы / Книги о Витчх.